Черная армада
Шрифт:
Тимуром постепенно овладевали чувства, несколько отличные от ребячьего энтузиазма первого пилота. Капитана начинал сковывать страх. И не легкое опасение от встречи с неведомым и загадочным, но не представляющим особой угрозы, а липкий, тяжелый, удушливый страх, готовый перерасти в настоящий ужас Чужак путал. Он ощутимо был переполнен зловещей, молчаливой угрозой.
— Неужели мы упустим его, Тим?!
— Ты не понимаешь, что происходит! Лишь бы он отпустил нас! — неожиданно резко отозвался Тимур. — Молиться надо, чтобы пронесло.
Дзинь! По рубке прокатилось пронзительное, какое-то истошное,
Чужак рванулся навстречу земному космолету. Передвигался он с такой бешеной скоростью, что, казалось, просто испарился на какое-то время и вновь материализовался перед «Селигером», расплывшись на экране нечетким зеленым пятном.
— Тревога! Объект прямо по курсу, расхождение ноль градусов. Скорость — триста пятнадцать километров в секунду, удаление шестьсот километров, опасная близость! Точек пересечения нет. Опасная близость!
— Да умолкни ты! — прикрикнул Мамаев на разошедшийся компьютер.
— Дело швах. Похоже, мы его очень заинтересовали, — нахмурился Тимур.
— Это контакт.
— Посмотрим.
— Чтобы подавить перегрузку при таком ускорении, нужны гравикомпенсаторы размером с земной шар. Технология, которая в состоянии преодолеть межзвездные пространства. Тим, это потрясающе!
— Мне этот гость не нравится.
Бах!.. Ощутимый, сильный и резкий удар по ушам, а на грудь словно уселся слон. Дикая тяжесть на долю секунды навалилась на пассажиров «Селигера».
— По кораблю нанесен гравитационный удар.
Источник — неопознанный объект. Тревога, степень один!
Можно было поклясться, что теперь даже в голосе компьютера чувствовалась нешуточная озабоченность.
— Системы корабля в норме.
— Вот сволочь! — прошептал Тимур.
Он понял, почему ему так не понравился Чужак. В нем ощущалось ЗЛО. От него явственно исходили какие-то темные волны. «Похоже, влипли», — подумал капитан. Он неожиданно успокоился. Все, время эмоций прошло. Теперь перед ним вполне конкретная опасность. В любую секунду могла потребоваться вся его воля, вся решимость.
Чужак переместился на полметра правее и опять увеличился в размерах. Еще один дикий прыжок!
— Тревога, первая степень! Удаление объекта триста восемьдесят километров одиннадцать метров, курс и скорость прежние, координаты три-дробь-четыре, восемьдесят восемь.
При первом же появлении Чужака в сфере контроля сигнал тревоги зазвучал по всему кораблю, а не только в рубке, и Тимур надеялся, что пассажиры еще до нанесения гравиудара успели занять места в противоперегрузочных креслах. Учения, которые с первого дня полета занудно проводил капитан, не должны были пропасть даром…
Второй гравитационный удар последовал через шесть минут после первого и оказался гораздо сокрушительнее.
Тимур, привыкший к перегрузкам, прошедший через все виды тренингов, не потерял сознания. Пассажирам наверняка пришлось хуже. «Не дай Бог, — подумал Тимур, — какой-нибудь легкомысленный дурак не занял положенного в таких ситуациях места».
— Нанесен гравитационный удар мощностью восемнадцать единиц. Повреждения систем корабля — восемь процентов, время самовосстановления систем — десять минут. Тревога, степень «экстра»! Тревога, степень
После удара Тимур на пару секунд полностью потерял ориентацию, но зрение и ощущения вскоре вернулись. Вокруг ровно светили равнодушные звезды, как миллионы и миллиарды лет назад, легкой пылью был рассыпан по бездонному небу Млечный Путь… Чужой исчез!
— Объекта в сфере контроля нет. Визуальным, радио— и эфирным сканированием не фиксируется.
— Какие… — Мамаев с трудом перевел дух. — Как исчез?
— Наверное, просто вышел из сферы контроля, — предположил Тимур, вытирая рукавом выступивший на лбу пот. — Сообщение по внутренней связи— действия по форме «НС-5». О результатах членам экипажа доложить на командный пост. Сева, давай проверь сам состояние корабля, продублируй информацию.
— Есть, капитан. — Мамаев с трудом поднялся из противоперегрузочного кресла и освободился от опутывающих комбинезон эластнитей. Он ощупал плечи, грудь. Ничего, вроде живой. Кивнув Тимуру, он вышел из рубки в возникший, будто из ничего, светящийся проем за креслами.
Видимых повреждений в длинных матовых переходах не замечалось. Лишь в некоторых местах сияли синие лампочки, сигнализируя, что здесь в системах имеются незначительные неполадки. В пятом секторе мигало освещение: видимо, было повреждение энергоснабжения — тоже ничего особенного. Корабль сам залечивал свои раны, и затягивались они довольно быстро.
Мамаев подошел к дверям кают-компании. Обитые деревом панели бесшумно отошли в сторону, открывая довольно обширное для космического корабля помещение. Интерьер выдержан в ретростиле — наполненные звездами экраны в виде стрельчатых окон, потолок с фальшьросписью а 1а девятнадцатый век, полированный обеденный стол на массивных гнутых ножках, стулья с высокими спинками, сейчас беспорядочно разбросанные по полу, деревянная стойка бара. Пол усеян осколками бутылок, фарфоровых тарелок и хрустальных бокалов. В кают-компании находились четверо пассажиров. Один из них плечистый импозантный мужчина лет сорока в строгом смокинге— судорожно метался по помещению. Седая дама в бриллиантовых серьгах лежала без сознания в противоперегрузочном кресле, похожем на срезанное наполовину гигантское яйцо динозавра. Рядом с ней суетился судовой врач. Лысый толстяк перебирал осколки у стойки бара, ища целую бутылку. Молодая леди в зеркальном комбинезоне, прислонившись к стене, в оцепенении смотрела на звезды.
— Офицер, что происходит? Я категорически требую объяснений! — подскочил к Мамаеву импозантный мужчина. Первый пилот, прищурившись, окинул его взглядом, пытаясь определить, кто стоит перед ним. Вид озабоченно-деловой, на груди бриллиантовая звезда. Похож на преуспевающего бизнесмена или политика высокого полета, которого нелегкая несет на Марс. Он не спрашивает, он требует. Этот человек привык требовать. Он привык также заводить и нервировать всех вокруг себя. Каждый должен знать, что он имеет права, притом посолиднее, чем другие. Общение с такими типами одно наказание. Судя по безупречному английскому, возможно, уроженец туманного Альбиона. Космофлот Евразийской Федерации обладал самыми совершенными и комфортабельными лайнерами, так что от желающих воспользоваться его услугами отбоя не было.