Черная сила
Шрифт:
– Больной пошел на поправку, – проговорил Железовский мрачно, поднимаясь и протягивая руку Дарье. – Но не дошел.
– Обидно, – сказала девушка. – Я только вошла в контакт с его мыслесферой… если так можно назвать слабенькую управляющую систему. Может быть, захватим еще одного «языка»?
– Они не владеют запасами информации, как наши инки. «Язык» будет бесполезен.
– Тогда надо захватить один из их кораблей и выйти на базу. А там взломать защиту главного компьютера и выяснить все, что нас интересует.
Железовский окинул девушку скептическим взглядом.
– Двоих
– Интересно, почему отеллоид все-таки ответил на наши вопросы? Ведь он мог не отвечать, а сразу включить самоликвид.
– Наверное, он получил команду из центра, другого объяснения я не вижу. Там забеспокоились, не получая ответа от всей группы, подождали немного и включили дистанционное самоуничтожение. Судя по всему, этих жидких ребятишек можно печь как блины.
– А почему он упомянул геном? Какой геном? Геном чего?
– Хороший вопрос. Маттер бы ответил тебе, что отеллоид имел в виду геном черной дыры – эйнсоф. Я не разделяю его уверенности, но и доказательств противного не имею. Полетели-ка на хутор к твоему приятелю.
– Хутор же уничтожен!
– Думаю, кто-нибудь, да уцелел из его жителей, прячется теперь в лесах. Найдем аборигена и узнаем, что случилось и где сейчас сын князя.
Дарья без возражений последовала за спутником.
По привычке направились к отсеку метро станции, но наткнулись на поджидавшего их «живого» отеллоида, разбрызгали его по стенам одновременным залпом и вспомнили, что метро Солнечной системы заблокировано. Попасть в Сеть можно было только с помощью трансфера.
– Не нравится мне все это… – проворчал Железовский, разворачивая транслятор.
– Мне тоже, – призналась Дарья. – Их здесь как тараканов…
– Я про обмолвку отеллоида. Удивительное единодушие обнаруживается у наших доморощенных горе-экспериментаторов и у черных нелюдей: и те и другие балуются с эйнсофом, запуская в него МК. А каждый мини-коллапсар, между прочим, не просто мощный энергоаккумулятор, это, по сути, зародыш черной дыры, в который встроен активный выход. Герхард прав, кто-то пытается устроить в Системе анти-Армагеддон. Кто знает, чем закончится стрельба?
– Но если эйнсоф до сих пор не взорвался…
– Он и не взорвется.
– Я имею в виду, что сейчас идет пятьдесят шестой век, прошло три с лишним тысячи лет, а ничего не произошло…
– Вот! – поднял палец Железовский. – Молодец, заметила. В наше время тоже кто-то хочет раскачать эйнсоф, но что, если это – для отвода глаз? Чтобы мы, кто понимает, что происходит, тратили силы и время на борьбу с несуществующим врагом? А все главное происходит здесь и сейчас?
Глаза Дарьи раскрылись шире.
– Неужели такое… возможно?!
– Иначе трудно объяснить кипучую деятельность отеллоидов в данное время. Боюсь, Герхард прав и в том, что они эмиссары некой структуры, запускающей процессы генезиса черных дыр посредством гибели технически развитых цивилизаций.
– Но кому это выгодно?! Неужели Вершителям?
– Самим черным дырам, – усмехнулся математик. – Прилетим обратно, я дам тебе почитать материал, подготовленный Маттером для доклада в Совете. Он вполне
– Я слышала это от отца… давно. Просто не обращала особого внимания. Почитаю, конечно. Хотя трудно представить черную дыру в роли разумного существа.
– Это разум иного уровня, его логика вряд ли нам доступна в принципе. Однако время не ждет, поехали.
Возникшие прозрачно-световые «тоннели» унесли обоих из-под купола меркурианской станции в зал метро Брянска. Через минуту они пожалели, что выбрали Брянск точкой финиша.
На сей раз отеллоиды подготовились к приему «гостей» получше и засаду устроили похитрей. Во всяком случае, под огонь аннигиляторов и «глюков» они не бросались. К тому же в нападении участвовало не менее двух десятков черных нелюдей, что осложнило положение пришельцев из двадцать четвертого века. Им пришлось принимать бой в невыгодных условиях и отступать к выпустившей их кабине метро, увертываясь от сверкающих молний. За мгновение до взрыва – отеллоиды дали дружный залп по кабине – земляне «катапультировались» через трансферы в Сеть орилоунского метро.
Вышли они уже в метро другого российского города – Смоленска.
Здесь их никто не ждал. Осмотрев зал, путешественники вышли на площадь перед терминалом метро, окруженную жилыми комплексами, многие из которых уже начинали разрушаться.
– Как ты? – заботливо спросил Железовский.
– Нормально, – ответила Дарья, криво улыбнулась. – Хорошо, что засаду устраивал не наш спецназ. В меня попали всего дважды, но уник не пробили.
Аристарх промолчал. В него попали раз пять, так как ему пришлось прикрывать собой спутницу, однако все обошлось. Защита костюмов выдержала.
– Есть хочешь?
– Только пить.
Они достали НЗ, вскрыли упаковку витмобилизатора, бросили в рот по таблетке, запили смородиновым соком.
– Как настроение?
– Уже лучше.
– Тогда полетели искать твоего приятеля. В брянское метро соваться больше не будем, придется искать другой транспорт.
На стоянке индивидуальных летательных аппаратов нашелся годный к полету куттер, кабина которого сохранила запах духов. Видимо, принадлежал он молодой женщине.
Взлетели.
Железовский просканировал окрестности города лучом гиперзрения, обнаружил несколько машин, неторопливо пересекающих воздушное пространство в разных направлениях. А так как они не отреагировали на появление куттера, их можно было не опасаться. Это были машины местных жителей.
Железовский вспомнил о толчее воздушного транспорта в их время, качнул головой. Отсутствие активного движения над городами во времена потомков наглядно подтверждало тезис о вымирании человечества. Услышать это от Клима Мальгина, побывавшего в еще более отдаленном будущем, – одно, а убедиться в справедливости его слов – другое. Как интрасенс, то есть человек с возможностями мага, и как ярый индивидуалист, Аристарх не любил человечество в целом, представлявшее, по сути, толпу потребителей благ и удовольствий, но как сын этого самого человечества он жалел, что оно зашло в тупик. И не верил, что существует шанс на выход из этого тупика.