Чемодан. Вокзал. Обойма
Шрифт:
Ларин, напрягшись, ждал. Он уже различал в тусклом свете, лившемся сквозь щели в воротах, фигуру, распластавшуюся на земле – чужая рука потянулась к его мобильнику, медленно и осторожно. Когда пальцы уже были готовы взять трубку, Андрей резко схватил подползшего к нему за запястье. Тот даже не вскрикнул, не попытался вырваться, просто ждал. Ларин нажал кнопку на трубке, засветился экранчик, облив мертвенным, неживым светом лицо Алиева. Ведь это именно он решил подобраться к спящему и завладеть его телефоном. Тангол смотрел на Андрея не мигая и без злости.
– Ты же не вор, – тихо произнес Ларин.
Алиев промолчал.
–
Тангол молчал с полминуты. Но ответил только тогда, когда Андрей отпустил его руку.
– И ты не такой, как все. Хайдаров попросил твой телефон взять. Я мог бы и не согласиться.
– Так вот. Если надо, пусть сам попросит. У меня от него секретов нет. Все номера свои ему выложу. Так и передай.
– Передам, если спросит. Только я смотрю на тебя и все думаю – какого черта ты с Хайдаровым дела свел? Ведь ты не гнилой внутри, как он.
– Деньги нужны. Вот и свела судьба.
Взгляд Тангола ушел в сторону. Он приложил палец к губам. Слух у него оказался более тонким, чем у Андрея. Ларин только сейчас различил шум двигателя: неровный, захлебывающийся, сносимый ветром. И гул этот приближался.
– Трактор, – определил на слух Алиев, – сюда едет.
– Деревня здесь. Может, пьяный тракторист домой возвращается.
– Не похоже. Я еще четыре машины слышу. И все сюда, к нам.
Рокот трактора раздавался уже совсем близко, нарастал. Гастарбайтеры просыпались. Яркий свет фар ударил в ворота.
– Что за ерунда? – Ларин вскочил, но подбежать к воротам не успел.
Его отбросило сорванной створкой прямо на Тангола. Благо тот успел в падении выставить ногу, и расколотая половинка ворот не придавила их к земле. Сперва Ларин увидел только разрастающееся пламя, а уж потом сообразил, что за фантасмагория творится совсем рядом. На месте снесенных ворот виднелись два пылающих рулона соломы, зажатых между стальными зубьями скирдователя. Трактор с навесным оборудованием передними колесами въехал внутрь, кабина оставалась на улице. Яростно грохотал мотор, стальные челюсти скирдователя разошлись, и два пылающих рулона один за другим покатились в глубь сарая. Послышались испуганные крики гастарбайтеров. Люди, которых застали врасплох, срывались со своих мест, жались по углам.
Трактор пыхнул едким дымом и дал задний ход. Только тогда стали видны четыре машины, стоящие в отдалении. Вспыхнули яркие слепящие фары. На каждой их было по шесть штук – еще по четыре дополнительных возвышались на дугах над крышами. Солома в рулонах горела, как порох.
– Выкатывайте, выкатывайте, – кричал Андрей, понимая, что сейчас языки пламени прихватят и солому, хранящуюся на чердаке сарая.
Но никто уже не слышал его. Часть людей с криками выбегала на улицу. Начиналась паника. И только Алиев не терял хладнокровия. Он оказался рядом с Лариным, ударами ног им удавалось гнать пылающие рулоны к воротам. Жар был такой, что трещали волосы на голове. Андрей прикрывался полой куртки и наносил удар за ударом. Тлеющие клочья соломы разносило по сараю. Первый рулон выкатился на улицу и заскакал с горки навстречу трактору, освещавшему сарай четырьмя фарами. Тангол вытолкнул второй рулон.
Ларин обернулся – внутри огня уже видно не было. Вроде бы им удалось спасти «гостиницу» от пожара. Первой мыслью было, что на гастарбайтеров совершили набег местные. Но Андрей тут же отбросил ее.
Катящиеся рулоны ударили в зубья скирдователя. Трактор заурчал и стал ездить кругами, загоняя разбегающихся гастарбайтеров к растянувшимся двухэтажной цепочкой фар машинам. Стальные челюсти скирдователя грозно лязгали, и люди, охваченные страхом, мчались от них.
– Что это такое? – спокойно спросил гигант Алиев.
– Хрен его знает, – ответил обычно сдержанный Ларин. – Сам хотел бы знать.
– У тебя оружие есть? – буднично поинтересовался Тангол.
– Нет. А у тебя?
– И у меня нет. И это плохо.
Свет многочисленных фар пронизывал сгустившийся туманный деревенский воздух. В нем билась мошкара, слетевшаяся на сияние. И тут кое-что прояснилось. Из-за непроницаемой для взгляда стены огней появились фигуры крепко сложенных мужчин. В руках они сжимали палки, похожие на бейсбольные биты. Эти мужчины совсем не походили на тех погромщиков, нашествие которых уже довелось пережить Ларину на стройке. Это не были худосочные обнищавшие азиаты, побирающиеся случайными заработками и в отчаянии решившиеся ограбить соотечественников. На еще недавно спокойно спавших мирных гастарбайтеров надвигались настоящие громилы: хорошо тренированные, накачанные, вооруженные увесистыми дубинами.
Гастарбайтеры, завидев опасность, попытались броситься врассыпную. Но было уже поздно. Громилы хоть и уступали им числом, но знали свое дело. Били профессионально – так, словно занимались этим каждый день. Ночь наполнилась отчаянными криками. Причем били как-то странно, явно не желая убивать, а стремились лишь покалечить. Тяжелые дубины опускались не на головы, а на спины, предплечья, руки. Люди сбились в кучу, пытаясь спрятаться за спинами товарищей, но падали один за другим.
Ларин повернулся к Алиеву.
– Что, так и будем смотреть?
Гигант пожал плечами.
– Можно и вмешаться. – Сказав это, он сорвал со стены старые ржавые вилы и протянул их Андрею. – Тебе пригодится, – и зашагал к месту побоища, широко размахивая длинными ручищами.
Ларин с сомнением взвесил в руке вилы. За годы работы на Дугина он уже отучился бояться перестрелок, погони и драк. Но в прежние разы хотя бы знал, ради чего рискует. А теперь перевернутый мир, в котором он оказался, не давал ему понять – где правые, а где виноватые. Но все-таки сработало чувство локтя: избивали, калечили людей, за которых он взялся отвечать. Тех, кто надеялся на него.
И тут раздался страшный рев, от которого даже у Андрея похолодело внутри. Именно не крик, а рев, рык. Такие звуки может издавать только дикий хищный зверь, приготовившийся разорвать жертву в клочья. Алиев, раздирая рот в крике, выставив перед собой узловатые пальцы, бежал к месту остановившейся от его ужасного рыка схватки. Двое нападавших, немного поколебавшись, направились к нему, разорвав тем самым сомкнутое кольцо вокруг гастарбайтеров. Часть людей рванула в этот образовавшийся проем. Перекошенные страхом лица. Люди думали лишь об одном – как спастись, как унести отсюда ноги. А ведь это были не мальчики, а работяги, привыкшие постоять за себя. Уменьшившееся кольцо вновь сомкнулось. Жестокое избиение продолжилось.