Человек с гранатометом
Шрифт:
А потом на землю, тоже зацепившись за кусты, сползла и винтовка. Поднимать её Вася тоже не стал. У него уже начинала болеть левая сторона тела, но пока она особо не беспокоила. Для него сейчас важнее было уйти как можно больше и дальше.
Сколько он так бежал уже почти в темноте, так как быстро темнело, попаданец не знал, наверное, не меньше получаса. Судя по всему, он даже выбрался на очередной пригорок с сосновым лесом. Деревьев стало меньше, кустарник стал реже, и бежать стало явно легче. Зато, несмотря на широкие просветы меж деревьями, почти полностью потемнело. Что ни говори, осень, и темнеет достаточно быстро, да ещё
Вдруг Вася услышал, что далеко позади него вновь явно застрекотали пулемёты и послышались взрывы. Пусть и звуки были прилично приглушены расстоянием и лесом, несомненно, яростно стреляли из немецких, притом, нескольких пулемётов. Что же там опять случилось у фашистов? Потом бухнули несколько пушечных выстрелов. Он даже ненадолго решил приостановиться, чтобы прислушаться к этим тревожным звукам.
Наверное, это и спасло мужчину от резкого падения в непонятно как возникшую на его пути небольшую яму, как оказалось, с песчаными стенками. Тем не менее, под весьма тяжёлым телом крупного человека, притом, несшего в руках не менее тяжёлый баул, край весьма неожиданного препятствия обвалился, и он, словно по льду, сполз вниз. К сожалению, скорость всё ещё была приличной, и при падении от удара об песчаное дно ямы попаданцу защититься никак не удалось.
Вася упал как раз на левое, раненное плечо. Конечно, во время бега он, озабоченный другим и разгорячённый, ничего особо такого не чувствовал. Но тут резкая боль дала знать о себе. От неожиданности и, похоже, от ранее незамеченной потери крови, у мужчины резко потемнело в глазах. У него, и так уж не поправившегося от перенесённой на ногах контузии, закружилась голова.
Василий и сам не понял, как отрубился полностью и отрешился от всего. Грузное тело мужчины свалилось на дно ямы, и там и застыло. Для него наступил полный покой, без света и всяких звуков.
Глава 09
Без грохота пушек никак не обойтись...
Как оно всегда бывает, если начинает везти, то и далее везёт. Если же наступает обратное, то оно и продолжается. С какой-то стороны, лейтенанту Петрову сегодня всё же не очень везло. Странные находки в счёт можно было и не принимать. Хотя, именно из-за них пришлось услать обратно один бронеавтомобиль и существенно ослабить и так уж слабое фланговое боевое охранение бригады в виде его отряда.
Во-вторых, из-за достаточно продолжительной остановки на месте жестокой схватки был нарушен график движения. Да и, как ни жаль, но для охраны места происшествия пришлось оставить опять же часть отряда, ещё больше ослабив его.
Так что, перспектива ещё та. Каменец-Литовский, в который отряд уже и должен был бы прибыть по графику, всё ещё находился в отдалении, пусть и не таком далёком. Вдруг у всех появилось какое-то непонятное чувство насторожённости, вместо уверенности - для всех бойцов виденное побоище явилось сильно отрезвляющей штукой.
Никому не хотелось нарваться на засаду. Да ещё вечерний сумрак быстро заполнял всю округу. Хорошо хоть, что до этой досадной остановки не случилось никаких поломок боевой техники. Тогда о выполнении боевого задания и говорить не приходилось. Его отряд, к счастью, на этот раз был обеспечен всем необходимым, а то пришлось бы встать из-за нехватки чего-либо, хотя бы, бензина, как, кстати, многим боевым частям,
Но, похоже, невезение всё ещё преследовало лейтенанта Петрова. Не успел его крошечный отряд из двух БА-10 и одной полуторки, всего лишь с одним стрелковым отделением на борту, отъехать хоть сколько-то от места жестокой схватки, как его же бронеавтомобиль, головной, встал, считай, прямо на ровном месте. Отчего-то заглох двигатель грозной боевой машины.
Само собой, получилась незапланированная, пусть и короткая, стоянка. К командиру тут же прибыли сержанты. Хотя, кто у него там был-то - сержант Сухоруков, командир второй машины и временно его заместитель, младший сержант Иванов с его же машины и тоже младший сержант Емельянов, командир отделения красноармейцев.
– Тащ лейтенант, счас будет всё готово!
– механик-водитель Торопов действительно сдержал своё слово. Он немного повозился на своём месте, и бронеавтомобиль ожил.
– Ладно, Ваня, на этот раз обошлось. А то быть бы тебе битым лейтенантом!
– не преминули позубоскалить сержанты.
Вот только в той стороне, откуда они не так давно отъехали, вдруг раздались непонятные выстрелы, а потом затарахтели и немецкие пулемёты. Конечно, это мог быть и трофейный, к сожалению, единственный МГ, присвоенный сержантом, командиром оставшегося отделения. А могли подойти и немцы и открыть огонь по вновь напавшим на них полякам. Верить в то, что схватка могла разгореться между советскими и немецкими частями, никому не хотелось. Ведь командование как бы и рекомендовало воздерживаться от всяких шагов, ведущих к противоборству с немцами. Хотя, при попытках захвата отдельными германскими частями населенных пунктов на советской части земель, несмотря ни на что, надо было вступать с ними в бой и оказывать гитлеровцам решительный отпор.
Но это было, похоже, только началом непонятных событий. Как назло, чуть погодя, с места недавней остановки послышались многочисленные и немного странные пушечные выстрелы. Это было уже серьёзно.
– Ну, что будем делать, товарищи? Вернуться или не вернуться?
– Похоже, тащ лейтенант, это не наши. Звуки не те. Наверное, поляки? Вернулись вдруг или другая группа отходила, вот и наткнулись на наших.
– Может быть? Только вот пулемётов многовато и они какие-то разные и точно не наш, не «Дегтярёва», что имелось во втором отделении. И пушки чужие.
– Может, товарищ лейтенант, это опять поляки с немцами вцепились?
– Всё равно возвращаемся, Сухоруков. Возможно, нашим нужна помощь? В Каменец пойдём потом, после прибытия подкреплений.
И крошечный отряд повернул обратно.
Чуть погодя, лейтенант Петров понял, что поступил правильно. На месте побоища вдруг опять всё повторилось, но уже более ожесточённо. Похоже, там разгорался самый настоящий бой, и даже с участием более крупного подразделения, чем оставленного им отделения красноармейцев с приданной им «сорокопяткой». Сплошной гул винтовочных выстрелов, пулемётных очередей и буханья пушек, правда, не очень крупных, непрерывно доносился с той стороны. Он даже как будто различил, как «сорокапятка», сделав несколько выстрелов, вдруг замолкла. Именно в это время, параллельно, раздались несколько выстрелов, уже из других пушек, и, чуть погодя, послышались несколько взрывов.