Чёрная Вдова, или Королева Смерти
Шрифт:
Нагайна начала свой рассказ:
— Афина…все это время я находилась в замке. Я ушла…ушла, потому что… Ты, наверное, знаешь, что у меня был молодой человек.
— Да…он пришел с тобой в замок тогда, но почему-то на поле был с Хайди.
— Ты правильно догадалась. Он с Хайди теперь. Но не все так просто.
— Он что, бросил тебя? И ты ничего не предприняла? — Афинодора возмутилась.
— Не совсем. Да, он бросил меня. Да, в итоге оказалось, что я была лишь заменой его бывшей жены. Но изменил он мне не по своей воле.
— Как так? В смысле?
—
— Что? У Сульпиции дар? — Госпожа все больше открывала нового.
— Да… Дар гипноза…не буду вдаваться в подробности, скажу одно — мы с ней враждуем.
— И я понимаю, почему.
— Почему же? — Нагайне была интересна версия подруги.
— Просто она не терпит конкуренток. А она считает тебя конкуренткой. И еще, она боится потерять власть.
— Ты как всегда права, Афина. Именно из-за этого Сульпиция надоумила Эдварда изменить мне с Хайди, с которой у него был роман давным-давно. В тот же вечер он сделал мне предложение, а потом…потом он мне изменил. Это было за день до битвы, — Афинодора ахнула, — На следующий день я сделала три важные вещи: вернула Дидиму, отомстила за Бетти и уничтожила румынов. И я уже больше не видела смысла жизни. Ведь я потеряла семью, потеряла любовь. Я не была нужна кому-либо, и поэтому я решила уйти.
— Гайя…но ты же нужна мне…
— Я тогда была в отчаянии, Афина. Я хотела умереть. Но я не сделала еще одно дело…- Нагайна осеклась.
— Ты не отомстила Сульпиции…-смекнула блондинка.
— Ты читаешь мои мысли. Именно так. Я, на тот момент, еще не отомстила ей. А я не могла уйти, не сделав этого. Поэтому…я стала призраком этого замка. Я каждый день проводила здесь, следила за жизнью клана. И, безусловно, потихонечку мстила Сульпиции. Но на самом деле, я просто над ней мелко издевалась. Месть свершится потом.
— Я слышала ее крики, что у нее болит голова. Твоих рук дело?
— Именно, — Нагайна и Афина рассмеялись.
Жена Кая недолюбливала свою «сестру» Сульпицию. Афинодора ненавидела в ней тщеславие, жажду власти, ложь. Афинодора видела, что Сульпиция не любит Аро, а любит лишь его власть. Афинодоре это было непонятно, ведь она любила Кая, не могла без него, любила его, его душу, а не его титул Правителя. А Сульпиция лишь держалась за титул Аро, цеплялась своими руками за звание Королевы Вампиров, которой являлась из-за ее брака с Верховным Правителем. Все это было Афинодоре противно, так что, она не могла не радоваться тому, что Нагайна немного проучила Сульпицию.
— И ты не побоялась? — Афинодора задала вопрос, не подумав.
— Бояться? Мне? — Нагайна улыбнулась.
— Ну…тоже верно. Ведь ты Королева более высокого порядка, — Афинодора поняла всю абсурдность своего вопроса.
— Да… Но… я не собираюсь прикрываться своим титулом, чтобы кого-либо наказывать.
— Я понимаю тебя. Я всегда поражалась тебе, поражалась, как ты, имеющая такую огромную власть над всеми душами этой планеты и не только, никогда не кичилась этим и не выставляла на показ
— Спасибо тебе, Афинодора. Все дело в моем воспитании, которое мне дали мои родители. Они научили меня любить…- Нагайна задумалась, — Спасибо тебе за поддержку, — Гайя обняла подругу и тут же вспомнила, что не рассказала главного, — Афина! Я же теперь Вольтури! Как же я могла забыть тебе рассказать.
— Ты теперь в клане? — глаза Госпожи расширились от удивления.
— Да. Афина, я так счастлива.
— Теперь ты моя сестра. Я тоже очень рада, что ты в клане. А обряд посвящения?
— Он уже был, — тихо улыбаясь, ответила Нагайна.
— Аро, наверное, был очень рад.
— Ты права, Афина…
— Кстати…он очень скучал по тебе.
— Откуда ты знаешь? — Нагайна невольно забеспокоилась, что Афина знает все. Не то, что она не доверяла подруге, ведьма просто не хотела, чтобы кто-либо знал все подробности.
— Дидима невольно рассказала мне, когда я спрашивала ее про состояние Повелителя. Но ты не волнуйся, никто, кроме Кая, Марка, Ди и меня не знает об этом.
— А Сульпиция?
— Она была в страхе из-за своей головной боли. Ей было не до ревности.
Подруге еще раз рассмеялись этому забавному обстоятельству.
По традиции, после окончания разговора Афина и Гайя прошли на крышу, где стоял их рояль.
Когда они поднялись, Нагайна мельком посмотрела в ту сторону, где произошла их встреча с Аро, и тихо улыбнулась, ничем не выдавая себя. Нахлынувшие воспоминания приятно грели небьющееся сердце, и на душе Нагайны стало светло.
Нагайна играла на рояле, а рядом сидела Афина, которая восхищенно внимала сладким звукам, которые Нагайна извлекала из инструмента.
Музыка Нагайны всегда была непредсказуема, всегда была чувственна, искренна, она творилась ежесекундно, ежемгновенно, и в этот раз божественная мелодия окончилась в мажоре. Сколько мыслей, сколько неги, сколько смысла было в этой музыке.
Воспоминания… Они, наконец, давали свободу…
Ее пальцы порхали по белым и черным клавишам, не смея оступиться, не смея сделать ошибку. Душа… Ее душа парила в небесах, и музыка давала избавление. Она чувствовала это незабываемое ощущение — тяжесть трех тысяч лет жизни на мгновение перестала давить на нее. Она спокойно и с какой-то тихой радостью вспоминала свою жизнь, воплощая эти бесконечные воспоминания в череду звуков, неистово сменяющих друг друга.
Трезвучие превратилось в прекрасную терцию, терция — в сексту, доминанта уступила место главенствующей тонике, диссонанс ушел, лишь незыблемая гармония наполнила пространство, растекаясь волшебными звуками в каждый уголок замка.*
Когда Нагайна доиграла последний аккорд, Афинодора восхищенно зааплодировала и произнесла:
— Это же твоя музыка?
Еще не отошедшая от только что сотворенного чуда Нагайна лишь тихо кивнула, с потрясением понимая, что ее вдохновило создать столь гениальную музыку.