Чёрная чайка

Кужелев Александр Николаевич

– Неужели, Сильвер!
– ахнул я. Смоллетт посмотрел на меня и усмехнулся.

– Нет. Зовут его не Сильвер. Но фальшивые документы, таким как он, сделать большого труда не составит.

– Да, мало ли у нас одноногих моряков, после тех войн, что вела Англия, - вмешался доктор Ливси.

– Немало!
– согласился Смоллетт.

– Однако есть ещё один, очень подозрительный момент: у него такой же говорящий попугай, как и у нашего знакомого мерзавца. И зовут птицу, - Смоллетт сделал эффектную паузу, лукаво оглядев присутствующих.

– Капитан Флинт!
– не сдержавшись, воскликнул я.

– Пока не известно. В этот же день я поднялся на борт корабля. Капитана и кока на судне не было. Вахтенный сказал, что они в городе, когда вернуться - не знает. Осторожно я навёл справки о поваре. У него действительно есть говорящий попугай. Зовут кока Бенджамин Йорк. Я дал пару шиллингов тому старому матросу и попросил его больше узнать об одноногом, а также имя его 'говорящей птички'. Завтра, после обеда, мне будет известно всё.

– Совпадений много!
– после небольшой паузы заметил Трелони. В его кабинете воцарилась пугающая тишина. С задумчивыми выражениями на лицах, стояли на книжных шкафах бюсты великих писателей и философов. Натужно гудя, проворачивались колёсики в громадных напольных часах, переводя массивный маятник из левого положение вправо, и обратно. Сквайр тяжело встал, подошёл к секретеру и вернулся с небольшой, чёрного дерева шкатулкой. Я обратил внимание на великолепную резьбу и чудесную перламутровую инкрустацию крышки. На ней был изображён сидевший на троне махараджа, окружённый полуобнажёнными красавицами. 'Наверное, сквайр привёз её из Индии', - подумал я. Трелони поставил шкатулку на стол, открыл, и буквально упал в своё кресло. Все посмотрели сначала на него, затем одновременно привстали, пытаясь увидеть её содержимое.

Глава 2.

С детства, начитавшись волшебных книг Александра Грина, я мечтал о море и парусах. В морской академии, куда я поступил после службы в армии - мечта осуществилась. Академия имела две небольших крейсерских яхты и одну солидную, двухмачтовую. Меня взяли в команду малышей. Через три года, став опытным матросом, я уже гонялся на больших 'лодках' - двухмачтовых крейсерах. Там я познакомился с очень серьёзными "дядьками" любящими море, ветер и паруса. Несколько раз ходил с ними, подменяя, не явившихся на соревнования матросов. Капитаном яхты оказался ректор нашей академии. Кроме того, мои "отцы командиры", в свободное от занятий своей руководящей деятельностью и парусным спортом, умудрились построить настоящую стаксельную шхуну. Не для гонок, конечно. Это был корабль для дальних походов и прогулок с большим комфортом. Описывать его я не буду - у сегодняшних бизнесменов - намного круче. Времена другие. А вот они были одними из первых. В двух словах: решив на всех уровнях, все вопросы командиры собрались отдохнуть в далёких и красивых морях. Профессиональных и проверенных парусных матросов не так уж много. Да, и не у всех есть свободное время! Они пригласили меня в экипаж. Сбылась мечта идиота! Нас было семеро. Мы с Игорем (однокурсник по академии) - матросы. Камбуз также был наш.

Дневник.

10 августа 17... года.

...Всё пошло не так, как мы предполагали.... Ночью 'Чёрная чайка' вышла на рейд, а рано утром снялась с якоря и скрылась в неизвестном направлении. Капитан встретился со старым моряком и принёс ещё несколько плохих новостей. Одноногий действительно оказался Джоном Сильвером. Его, и ещё трёх, подозрительного вида бродяг, видели в его бывшей таверне 'Подзорная труба'. Бена Ганна среди них не было. По описанию, я узнал двух: 'Трёхпалый с одутловатым лицом: он - приходил к нам в трактир "Адмирал Бен Боу" - это 'Чёрный пёс'. Второй: старый и седой, сильно загорелый моряк, - похож на Тома Моргана. Они с "Чёрным Псом" сидели, за одним столом, когда, я, в прошлый раз, по просьбе сэра Трелони, относил записку Сильверу. Но Морган, - если, конечно это был он, - вместе с двумя другими разбойниками, остался на острове! Всё это я сообщил джентльменам собравшимся у сквайра.

– Не исключено, что им удалось вернуться, - задумчиво произнёс Смоллетт.

– Итак, - Трелони вял беседу в свои руки. Энергично потирая руки, он зашагал по комнате.

– Подведём наши, к сожалению, неутешительные, итоги. Сильвер, собрав очередную банду мерзавцев, с нашей картой на руках и, возможно с Бен Ганном, отправился к острову. Предлагаю! Быстро загрузить продукты, воду и оружие на 'Испаньолу' и плыть за ними в погоню. 'Испаньола' в хорошем состоянии, мелкий ремонт будем делать в море. Команду наберёт Смоллетт. На всю подготовку - два дня, максимум три. Да поможет нам Бог, покарать этих гнусных негодяев!
– закончил Трелони напыщенно. Обернувшись ко мне, он изменил тон и озабоченно вздохнул.

– Джим, это плавание может быть ещё опаснее, чем прошлое. Может, ты останешься? Твоя часть сокровищ - за тобой!
–

Непонятные картины поплыли у меня перед глазами. Наш 'Адмирал Бен Боу...' Красивый дом на морском обрыве... Величественные сосны, дождь... Невысокая девушка... Беззвучная вспышка света... Моя мама, ругающая меня, и хватающая за руки... Я тряхнул головой и потёр ладонями виски.

– Можно я с вами?
– На секунду в комнате повисла напряжённая тишина, но тут же раздался одобрительный голос капитана Смоллетта.

– Конечно, можно! Ты уже взрослый мужчина, Джим Хокинс.

И все, почему-то, зааплодировали!.."

Глава 3.

Кто не путешествовал под парусами, тот лишился одной из самых волшебных страниц своей жизни. Кататься на яхте - это не то! Как дегустация дорого, столетней выдержки, вина. Сделал глоток, только начал ощущать его букет, вкус и аромат, и всё - вино закончилось! Одним глотком аромат, может быть, и почувствуешь, но настоящее удовольствие никогда не получишь! Так и в море, - под парусами! Только после трёх дней, а лучше недели, начинаешь понимать, - что такое Море.

При свежем ветре яхта, чуть - чуть поскрипывая, летит прекрасной белой птицей! Все находятся на палубе или за леерным ограждением (открениваем). Одеты в непромокаемые костюмы (непромоканцы). И летим мы над морем в облаках водяной пыли, периодически отворачиваясь, чтобы набрать в лёгкие солёного морского воздуха! Если ветер умеренный: один у руля, второй (матрос) рядом, в кокпите*. Вахта. Сидишь, поглядываешь на компас и на 'колдунчики' - небольшие тонкие ленточки, пришитые к парусу. Они показывают, как он держит ветер. Иногда попадаем в 'лужи'. Это, когда море на все 360 градусов, как оливковое масло на холодной сковородке... Ни ветерка, ни птиц, ни дельфинов - никого и ничего! В такие мгновения понимаешь - наша Земля - огромное, великое море, а мы - лишь пылинки в солнечном свете.

Купаемся, ныряем с мачты или вант;* В обед пьём сухое вино, играем в шахматы, нарды или покер, загораем, отдыхаем в тени парусов. Палуба сильно нагревается, поэтому периодически поливаем её забортной водичкой. Искупать разомлевшего под горячим южным солнцем друга ведёрочком 'морской свежести' - святое дело! Ночью - другие удовольствия! После ужина, командиры садятся расписывать 'пулю'*, а мы.... Что делать? Такова наша матросская доля - моем посуду. Забрасываешь на фале* по ходу яхты пустое ведро, - поднимаешь полное серебра. Вода светится. Планктон. Закончил работу, и... 'Я - свободен!..'* - очень хорошая песня. Мы с Игорем спим в форпике* на парусах. В свободное от вахты и других дел время, можно, если нет большого крена, пойти на бак почитать хорошую книгу, прячась в тени от стакселя* или подремать в парусной. Ночью - поглазеть на звёзды и спутники. Иногда видишь - мерцает красивая звезда! Присмотришься - она медленно плывёт среди других звёзд. Спутник! А сколько звёзд падает!.. Такое ощущение, - бредёт по небу с дырявым мешком, полным мелких серебряных монет, сказочный богач. И у него из мешка монеты - звёзды падают, падают, падают...