Черная луна
Шрифт:
Андрей с грохотом захлопнул дверь.
– Фигляр! – ругнулась Нина уже в своем кабинете и занялась текущими делами.
Понедельник у нее был относительно свободен – никаких операций.
Вечером она совсем забыла об инциденте с футболистом. Но почти перед самым концом рабочего дня медсестра, сменившая Наташу, подошла к ней и виноватым голосом передала требование из палаты № 15. Андрей выдвигал ультиматум: или его отпустят по-хорошему, или он просто уйдет из больницы.
– Ему очень нужно завтра быть на показе мод. Вопрос жизни и смерти, – развела руками медсестра, – Дело в женщине… У него невеста – модель.
– Это мне не интересно. У него вопрос жизни и смерти решается на футбольном поле. Дадите ему на ночь успокоительного.
И все-таки Нина нехотя вновь постучала в дверь палаты.
– Ладно. Начнем сначала. Встаньте на левую ногу. Так. Правую поднимите и согните в коленном суставе. Руки скрестите на груди, глаза закрыты. В таком положении стоим не менее минуты…
– Ну я вас очень прошу, – взмолился Андрей, когда Нина показала ему на секундомер – он выдержал лишь 54 секунды.
– Да выпишу я вас. Успокойтесь. Завтра же и выпишу с утра. Только учтите. Футбол – самый травмоопасный вид спорта. Вы постоянно находитесь в состоянии нервно-психического напряжения. То есть подвергаете свой организм ежеминутному стрессу. Я же наблюдала вас две недели. Вы, наверное, даже во сне отбиваете мячи. Не умеете расслабляться. А между стрессом и возникновением травмы существует прямая связь. Мышечное напряжение растет, это приводит к потере моторной координации…
– Спасибо за лекцию, все это я знаю. В котором часу отпустите?
– …а двадцать лет – самый травмоопасный возраст у футболиста…
– Двадцать два.
– Ладно. В полдень будете на свободе. Только учтите…
– Что?
– …в следующий раз не прикладывайте к травмированному месту лед. Это непрофессионально. Есть же специальные гели.
– Мы – из народа.
– Тогда уж лучше холодную воду. Лед слишком агрессивен.
– Любите вы это словечко, я смотрю. А хотите, я вам тоже дам совет? – ухмыльнулся Андрей.
– Спасибо. Не стоит.
– Вам бы тоже не мешало расслабиться. Хотите…
– До завтра, – отрезала Нина и вышла из палаты.
Этот спокойный вечер стал последним в жизни успешного московского доктора Нины Лановой. Следующее утро принесло с собой непредсказуемые события.
Опять дежурила Наташа.
– Нина Кирилловна! – заговорщицки позвала она издалека, когда Нина лишь входила в отделение.
Заведующая подошла к сестринскому посту.
– Что случилось?
– У нашей звезды такие проблемы! Он даже пепельницу в телевизор швырнул. Разбил.
– Акт составьте.
– Да уладили уже. Он новый заказал, сейчас привезут.
Нина пожала плечами. Мальчишка от «звездности» явно не в себе. Ему бы у психиатра подлечиться. Шутка ли – в двадцать лет стать знаменитостью, каждый шаг которой подлавливают репортеры. А ведь еще вчера гонял мяч в каком-нибудь захолустном дворе.
Взгляд Нины упал на раскрытый глянцевый журнал, который медсестра читала, пряча под стойкой. Напротив жирного заголовка «Модель ушла к другому» стояла фотография улыбающегося Андрея с какой-то красоткой в обнимку.
– Причина? – Нина ткнула пальцем в фотографию.
– Она самая, – подтвердила медсестра.
– Уберите это, – велела Нина и прямиком отправилась в палату № 15.
Андрей лежал на кровати со скрещенными на груди руками. На полу валялись куски разбитой телевизионной панели.
– Наташа, пусть санитарка уберет! – крикнула Нина в коридор.
– Не надо сюда никого звать. Уберете, когда уйду, – мрачно заявил Андрей.
Нина присела на край кровати. Мальчишка совсем.
– Я подготовлю выписку. Минут через двадцать сможете нас покинуть. Я напишу рекомендации. Будьте добры их…
– Вас ведь Нина зовут? – Андрей присел, опершись о стенку, и прищурился, глядя на женщину.
– Нина Кирилловна.
– Нина. А что вы делаете сегодня вечером? Я приглашаю вас на дефиле в Гостиный Двор…
Глава 4
Настоятельница Феодора проснулась задолго до крика петуха. Она вообще почти не могла спать все ночи с той недавней находки.
– Господи, помилуй нас, грешны-их, – вполголоса пропела Феодора, встала, облачилась в темное платье и вышла из своей кельи в обширную комнату, служившую пока ее кабинетом.
Здесь на старом диване, укрывшись самодельным покрывалом, прикорнула щуплая старушка.
– Спишь, мать Георгия? – спросила настоятельница.
– Не, матушка, что ты, бодрствую! – насильно прервав сон, как призывник-первогодок, моментально проговорила старушка.
– Вот и мне не спится. – Настоятельница присела на край дивана.
Георгия хотела подскочить, но была остановлена властным движением руки Феодоры.
– Ты лежи, лежи, старая, чего ты так резко встаешь-то? Лежи.
Георгия послушно легла. Феодора задумалась о чем-то надолго.
– Что, матушка, страшно тебе все еще, небось? – участливо спросила старушка.
– Подь ты! Все в руках Господа. Только ума не приложу, как он мог там оказаться. Ведь тут после революции все перестраивали под общежития… Мать Георгия…
– Что, матушка?