Человек с Зелёной тростью
Шрифт:
Эльвин отлично помнила, как она, дрожа от волнения, протянула ему руку, а он, вместо рукопожатия, поднёс её к своим губам и, поцеловав, восхищённо произнёс:
– Вы прекрасны.
Это были первые слова, которые Эльвин когда-либо услышала от Тома, и чувства, вызванные ими, сложно было объяснить даже ей.
Она не нашлась что сказать и, замерев, опустила глаза.
Мистер Гриф недовольно нахмурился.
– Пожми ей руку, а не целуй. – Приказал он своему ученику строгим голосом.
Том пожал Эльвин руку, и их камни на перстнях ярко вспыхнули, как вспыхнули и глаза Мистера Грифа, странным жёлтым светом, но через секунду снова погасли.
Любовь Тома была видна всё сильнее и ярче с каждым мгновеньем, с каждой секундой, с каждым часом. Такая безумная, такая чистая, такая горячая и нежная, она переполняла всё его существо и, кажется, могла объять весь мир своим волшебным, сказочным сиянием.
Они с Эльвин провели вместе в доме Учителя шесть чудесных дней, находясь практически всё время вместе. Каждое утро, выходя из своей комнаты, Эльвин находила в коридоре Тома, который, промучившись от тоски целую ночь, уже метался там в жгучем желании снова увидеть её. После завтрака они обычно выходили в сад и, прогуливаясь, долго беседовали на разные темы.
Эльвин сильно привязалась к нему. Даже больше. Ей казалось, она влюбилась в него, причём серьёзно и по-настоящему. Что-то большее, чем просто дружба поселилось в ней, и что-то гораздо сильнее, чем чувство обычной симпатии испытывала Эльвин, всякий раз когда думала о Томе. И ей было немножко не по себе от того, что она так сильно сдружилась с ним, ведь Мистер Гриф когда-то строго запретил ей привязываться к кому бы то ни было. И очень часто, находясь со своим новым другом, ей казалось, что кто-то невидимый пристально наблюдает за ними.
Том был высокий, широкоплечий, стройный, невероятно красивый. У него были пушистые, прямые волосы мягкого, сливочного цвета, острый нос, огромные карие глаза и угольно чёрные брови.
Его доброта и заботливость удивляли. Он хотел помогать, оберегать, радовать, совершенно безвозмездно, просто так. Он не умел ни сердиться, ни злиться, ни ругаться, никогда не повышал голос, который от природы у него был на редкость мягкий и приятный. Том был идеален. Просто идеален. И Эльвин сразу поняла это.
На седьмой день их знакомства Том, совершенно измученный своей безумной любовью, прямо на прогулке посреди сада встал перед Эльвин на колени и, прижав её руки к груди, признался в своих чувствах.
– Эльвин, дорогая! – Начал он, чуть дыша, с благоговением смотря на её совершенно смущённое лицо. – Я больше не в силах скрывать от тебя мои чувства. Они сильнее меня, они меня поглотили. Ты стала смыслом моей жизни… Я люблю тебя. – Наконец выдохнул он, и у Эльвин от этих слов закружилась голова. – Я люблю тебя. – Повторил он полушёпотом, целуя её руки и прижимая их к лицу. – Люблю тебя и только тебя. Люблю так сильно, что готов на всё. Поэтому прошу, умоляю – будь моей женой.
У Эльвин в сознании всё поплыло. На секунду она совсем потеряла дар речи. Какие важные слова, самые главные слова для каждой девушки. Что же ответить на них? Что?
– Жизнь моя, ты согласна? – Умоляюще спросил Том, пытаясь встретить её всё время ускользающий взгляд.
– Том… – Почти беззвучно прошептала Эльвин, не находя слов. Она хотела высвободить свои руки из его рук, но он не пустил.
– Дорогая, – нежно позвал Том, – милая, я знаю, что, возможно, я слишком спешу, но поверь, за эти семь дней я полюбил тебя настолько, что готов прожить с тобой всю оставшуюся жизнь, отдавая тебе всё что у меня есть, деля с тобой всё. Эльвин, пойми, я ни к чему не принуждаю тебя. Если ты совсем ничего не чувствуешь ко мне (при этих словах его сердце чуть не разорвалось от боли) я всё пойму, и, оставив тебя, просто уйду к себе, где немедленно умру от горя. Но если ты тоже любишь меня, если ты хочешь связать наши судьбы, клянусь, я сделаю всё, выполню всё что в моих силах, чтобы сделать тебя счастливой.
Настала бархатная, волнительная тишина. Том прижал её руки к своей груди.
– Ты слышишь, как бьётся моё сердце? – Спросил он тихо. – Оно твоё… Реши его судьбу. Оно в твоих руках.
Быстро летели секунды. Эльвин, совершенно взволнованная и сбитая столку, чуть живая стояла напротив Тома. Её мысли путались, сердце прыгало в разные стороны.
«– Люблю или не люблю? – Думала она про себя. – Но как я могу ответить, если совсем не знаю, что это на самом деле? Ведь я ещё никого и никогда не любила по-настоящему. С другой стороны, Том такой хороший. Я испытываю к нему только искренние чувства, мне знакомы все его мысли, я люблю его чистые глаза, его голос, его доброту, мне всегда хорошо когда он рядом. Наверное, это и есть настоящая любовь… И я нашла её.»
Сердце Эльвин радостно взлетело. Она улыбнулась.
– Я… я согласна. – Запинаясь, выговорила она, наконец. Том не верил своему счастью. Он медленно поднялся на ноги и нежно взял её за плечи.
– Ты согласна быть моей всегда? Пока не покинешь этот мир?
– Согласна.
– Ты обещаешь всю жизнь любить только меня и никогда не бросать?
– Обещаю.
– Эльвин, ты любишь меня? – Спросил он, наклоняясь к ней. От счастья у него кружилась голова.
– Да. – Ответила она тихо, и что-то больно кольнуло у неё в груди. – Я… я люблю тебя…
О, бедная! Бедная Эльвин! Тогда она даже и не подозревала на какие сердечные страдания обрекла себя этими обещаниями. Не знала, что слова связали их с Томом стальными, неразрывными нитями, и теперь она обречена быть рядом с человеком, которого на самом деле никогда по-настоящему не любила. Это была глубокая привязанность, доверие, симпатия, в какой-то степени даже жалость, сильнейшая дружеская любовь, но совсем не та любовь, которая завладевает человеком всего раз в жизни и живёт в нём вечно.
В тот же час Том и Эльвин пошли к Мистеру Грифу, чтобы попросить у него разрешения быть вместе.
Учитель долго смотрел на них, широко раскрыв свои и без того огромные глаза, много раз странно поглядывал на Тома, кидал на Эльвин раздражённые взгляды, но потом сказал:
– Я не хотел. Я очень не хотел этого. Сам здравый смысл шептал мне на ухо, чтобы я не допускал подобного поворота вашей дружбы. Но как это было возможно?! Я не умею думать вашими мыслями, я не могу управлять вашими чувствами. А они, как я вижу, взяли верх над разумом! Ведь вам нельзя связывать себя с кем бы то ни было. Вы Избранные! Вы должны быть обручены только с одиночеством, долгом и Светом, но не человеком! Сию же секунду каждый идёт в свою комнату и собирает вещи. Каникулы закончились. Вы должны как можно скорее расстаться и не встречаться пока я снова не позову вас к себе. Вот моё слово!