Черчилль и евреи
Шрифт:
Несмотря на то что по решению правительства Великобритании уже были сформированы палестинские еврейские батальоны, доктор Х. Вейцман настаивал на образовании отдельной еврейской армии, со своими знаками отличия и собственным знаменем, которая являлась бы составной частью британских Вооруженных сил. Вейцман рассчитывал на то, что ему удастся сформировать полностью укомплектованную дивизию такой армии в составе 12 000 человек.
Черчилль поддержал эту идею, однако генерал Вавель выступил против, доказывая, что, как и в вопросе о беженцах на «Патриа», это вызовет гнев и протест в арабском мире. Черчилль негодовал по этому поводу и 1 марта написал новому министру по делам колоний лорду Мойну: «Генерал Вавель, как и большинство офицеров британской армии, настроен весьма проарабски. В тот момент, когда правительством был разрешен въезд в Палестину потерпевших кораблекрушение нелегальных иммигрантов, он послал телеграмму, столь же паническую,
Однако, когда тот же Вавель выступил резко против предполагавшейся высадки британских войск в Греции, предсказывая, что она может окончиться громким провалом, Черчилль не счел возможным и уместным спорить с ним и отменил решение о подготовке высадки войск. Проект создания еврейской армии был также отложен на шесть месяцев. Впрочем, Черчилль написал, что это решение может быть «пересмотрено в течение четырех месяцев». Однако для Министерства обороны и Министерства по делам колоний это решение об отсрочке послужило оправданием для гораздо более длительной задержки.
Когда Черчилль встретился с Вейцманом 12 марта, он сказал сионистскому лидеру, что им нет нужды долго разговаривать, потому что их мысли «на 99 процентов идентичны». Черчилль добавил, что когда бы они ни встретились, у него «переворачивается сердце». Он сообщил Вейцману, что вынужден отсрочить формирование еврейской армии, однако заверил его в том, что «никогда не подведет» Вейцмана.
Другой темой их разговора стало будущее послевоенное устройство еврейской общины в Палестине. Черчилль верил, что ему удастся убедить существующие независимые арабские государства признать еврейское государство и принять его в свою среду после того, как Германия и Италия – постоянные разжигатели недовольства арабов – потерпят поражение. «В конце нашего разговора, – вспоминал Вейцман, – премьер-министр сказал, что он подумывает о послевоенном соглашении между нами и арабами. Человек, с которым нам следует достичь соглашения, это король Саудовской Аравии Ибн Сауд. Черчилль сказал, что хотел бы видеть достижение такого соглашения и готов предложить для этого свою помощь». Ибн Сауда «следует сделать лидером арабских стран», или «боссом всех боссов», как выразился Черчилль. Но Черчилль добавил при этом, что Ибн Сауд должен обязательно достичь согласия с Вейцманом относительно будущего Палестины».
Вопрос о вооружении евреев внутри Палестины был поднят снова, когда германские и итальянские войска проникли далеко в глубь Египта, угрожая достичь Суэцкого канала. В то же самое время Черчилль узнал из своих наиболее конфиденциальных источников, что Германия оказывает давление на Турцию, чтобы она пропустила через свою территорию германские войска, которые могли бы угрожать Палестине с севера. 10 мая, через год после того как он стал премьер-министром, Черчилль написал виконту Крэнборну, сменившему Мойна на посту министра по делам колоний: «Я всегда твердо желал, чтобы у евреев были достаточные средства для защиты своих поселений в Палестине. Чем в большей мере вы сумеете добиться этого, тем в большей безопасности мы будем».
Учитывая опасность возможного прорыва германских войск в Палестину через Турцию и через Египет, еврейская община с одобрения Великобритании подготовила план самозащиты и соорудила укрепления на хребте горы Кармель высоко над Хайфой, чтобы встретить нападающих как с северного, так и с южного направления.
За три года до того, как согласно положениям «Белой книги» 1939 года в Палестине должно было быть установлено постоянное арабское количественное большинство, Черчилль начал осуществлять планы противодействия этому. 19 мая 1941 года он продиктовал записку военному кабинету, что в то время, как делаются «значительные авансы арабскому миру» – Сирии и Ливану обещается независимость после войны, мы несомненно должны вести переговоры с Ибн Саудом о достижении удовлетворительного соглашения по еврейской проблеме; и если бы такая договоренность была достигнута, то, возможно, могло бы сформироваться еврейское государство в Западной Палестине как независимая федеративная часть Арабского халифата». Черчилль добавил: «Это еврейское государство должно иметь полное самоуправление, включая суверенитет в вопросах иммиграции и развития, и возможности для расширения в пустынные регионы в южном направлении, где
«Пустыня на юге» – это был Негев, где проживали небольшие группы бедуинов-кочевников, территория, которую, по мысли Черчилля, должны были освоить евреи и о которой ему впервые писал Вейцман более двадцати лет назад.
Черчилль вновь коснулся будущего еврейской общины в Палестине во время своей первой встречи с президентом Рузвельтом во время войны в августе 1941 года. 20 августа 1941 года президент США ознакомил Черчилля с Атлантической хартией, которая отражала идеи Рузвельта об устройстве послевоенного мира. В этом документе Великобритания и Соединенные Штаты брали на себя обязательство «уважать право всех народов выбирать форму правления, при которой они будут жить». Черчилль поддержал такое обещание, но только не по отношению к палестинским арабам, объяснив Рузвельту, что «арабы на основании этого могут потребовать изгнания евреев из Палестины или, по крайней мере, запретить всю будущую иммиграцию евреев в этот регион». Объясняя свою обеспокоенность, Черчилль добавил: «Я теснейшим образом связан с сионистской политикой, являясь одним из ее авторов».
Но Рузвельт не изменил своей позиции, хотя Черчилль продолжал настаивать на своем видении ситуации в Палестине. На заседании британского военного кабинета в октябре он заявил, что если Великобритания и Соединенные Штаты «выйдут из войны победителями, то создание большого еврейского государства в Палестине неизбежно станет одним из вопросов, которые необходимо будет обсуждать на послевоенной мирной конференции».
Не все коллеги Черчилля разделяли этот взгляд. Во время этого заседания министр по делам колоний лорд Мойн докладывал, что Вейцман и другие члены сионистской организации «выдвигали растущие требования о количественных пределах еврейской иммиграции после войны». Так, Вейцман недавно предложил, «чтобы по крайней мере три миллиона евреев были сравнительно быстро абсорбированы в Палестине». Это, сказал Мойн кабинету, «было нереально с практической точки зрения, и он считает, что пришло время правительству высказаться по этому поводу с тем, чтобы наше молчание не было принято за согласие на такие растущие претензии».
В ответ на замечания Мойна Черчилль сказал военному кабинету, что, по его мнению, «сомнительно, что существует нужда в публичном ответе на эти требования. Возможно, следует сделать соответствующее частное предупреждение». Эрнест Бевин, занимавший пост министра труда и национальной службы, сказал, что, «если бы автономное еврейское государство могло быть создано, то регулированием притока иммигрантов в него стали бы заниматься власти самого этого государства. Это значительно облегчило бы наши нынешние затруднения». Вышло так, что в течение короткого времени Черчилль и один из его будущих оппонентов в вопросе о перспективах еврейского государства в Палестине находились в полном согласии друг с другом.
Глава семнадцатая
«Эти ужасные преступления»
22 июня 1941 года вооруженная мощь Германии обрушилась на Советский Союз. По мере продвижения германской армии специальные отряды СС начали осуществлять систематические массовые убийства евреев в каждом захваченном городе или деревне. Сверхсекретные радиосообщения германской полиции об этом и о массовых убийствах советских граждан-неевреев были перехвачены и дешифрованы британской разведкой и показаны Черчиллю. Однако Черчиллю приходилось проявлять осторожность, чтобы не раскрыть канал поступления информации. Он боялся, что немцы обнаружат утечку наиболее секретной информации, включая многие из их ежедневных приказов сухопутным, морским и авиационным частям, которая стала возможна в результате успешной работы группы британских дешифровщиков в Блетчли-Парке. Поэтому, не имея возможности прямо упомянуть евреев, Черчилль в речи по радио, говоря о германских злодеяниях в России, сказал, что «целые районы были уничтожены». Он добавил: «Мы свидетели преступления, которому нет названия».
Эти преступления продолжались. 27 августа Черчиллю показали расшифровку отчета о расстреле 367 евреев в южной части России; 1 сентября в докладе премьер-министру сообщалось о расстреле 1246 евреев; 6 сентября – о расстреле 3000 евреев; 11 сентября – более 5000 евреев около Каменец-Подольска. В этот день Черчиллю сообщили из Блетчли-Парка: «Тот факт, что немецкая тайная полиция убивает всех евреев, попадающих в ее руки, является в настоящее время общеизвестным. Поэтому предлагается не сообщать о каждой такой резне отдельно, если не будет специального запроса». Убийство в том же месяце в Бабьем Яру возле Киева 35 000 евреев осталось неизвестным в Блетчли-Парке, потому что германская полиция получила предупреждение из Берлина не передавать данных о расстрелах по радио. Но эти сведения все равно стали известны из других источников. Используя эти данные, 14 ноября 1941 года Черчилль направил лично подписанное им послание в «Джуиш кроникл», которое еженедельник напечатал полностью.