Человек, ставший Богом. Воскресение
Шрифт:
– Но они язычники! – воскликнул Иаков.
– Мы не решим наших проблем, используя слова как щиты. Они ведь тоже считают нас другими.
– Но они не соблюдают Закон!
– Хочу заметить, что главные язычники укрылись за стенами Иерусалима, поскольку они, конечно, знают Закон, но не соблюдают его.
Воцарилось тягостное молчание.
– Моего отца, нашего отца, преследовали не римляне, а люди из Иерусалима, – продолжил Иисус. – Не думаю, что вы об этом забыли. Если вы хотите, чтобы я высказался откровенно, то говорю
– Ты вернулся в Израиль, чтобы обратить язычников в истинную веру? – спросил Иуст.
– Нет, – ответил Иисус с вызовом. – Я вернулся, чтобы восстановить наш Закон в умах и сердцах. Но не для того, чтобы присоединиться к тем, кто читает Книги краем глаза, или к тем, кто остается равнодушным к судьбам иудеев и ждет в пустыне огонь последнего дня, но кто, тем не менее, продолжает называть себя иудеем.
Однако от него ждали вовсе не такого ответа. Слова Иисуса, несомненно, удивили Андрея, Симона и присоединившегося к ним Филиппа. Нахмуренные лбы, опущенные глаза, тяжелые вздохи. Чтобы послушать Иисуса, из кухни прибежали женщины.
– Можешь ли ты в нескольких словах обозначить ту цель, которую перед собой поставил? – спросил Симон, сводный брат Иисуса, пришедший с небольшим опозданием.
– Жизнь и истина, которая заключена только в вере. Все остальное – лишь притворство смерти.
Филипп, сидевший на полу рядом с Иисусом, схватил его руку, намереваясь поцеловать. Иисус, превозмогая себя, позволил ему это сделать.
– Так вот почему Иоканаан на всех перекрестках кричит, что ты Мессия! – воскликнул Иуст. – Даже самаритяне об этом слышали.
– Иоканаан – святой человек, но не думаю, что он вправе провозглашать кого-либо Мессией.
– Ты хочешь сказать, что Иоканаан ошибается и ты не Мессия?
– Я не могу судить о предсказаниях Иоканаана. Я просто говорю, что, даже если я Мессия, мне самому ничего об этом не известно. Нельзя бросаться святыми словами. Мессия – это преемник Давида. Но каковы у меня основания утверждать, что я его преемник? И что позволяет другим утверждать нечто подобное?
– Ты, тем не менее, принадлежишь к Давидову колену, – заметил Иуда.
– Вы тоже, – возразил Иисус.
– А ты ждешь прихода Мессии? – спросил Симон.
– Воля Бога может проявиться в любой момент. Но истинный верующий не ждет чрезвычайных знаков, чтобы доказать свою веру. Я жду прихода Мессии и одновременно не жду.
Даже дети хранили молчание.
– А люди, идущие за тобой? Они идут за тобой как за Мессией или как за человеком? – спросил Иуст.
– Они следуют за тем, кто несет слово Божье. Остальное касается только их самих.
– Есть ли среди тех, кто идет за тобой, женщины? – спросила Мария.
– Спутницы мужчины не должны оставаться в стороне.
– Женщины! – еле слышно прошептал Симон.
Иисус укоризненно посмотрел на Симона и покачал головой. Да, женщины!
Они
– Иисус теперь святой человек, – сказал Симон. – Пусть Твой свет укажет ему путь, по которому мы последуем за ним, чтобы исполнить Твою волю.
Святой человек. Уклончивая формулировка. Иисуса наделили особым статусом, но пока еще не статусом Мессии. Он обвел своих четверых братьев невозмутимым взглядом. Кто из них? Вероятно он об этом никогда не узнает. Иисус рассказал Марии, что видел путешествуя по белу свету. Она спросила о ессеях. Почему он ушел от них?
– Ессеи – благочестивые люди, – сказала Мария.
– Благочестие особенно полезно тем, кто ни во что не верит, – сказал на это Иисус. – А постоянный страх несовместим с Божьим миром.
Когда Иисус говорил, все замолкали, жадно запоминая слова, чтобы потом обдумать их на досуге.
– Разве не следует бояться Господа? – спросил Иаков.
– Честный человек идет, не сворачивая, по пути Господа. Зачем ему постоянно дрожать от страха?
Ему возразили, что именно страх заставляет человека идти прямо. Иисус ответил, что не страх, а мудрость помогает человеку выбрать путь. Марии хотелось побольше узнать о ессеях. Иисус пообещал рассказать о них позже. Казалось, последователи Иисуса, особенно Андрей, почувствовали себя немного уверенней. Молодых людей расспрашивали о том и об этом, словно Иисус наделил их частичкой своей власти.
На заднем дворе цвел миндаль. Запах цветов пробрался в дом незаметно, словно кошка.
– Ты вернул нам спокойствие, – сказала Мария. – Впервые за много лет я ощутила, насколько прекрасен аромат миндаля.
Все слова были произнесены. Ужин подошел к концу. Остатки пищи женщины раздали прокаженным, уже ожидавшим на улице подаяния.
Иисус почти сразу заснул. Ему снилось, что он стоит посреди пшеничного поля и руками сгибает колоски. Нет, не руками. Колоски гнул ветер.
Глава III
Прорицательница из Севастии
Даже не два, а три человека в мгновение ока приняли решение идти за Иисусом. Вскоре и другие, несомненно, последуют их примеру. Когда Иисус начинал говорить, все замолкали. Более того, люди внимательно вслушивались в каждое слово, произнесенное им. Иисус обладал властью, а значит, был обязан говорить. Говорить, не имея возможности иначе разбудить этот народ, давно погрузившийся в сон. Не читать молитвы, нет. Говорить! Молитвы читали раввины, и все заранее знали, что они произнесут. Иоканаан привлекал к себе внимание, поскольку его слова были иными. Иисус не пророчествовал, он говорил.