Чернильно-Черное Сердце
Шрифт:
Шах потягивал свой напиток, снова посмотрел в сторону Монтгомери, но ничего не сказал.
— В чем проблема? — спросил Страйк, раздражаясь.
— Это ведь работа по правилам, не так ли? — спросил Шах. — Или мы говорим о наличных деньгах и ничего не регистрируем?
— Почему ты спрашиваешь?
— Я спрашиваю, — сказал Шах, наблюдая за группой, а не глядя на Страйка, — потому что Паттерсон использовал свое агентство, чтобы наебать людей, против которых у него была личная неприязнь. Все делалось за наличные, без протокола, но иногда он “забывал” заплатить. Меня
— Это не личная обида, — сказал Страйк. — Я рад, что избавился от его жены. Он делает это, чтобы попытаться испортить мой бизнес. Если бы он не пытался сделать меня частью их бардака, мне было бы наплевать. Я проведу это по счетам и заплачу, как любой другой клиент.
Страйк не подумал о том, как он расскажет Робин о своих планах, но теперь, как он полагал, у него не было выбора.
— Я прекрасно понимаю, что у нас сейчас нет возможностей для другого дела, — добавил Страйк. Я бы не стал этого делать, если бы у меня был выбор.
— Хорошо, извини. Я просто хотел уточнить, что происходит, — сказал Шах. — У тебя есть данные этого парня?
— Я пришлю тебе все по электронной почте, когда вернусь в офис. У него второй брак. Я постараюсь узнать подробности и о его первой жене, а также перешлю это Мидж.
— Окей, — сказал Шах. — Я приступлю к работе, как только ты пришлешь.
Страйк поблагодарил своего субподрядчика и вышел из бара, его хромота становилась все более заметной с каждым шагом.
Глава 28
Прочь, прочь любовь,
С надеждой и верой;
Ибо то, что должно последовать,
кроме скорби, скорби, скорби?
Энн Эванс
Возмущение
Было уже почти семь часов, и Робин, сидевшая в углу кафе в Сохо, чередуя чувства унижения и убогости, отправилась, наконец, в Bob Bob Ricard, и подошла к входу как раз в тот момент, когда светловолосая и белолицая Илса выходила из такси перед ней.
Они обнялись. Илса выглядела усталой, но была рада видеть Робин, которая жаждала и выпить, и разгрузиться. Вопрос был в том, насколько она хотела поделиться с Илсой, чьи попытки сватовства между Робин и Страйком ранее приводили Робин в некоторое замешательство.
Их провели по лестнице в подвальное помещение, сочетавшее в себе викторианскую роскошь и атмосферу ночного клуба: эффектное освещение, красный и золотой декор, пол, оформленный в виде доски для игры в нарды, кожаные банкетки и — она увидела это, как только они забрались в свою кабинку — кнопка “Нажми для шампанского” на стене рядом с ними.
— Ты в порядке? — спросила Илса, выглядя обеспокоенной.
— Думаю, мне нужно выпить, прежде чем я расскажу тебе, — ответила Робин.
— Ну, тогда нажми на кнопку — ведь мы здесь для этого и собрались, не так ли?
— Расскажите мне о твоем деле, — сказала Робин.
— Не могу поверить, что мы ее освободили, — сказала Илса, и за то короткое время, которое потребовалось официанту в розовом фартуке, чтобы принести им шампанское, она рассказала Робин о девочке-подростке, которая предстала перед судом
— ... так что все остальные четверо были признаны виновными, — закончила Илса, когда официант поставил перед ними два бокала с шампанским, — и, черт возьми, они должны были быть виновны, но я подумала, что с ней покончено. Я слышала, как ее мать рыдала позади нас. Но, слава Богу, судья поверил психологу. Пятнадцать лет, глубокий аутизм и убежденность в том, что она нашла настоящих друзей в Интернете… конечно, она на это купилась. И именно к ней они собирались прикрепить эту чертову взрывчатку. Ублюдки. Ладно, рассказывай, что с тобой.
— Прежде всего, поздравляю с победой, — сказала Робин, чокнувшись своим бокалом с бокалом Илсы и отпив немного шампанского. — Итак, меня только что пригласил на свидание парень из уголовного розыска, и я спросила, могу ли я взять с собой на свидание Страйка.
— Ты что?
К концу объяснения Робин Илса так смеялась, что люди оборачивались, чтобы посмотреть на нее.
— Не надо, — простонала Робин, хотя чувство унижения у нее прошло перед лицом заразительного смеха Илсы. — Я идиотка.
— Ты не идиотка: парень звонил по делу, что ты должна была подумать? Да ладно, Робин, это же смешно!
— Да, но это еще не все… Шарлотта Кэмпбелл появилась в офисе сегодня днем.
— Что? — сказала Илса, уже не смеясь.
— Я не знаю, чего она хотела. Ну, я знаю — увидеть Страйка, — сказала Робин. — Он провел ее во внутренний кабинет, они пробыли там около пяти минут, потом вышли, и она сказала, что я похожа на новую девушку Страйка, Мэдлин. Я не знала, что он с кем-то встречается. Он мне не говорил. Она дизайнер ювелирных украшений.
— Он встречается с кем-то? — сказала Илса, прозвучав точно так же возмущенно, как ожидала Робин, и было одновременно больно и приятно слышать, как ее собственный шок отразился в голосе Илсы. — Когда это началось? Он никогда не говорил нам, что встречается с кем-то!
— Ну, — сказала Робин, пожав плечами, — так и есть. Он подтвердил это после ухода Шарлотты.
— Хорошо, прежде чем мы узнаем об этой Мэдлин, — сказала Илса, как будто само имя было подозрительным, — позволь мне рассказать тебе, что именно Шарлотта там делала.
Илса сделала глубокий вдох, затем сказала:
— Робин, она чует, что между тобой и Кормом что-то есть, и хочет все испортить.
То ли слова Илсы, то ли шампанское немного смягчили страдания Робин, но, тем не менее, она сказала:
— Шарлотта никогда не видела нас двоих вблизко до сегодняшнего дня, да и то это было не более трех минут.
— Это не имеет значения, — категорично заявила Илса. — Вы с Кормом вместе в агентстве уже сколько — пять лет? Он сделал тебя своим деловым партнером, ради Бога. Мы с Ником никогда не думали, что он так поступит. Он добровольно вступил с тобой в юридические отношения, а для Корма, поверь мне, это очень важно. Я никогда не знала никого настолько целеустремленного — Нам лучше сделать заказ, — сказала Илса, поймав взгляд официанта, — а то они так и будут мешать.