Черная королева
Шрифт:
– Знаем мы ваши законы! Бери, хватай и тащи! И не важно – женщина перед тобой, ребёнок, золото. Мы не стали бы вмешиваться в ваши дела, пусть бы Слепой Ткач их разбирал, если бы вы не доставали своими набегами ровно столько, сколько помнит себя Мир-Трёх-Лун. – Перехватив мой недовольный взгляд, Файер добавил. – Да простят мне мою дерзость их величества.
Миарон вперил в него дикий, вызывающий, полный злого веселья, взгляд.
– Увы! – вкрадчиво и мягко, как кот, подбирающийся к мыши, проворковал он. – Обитатели Синих Гор не отличаются мягким нравом. Те, кто пытаются встать нам поперёк дороги, уже не могут об этом поведать.
– Господин Монтерэй, – предостерёг Миарона взглядом Риан. – Мне не хотелось бы сейчас разбирать ещё и ссоры моих министров и советников.
– Разумеется, ваше величество, – поспешил склонить голову маршал Файер.
Но взгляды, которыми они обменялись с Миароном, были далеки от миролюбивых.
На мгновение, мне померещилось, что глаза оборотня приобрели то звериное выражение, которое всегда меня пугало. Они словно резко потемнели от изменившейся формы зрачков.
– Чем спорить со мной об оборотнях, маэстро Файэр, лучше скажите, что вы думаете о вызовах, с которым предстоит столкнуться?
– Зачем вам это? – фыркнул тот в ответ.
– Вы военный, маэстр, – встряла я в разговор, бросая на Миарона предупреждающий взгляд.
Ещё не хватало, чтобы они тут устроили склоку! И ведь с обоих станется.
– Именно вам предстоит сражаться на обоих фронтах, так что удивительного в том, что мы хотели бы слышать ваше мнение в первую очередь?
– Ваша милость, – повернулся ко мне маршал Файер, – армия существует для того, чтобы воевать. В Синих Горах, на границах с Чёрными Землями или с Антрэконом, решать вам. Куда бы мы не пошли, мы одержим для вас победу.
– Вы уверены? – с издёвкой протянул Миарон. – Насчёт Антрэкона я не сомневаюсь, а вот Чёрные земли?.. Позвольте выразить сомнения.
– Выражайте, что хотите, – отрезал маршал. – Я уверен в своих силах.
– Итак, – подытожил Риан. – Маршал Файер готов принять бой. Кто-то, помимо господина Монтерэя, с ним не согласен?
Я думала, что несогласных не будет.
Но руку поднял казначей.
– Говорите, Фринс, – кивнул Риан.
– Государь, рискну заметить, что отправляться усмирять непокорных лордов и уж тем паче вести затяжные войны с соседями сейчас совсем не время.
– Вы предлагаете сидеть сложа руки и ничего не делать? – округлил от возмущения глаза Лэш Виттэр. – Признаться, лучше такой политики для наших врагов сейчас и придумать нельзя.
– Нам следует затаиться, выждать.
– Чего? – уточнила я. – Чего вы предлагаете ждать, маэстро Фринс?
Казначей принялся затравленно озираться, понимая, что в своём мнении он в меньшинстве.
– Ну так? – настаивала я на ответе.
– Пополнения казны, – выдавил, наконец, из себя наш счетовод в государственном масштабе.
И промокнул взмокший от пота лоб батистовым платком.
– То есть – как? – тихо зарычал Риан, до дрожи напомнив мне своего отца в те моменты, когда им завладевал неконтролируемый гнев. – Как это понимать?! Государственная казна была полна всё время! А теперь вы говорите, что нет средств на то, чтобы вести оборонительный войны?!
Риан с силой ударил кулаком по столу так, что жалобно звякнул серебряный подсвечник.
– Как такое возможно?
Щёки главного казначея затряслись.
Лысина заблестела ярче от пота:
– Ваше величество, в южных и западных провинциях урожая собрали меньше, чем обычно. А северяне отказались платить пошлину с сеньориальной ренты. Простонародье же так выжито до предела.
– Ясно. Но каких пополнений в казне, в таком случае, мы можем ждать? – спросила я.
– Повысим пошлину на воз шерсти.
– На одной пошлине за шерсть страну из ямы не вытянуть, – хладнокровно заметил Лэш. – Нужны идеи посвежее.
– Тогда ловите, – прозвучал спокойный голос моего четырнадцатилетнего сына. – Нужно продать титулы.
– Как?.. – возмутились одни.
– Что?! – ужаснулись другие.
– Что вы такое говорите?! – воскликнул Первосвятейший. – Кому вы собираетесь продавать подобный товар?
– Любому, кто в состоянии будет купить. Рыцарям, торговцам, землевладельцам, магам или промышленникам. Раз в состоянии купить – пусть покупают. При единственном условии, конечно: чтобы никаких преступных делишек с большим размахом за ними не водилось. Прохиндеев при дворе и из старой знати хватает.
– Двуликие! Благие боги! Спаси и помилуй! – запричитал Эфемин Алэар. – Да кто ж вам подсказал такую ужасную мысль? Ваше величество, вы должны быть оплотом благородной крови. Стоять на страже интересов правящего класса!
– Я должен позаботиться об интересах страны и её граждан. Всех её граждан, – подчеркнул Риан. – У вас ведь не нашлось ни слова возражения, когда предлагалось обложить дополнительным налогом и без того ободранных сборщиками крестьян и бедняг ремесленников?
– Такова их доля.
– Что ж? Проявим толику смирения, приняв тяжкую долю других, – тоном, не терпящим возражения, отрезал Риан. – Нам необходимы средства на поддержание власти? Для её защиты нужна армия, а значит, придётся изыскать возможность пополнить казну таким, пусть и не самым популярным, способом.
– Одумайтесь, ваше величество! – взмолился наш первым министр, Алабэр Махэртин. – Смешивать благородную кровь с грязью? Это добром не кончится!
– В свою очередь мой отец рискнул одарить титулом господина Виттэра и на сегодня у меня нет более преданного слуги. Благородные дома со временем ветшают, а крови требуется новый приток. К тому же дворянство порядком поистрепалось. Впереди грядёт ещё более сильное кровопускание. Так что, господин министр, за хорошую плату будем торговать титулами. Полномочия раздавать патенты и земли оставляю за собой, но любой из вас может ходатайствовать. Так же следует поднять налоги на дороги, только сделать это разумно, чтобы люди не брели вброд по болотам. И постарайтесь объяснить народу, что это временная, вынужденная мера. Но предупреждаю вас, господа! Если узнаю, что кто из вас свою ручку запустит в государственные деньги – пеняйте на себя. Казню. Без суда и следствия. Сейчас не время воровать.