Черная корона Иссеи
Шрифт:
– О, боги! Боги Небесные! – запричитал эклектик, потянувшись к среднему рычагу. – Улетим в бездну! Сгинем в пустоте!
– Да ни шета, мастер-коротыш, с нами теперь не будет, – пообещала Астра, обнимая статую Раи. – Хуже точно не будет. Ты просто свою обманутую ртуть усмири. Усмири ее, дурную!
– Как же! – Бернат сумел, наконец, опустить до половины оба рычага, регулирующих подъемную силу.
«Песнь Раи» еще какое-то время поднималась вверх, подобно снаряду, брошенному тугими ремнями катапульты. Море внизу казалось дымчатым и ненастоящим, «Гедон», еще два
– Холодно! Как холодно! – содрогаясь, мэги Верда прижалась к Леосу.
На высоте, которую их забросила освободившаяся мощь ртутной машины, было трудно дышать. Беспомощно повисли поломанные крылья, неуправляемый корабль ветер относил куда-то на запад, в сторону от побережья Либии. Только к ночи, опустившись достаточно низко эклектик сумел найти попутный воздушный поток, понесший корабль на юг.
За два следующих дня Бернату кое-как удалось подчинить крылья с помощью Леоса и Каррида, уже имевших опыт мелкого ремонта на Карбосе. Затем «Песнь Раи» долго летела проложенным Холигом курсом, ни разу не встретив ни клочка суши, ни какого-нибудь проходящего мимо судна. Внизу, насколько видел глаз, простилалось бескрайнее зеленовато-синее море, щедро залитое солнечным светом. Только как-то под вечер, Леос стоявший возле золоченой богини, хранившей их все путешествие, заметил на горизонте розовую полосу песка, обрывавшую власть волн.
– Вот она, стана Иссеи! – крикнул он команде, томившейся под навесом на корме.
Все, включая мастера Холига, подбежали к нему. Далекий берег приближался, раскинувшись широко с востока, на запад, куда опускался край солнца. Было ясно, что долгожданная суша – не малый островок, которых за Ширдией было множество, а сама Либия.
– Вот мы и проделали половину пути! – радостно сказал Бернат. – Светлейшая, вина нам надобно выпить. На удачу. Чтобы легко было лететь над жарким пространством песка.
Внизу замелькали верхушки пальм и редкая зелень, тянувшаяся вдоль береговой полосы. «Песнь Раи» поворачивала на восток, направляясь к Гефахасу, чтобы совершить там короткую остановку, купить древесину для поврежденных крыльев и пополнить запасы воды.
Неарские острова «Наг» миновал в час Ларсы. Торговые корабли и мелкие суденышки, завидев его, сразу меняли курс и скрывались в редком утреннем тумане – слишком знакомо было это судно, носившее дурную славу и наводившее трепет на мирных мореходов. И то, что его хозяин отныне не гилен разбойничьего братства, а его бывший близкий помощник мало кто знал, да и не слишком это меняло дело.
Стоя у правого борта, Голаф Брис долго вглядывался в море, бегущее невысокими волнами. Он думал увидеть Каменту, но остров который час не появлялся, хотя «Наг» шел под хорошим северо-восточным ветром.
– Господин Брис, знаете, – Морас Аронд остановился рядом, сняв шляпу, и вытирая платком лицо. – Я подумал, что нам не надо на Рохес. Нет смысла. Все равно мы вряд ли успеем перехватить летающее судно там.
– То есть вы отказываетесь меня доставить в Ланерию? – хмуро спросил
– Я думаю, что пока благоприятный ветер – а он будет таким несколько ближайших дней – нам выгоднее плыть прямо к Гефахасу, – капитан кивнул и попытался улыбнуться франкийцу бесстрастной олмийской улыбкой, которой улыбались гранитные статуи в святилищах Герма. – Застать госпожу Пэй в Гефахсе шансов у нас побольше. Я надеюсь, что она задержаться там на некоторое время. Ведь для путешествия через пустыню даже на летающем корабле требуется тщательная подготовка. А Рохес они, скорее всего, покинули.
– Вы действительно готовы проделать из-за меня такой длинный путь? – Голаф оживился, недоверчиво разглядывая Аронда и словно ожидая какой-то подвох. – Неужели, кэп? Почти тысяча лиг из-за безымянного бродяги.
– Анита так желает. Она хочет, чтобы вы были счастливы. И еще… – Морас облокотился на канатную бухту, – я ваш должник. Ведь вы могли убить меня. Там в храме на Карбосе. Не сожалеете, господин Брис?
– Нет. Хотя я не обнажаю меч без особой причины, – заслышав легкие шаги в сходном тамбуре, франкиец повернулся.
Анита Брис в новом серебристо-бирюзовом пеплуме вышла на палубу. Синие глаза ее были безмятежны и радостны.
Глядя на сестру, рейнджер залюбовался ей, как когда-то в детстве.
– Я действительно хочу, чтобы ты был счастлив. Очень! – сказала она, наверное, слышавшая часть их разговора. – Только в погоне за госпожой Пэй есть только одно обстоятельство, – Анита взяла брата за руку, увлекая к носу корабля, где их не могли слышать матросы, хлопотавшие возле канатных бухт. – Одно обстоятельство… – повторила она и, наконец, решившись, произнесла: – Илеса Трум.
Голаф молча поднялся по ступенькам, слабо скрипнувшим под его ногами, хрипло вздохнул и прислонился к округлому ложу бушприта.
– Я хочу поговорить, пока мы не уплыли слишком далеко. Пока ты не сделал ошибки, которую потом будет нельзя исправить, – настояла госпожа Брис и напомнила, когда молчание слишком затянулось: – Согласно договору между нашими семействами, скрепленному подписью отца, ты должен жениться на Илесе. У тебя остался всего один год.
– Не надо об этом, Ани, – Голаф с силой стиснул ее запястья. – Ты же знаешь, как я не хочу об этом думать!
– Ты нарушишь договор?
– Я постараюсь откупиться. Я смогу. Заработаю достаточно денег.
– У тебя ничего не выйдет, – Анита горестно покачала головой и отвернулась к морю.
Глава тринадцатая
Гефахас
Ближе к полудню чаще стали встречаться корабли, плывущие вдоль побережья или уходящие в море. Главный либийский порт был рядом. За длинным мысом появилась гавань полная разноцветных парусов, южнее возвышалась пятигранная башня маяка, сверкавшая на солнце белым камнем и бронзовым острием на верхушке. За маяком и желтой кривосложенной крепостью начинался сам Гефахас – город не такой большой, как Иальс или даже Ланерия, но вызывавший удивление многих северян, рассуждавших о Либии, как о дикой пустынной стране.