Чернила и огонь
Шрифт:
Именно в этот момент, запертая в лифте, спускавшемся со скоростью черепахи, я впервые осознала, что способна добиться в своих поисках успехов. И не ради Фритц-Брионеса, не ради Жозефины и не для того, чтобы возместить ущерб, который нанесли этой семье нацисты. Причина находилась на уровне животных инстинктов и была гораздо проще: мне просто хотелось увидеть, какое лицо будет у Терезы Солана, если я ее переиграю.
11
В отличие от меня Марла была полна энтузиазма. Мы слишком долго сидели без заказов, чтобы перспектива вернуться к делам ее не обрадовала. Это
– Значит, поедешь в Берлин? – поинтересовалась она.
– А что мне остается?
– Ты так говоришь, как будто это какое-то наказание.
– Думаешь, мне приятно соглашаться на работу, которую я точно не смогу выполнить?
– Не нужно себя недооценивать, Грета. Что-нибудь, да накопаешь, я уверена.
Я в этом сомневалась, но не могла упрекнуть ее в слепой вере в мои силы. Сестра ведь так и должна себя вести, разве нет?
Я уже собиралась ответить ей какой-нибудь глупостью, когда заметила три свертка, лежавших на столе: три мягких конверта, в которых, судя по очертаниям, определенно лежали книги.
– У тебя получилось их продать?
Марла ввела меня в курс дела. После недолгих поисков один тип из Мадрида купил эссе Хиля де Бьедмы за десять евро. «Михаил Строгов» нас немного разочаровал, потому что единственный заинтересовавшийся человек заплатил за него лишь стартовую цену в пять евро. В свою очередь, «Сандокан» стал приятным сюрпризом. За пирата Эмилио Сальгари устроили напряженные торги, и в итоге кто-то приобрел его за сорок евро. Весьма недурно, особенно учитывая судьбу, которая постигла бы эти книги, если бы я не вызволила их из помойки.
– Ты в курсе, что в фондах Центральной и Земельной библиотеки Берлина хранится где-то три миллиона книг?
– Ну, спасибо тебе за поддержку.
Увлеченно что-то читая на ближайшем мониторе, она, похоже, не услышала меня. Застав ее за компьютером сегодня утром, я заподозрила, что она не спала всю ночь, о чем свидетельствовали пепельница, полная окурков, и глубокие тени у нее на лице.
– Просвети меня, Марла.
Закурив, она открыла документ, над которым работала, и начала читать вслух свои заметки.
– «Вторая мировая война – крупный конфликт, произошедший в ХХ веке и ознаменованный попыткой Третьего рейха стереть евреев с лица земли. Считается, что он унес жизни около шестидесяти миллионов человек. Эта война, как и любая другая, велась не только на поле боя: во время нее происходили бесчинства, многие из которых до сих пор остаются безнаказанными. Одним из самых известных из них стало систематическое и массовое разграбление произведений искусства. Нацисты считали, что, будучи высшей расой, обязаны сохранить все то хорошее, что было создано человечеством, и что в новом мире, который будет построен после окончания войны, именно им будет поручено охранять все это искусство. Они использовали этот аргумент в качестве предлога, чтобы грабить музеи и частные коллекции и забирать наиболее ценные картины и скульптуры, которые попадали им в руки».
– Помню, видела фильм на эту тему.
– Но был и еще один вид грабежа, гораздо менее известный, которому никогда не уделялось должного внимания: кража книг.
Она сделала паузу, чтобы затянуться сигаретой, и, предполагаю, в том числе и для того, чтобы придать своему рассказу дополнительный драматизм.
– «Во время конфликта нацисты экспроприировали тысячи библиотек, принадлежавших евреям, и завладели весьма солидной добычей. В основном речь шла о трактатах по иудаизму, но были и другие книги. Их идея заключалась в том, что они обязаны были сохранить эти знания, чтобы передать их будущим поколениям, а те, зная, откуда берут начало их враги, могли бы эффективнее с ними бороться. И безжалостно разграблены были не только библиотеки множества учреждений, но и немалого количества людей. Стоит упомянуть и библиофилов, которые были вынуждены распродавать свои коллекции, чтобы выручить деньги на билеты, которые позволили бы им уехать подальше от Германии».
Об этом я не знала. Разумеется, я слышала о книгах, которые пропали или были украдены во время Второй мировой войны, но до этого момента считала, что речь шла о единичных случаях, а не о продуманной операции нацистов по их захвату.
– Этому вопросу никогда не уделялось должного внимания, – повторила она. – В случае произведений искусства их стоимость легко оценить, чего не происходит с книгами. По сути, в большинстве случаев их экономическая ценность сводится к нулю. Как с тем «Неряхой Петером», которого ты видела в доме у Фритц-Брионеса.
– Это все замечательно, Марла, однако я очень сомневаюсь, что затея по возвращению украденных книг хоть как-то продвинется. Звучит как титаническая задача.
– Когда окажешься в Берлине, сможешь напрямую обсудить это с теми, кто несет за это ответственность.
Я отмахнулась от этого заявления, отвернувшись к окну. Речь Марлы окончательно лишила меня надежды. Я все отчетливее осознавала, что собираюсь участвовать в расследовании, в котором мало что могу предложить, и все это лишь для того, чтобы удовлетворить желания какого-то богача. Стоит ли это того?
Я снова взглянула на пакеты, лежащие на столе в ожидании того, что их кто-нибудь отнесет на почту, и в этот момент мне в голову пришел ответ: у меня не было выбора, кроме того, чтобы согласиться на это поручение, и неважно, верила я в успех или нет. У нас было слишком мало денег, чтобы от этого отказываться.
О моральных дилеммах будем беспокоиться, когда выплатим долги.
– Ты уже ушла из книжного? – спросила она. – Они будут по тебе скучать.
Мы обе понимали, что это не так. Уволившись, я, по сути, окажу Пилар услугу. Положение ее книжного магазина, как и многих других, было более чем неустойчивым. Если она перестанет выплачивать мне зарплату, то сможет избежать банкротства, по крайней мере, в ближайшие несколько месяцев.
– Завтра туда позвоню.
– Не переживай, Грета. Вся эта огласка пойдет нам на пользу.
Я уже давно не видела свою сестру такой воодушевленной. Ей было легко говорить, ведь она держалась в тени. И как всегда, именно мне придется иметь дело с сеньором Фритц-Брионесом и с Терезой Солана, которая будет только рада убедиться, что мои поиски не принесут никаких результатов.
Со вздохом развеяв последние сомнения, я положила посылки с книгами в рюкзак. Денег, которые они принесут, хватит, чтобы заткнуть некоторые дыры в нашем бюджете, но было очевидно, что нам срочно нужно финансирование от Эдельмиро Фритц-Брионеса, так что раздумывать было не о чем. Разумеется, я поеду в Берлин, даже если убеждена, что это будет пустой тратой времени.