Черная королева
Шрифт:
Что делать? Кидаться защищать Сиобряна и наши отношения?
Так они и впрямь были не ахти какими горячими. Особенно в последние годы супружества.
Мало счастливцев, вступивших в брак по любви, сохраняет свежесть чувств разменяв второй десяток совместной жизни.
А наш брак никогда страстным не был.
– Ты говоришь о моём муже, отце моих детей, – выдохнула я гневно. – Пока он был жив, никто из вас, наглецов, не смел приходить и голышом заваливаться в мою постель. Докучать ненужными воспоминаниями о бурно прожитой молодости. Все вы, такие храбрые, сильные, независимые, прятались по углам, словно мокрицы, ни хвоста, ни носа не смея высунуть.
Почему ты не пришёл раньше, Миарон?
Со всеми своими дурно пахнущими сентенциями о красоте порока и разврата? Со своей дурной местью?
Ты был тише воды, ниже травы, потому что мой муж был силён. Ты далеко не так безумен, как хочешь казаться. Ты – разумная, расчётливая, бессовестная тварь.
Я не смогла сдержать горькой усмешки:
– Теперь мой король мёртв. Теперь вы все, словно стая голодных гиен, набросились, не дожидаясь, пока остынет его тело, зарясь каждый на своё – кто на власть, кто на казну, кто на вдову. Конечно, я не стану до конца дней моих хранить целибат. Возможно, ты даже получишь продолжение того, что тебе когда-то так тебе понравилось, моя наглая киса.
Я подошла к нему вплотную, проведя ладонью по его щеке.
– Но, чтобы не случилось, не смей оскорблять память Темного Властелина. Возможно, я не любила его так, как должна была любить жена мужа, зато уважала так, как только может женщина уважать мужчину.
Я была его королевой. Он подарил мне этот мир. Подарил с самого начала, когда разрушил клетку Ада, выпустив на свободу. А всё, что смогли подарить вы с Эллоиссентом это боль и предательство.
– Ну, не только. Вместе мы подарили тебе ещё кое-что – Лейриана. Предлагаю поговорить о твоём сыне, кукол… о, прости! – издевался он. – Старые привычки не так легко сходят с языка. Постараюсь приучить свой язык к словосочетанию «ваше величество». Присядь, милая. Разговор будет долгим. Вино у тебя есть? Горло перед монологом промочить?
Я кивнула в сторону подноса, стоявшего на столе.
Миарон наполнил два бокала.
Один сунул мне в руку, со вторым вальяжно растянулся на прежнем месте, подсунув подушку под правую руку.
– С чего же начать? Пожалуй, начну с конца.
Подняв на меня глаза, он улыбнулся, словно маньяк, наконец-то настигший жертву:
– Не стану отрицать, что, отыскав Лейриана я решил оставить его себе в память о той слабости, что питал к его матери. Я был не прав, дорогая. Двуликие, как же я был не прав! Совершил третью колоссальную ошибку в моей жизни. Ну как было не подумать о том, что за гремучая смесь может получиться, если сочетать твой характер со склонностями Чеаррэ?
Пригубив бокал, Миарон деланно тяжело вздохнул:
– Моя дорогая, я не посылал твоего сынишку-засранца тебя убивать. Забегая немного вперёд, скажу, что если бы он действительно хотел тебя прикончить, то прикончил бы. Я воспитывал тебе чуть больше полугода, а тебе этого хватило на всю жизнь. Лейриана же я воспитывал со младых ногтей. Уж что-что, а убивать он умеет.
Я вопросительно посмотрела на Миарона.
Он показательно тяжело вздохнул:
– Этот своевольный, наглый, никчемный мальчишка кара за все мои грехи. Он намеренно создал мне новые проблемы. Ты ведь могла прибить его не разбираясь, кто он? И только чудом этого не сделала.
На этот раз ярость Миарона была искренней.
– Одиффэ, твой сын меня достал. Так что как только мы вытащим его задницу из очередной передряги, забирай его себе. Знать его больше не желаю.
Глава 11. Тревоги нового дня
По авторской задумке Миарона следующая реплика, судя по затянувшей паузе, была за мной.
Он по-прежнему любил играть с людьми, точно кошка с мышкой.
Что поделаешь? Такова его натура.
А я терпеть не могу играть по чужим правилам – такова моя суть.
Поставив бокал вина на место нетронутым, я села в кресло, пододвинув его таким образом, чтобы видеть лицо моего… хм? Собеседника?
Друг он мне или враг ещё предстоит выяснить.
– Как тебе удалось выжить?
Он растянул губы в усмешке, обнажая кончики острых кошачьих резцов:
– С трудом. Использовать «волчий камень» было весьма хитро. Ты умница. Но – коварная умница.
– Идея использовать «волчий камень» принадлежала Таните, да хранят Двуликие её грешную душу, а вовсе не мне.
– Сильно сомневаюсь, что её душа достигла порога Благих богов. Скорее она попала в тенёта к Слепому Ткачу.
– Все там будем.
– Самокритично.
– Признаться, на данный момент вечность меня волнует мало. Повторю свой вопрос: как тебе удалось выжить?
– Повторю ответ – с трудом. Вы, девочки, основательно подошли к моему уничтожению.
– Я не пыталась тебя уничтожить.
– Ну, а с моей стороны выглядело так, будто бы очень даже «да». Ладно, кто в прошлое глядит будущего не увидит. А у меня на него большие планы. – Насмешливые звериные глаза резали взглядом лицо. – Как, впрочем, и на тебя, – добавил он с усмешкой.
– Зачем ты выкрал моего сына? Чего хотел? Мести?
– Первоначально я вообще не собирался затягивать нашу с тобой разлуку. Планировал эффектно воскреснув быстро завоевать сердце девушки. А лучшее оружие, как известно, то, что стреляет метко.
– Значит Лейриана ты хотел использовать против меня?
– Зачем ты всё усложняешь? – поморщился Миарон. – Я не собирался с тобой воевать. Просто решил, что с Лейрианом на руках ты встретишь меня гораздо приветливее, чем без него.
– Я была бы рада вам обоим. Но ты, почему-то, не спешил.
– Действительно – почему? Ведь это же проще простого – зайти между делом в королевский дворец, по-приятельски завернуть к королеве – жене человека, который за радость увидеть мою голову на плахе готов был отдать пару лет жизни. И всучить ей в руки младенца. Конечно же, так было бы лучше для всех нас, правда?
– Я сбилась с ног, разыскивая сына! – голос против воли взлетел вверх.
Но, вспомнив про стражу у дверей, чья защита могла прийтись совсем некстати, я заставила себя говорить тише: