Чёрное Cолнце Таши Лунпо
Шрифт:
– Держи хвост пистолетом!
– Это не проблема на морозе. Так, а теперь спускайте песика с поводка.
Клаудия пошла на кухню и встала у окна. Она должна была предостеречь обо-их, если бы кто-то вышел из машины перед домом или если бы она поехала. Вайгерт следил за второй машиной, осторожно высматривая из одного из обоих больших окон жилой комнаты.
У агентов ООН там внутри была более опасная для Филлигера позиция. Ведь он должен был через дверь выйти в сад и пересечь его. Только если бы он смог незаметно перелезть через забор, он был бы в относительной безопасности.
Филлигер лишь чуть-чуть приоткрыл дверь. Холодный, пряный воздух ударил его и заставил задрожать от холода. По радио объявляли температуру утром в четыре градуса мороза. Он выглянул наружу. Час назад еще шел снег. Высота снега была всего несколько сантиметров, но все же достаточно, чтобы обнаружить утром его следы. Клаудия и Ганс должны были позаботиться об этом – когда рассветет, они немного порезвятся в саду. В конце концов, люди ООН не должны были заметить, что джокер был в игре.
Ночь была очень темной. Снежные тучи не пропускали никакого света звезд или луны. Дом стоял очень одиноко, немного за пределами маленького поселения. Улица перед ним не освещалась. Филлигер понимал, что темнота не особо ему поможет. Его противники наверняка были оснащены приборами ночного видения или инфракрасными очками. Он познакомился с такой техникой в ар-мии и знал, как дьявольски хорошо функционируют эти приборы. Он нуждался только в одном – в удаче.
Филлигер глубоко всосал еще раз холодный воздух в свои легкие, потом проскользнул через щель двери. В десяти или пятнадцати метрах перед собой он видел контуры большой ели. Она должна была стать его первой остановкой. За нею в темноте начинались кусты роз, которые, конечно, в это время года были без листьев. Они лишь очень слабо могли бы прикрыть его. Там ему пришлось бы скользить прямо по земле. Оттуда, где они заканчивались, оставалось еще пять метров до живой изгороди, которая непосредственно обвивала ограду сада. Он осторожно прикрыл за собой дверь и побежал.
– Эй, проснись!
Тайный агент ООН встряхнул своего коллегу, который задремал рядом с ним на сиденье машины. Оба договорились, что попеременно один из них один час должен был бодрствовать, в то время как другой мог спать. С полуночи они уже были на своем посту. В шесть часов утра их должны были сменить. Автономный отопитель спасал их от холода снаружи. От скуки помогали только радио и не-сколько газет.
– Что случилось? Мой час сна уже кончился?
Он посмотрел на часы. Когда он увидел, что до оговоренной с коллегой смены оставалось еще чуть больше четверти часа, то захотел уже протестовать. Напрасно, так как коллега выключил внутреннее освещение и не дал ему сказать ни слова.
– Там в саду что-то шевелилось!
– Ты уверен?
– Я думаю, да.
Он прижал прибор ночного видения к своим глазам и принялся смотреть через окно.
– Что значит, ты думаешь? Ты же только что читал газету. Как ты мог бы точно знать, бегает там кто-то или нет?
Теперь оба пристально смотрели в направлении сада, который окружал дом, один невооруженным глазом, другой через специальные
– Хреново, что у нас нет с собой инфракрасного прибора. Усилитель остаточного света здесь тоже не слишком помогает. Нам лучше было бы выйти и проследить.
– А ты знаешь, какой там мороз снаружи?
– Да, термометр бортового компьютера показывает минус 11.
– Ну вот.
– А если там действительно кто-то есть?
– Ты видел движение или человека?
– Движение. Тень или что-то такое.
– Теперь подумай. Мы здесь сидим в глуши. И вполне обычное дело, если заяц или косуля или еще какой-то зверь тут бродит. Эта работа и так меня уже до-стала. Мы тут уже столько дней сидим и не знаем, зачем. У меня совсем нет желания заморозить задницу снаружи, чтобы напугать зайца. Если ты непременно хочешь, то давай, выйди и посмотри сам.
Он снова хлопнулся на сиденье, чтобы продолжить сон. Другой напряженно смотрел наружу еще несколько секунд. Потом он отложил прибор ночного видения в сторону. Он снова включил внутреннее освещение и взял в руки газету.
Теперь Филлигер добрался до живой изгороди у забора. Сквозь ветви он бросал взгляд в направлении машины, которая стояла примерно в пятидесяти метрах от него. Странно. Внутреннее освещение только что еще было включено. Он замер. Его глаза пытались пробиться сквозь темноту. Но кроме контуров машины они ничего не могли теперь видеть.
Он чувствовал, как стучит его сердце. Что ему делать, если кто-то выйдет и по-дойдет к нему? Драться с ним? Едва ли, ведь тех двое. И перед домом еще двое. Убежать? Тоже не самый лучший выход. У него был бы шанс ускользнуть, но тогда люди ООН начали бы допрашивать Ганса и Клаудию. И они не смогли бы дать приемлемое объяснение, что кто-то шатался в саду и, в конце концов, убежал.
Вот! Теперь внутреннее освещение снова включилось. Они должны были что-то заметить. Но, пожалуй, этого было недостаточно, чтобы заставить их выйти. Прошло две минуты и ничего не происходило.
Филлигер медленно поднялся и полез через живую изгородь. Ветки задевали лицо и царапали ему кожу. Он схватился за проволочную сетку по грудь высотой и перепрыгнул через нее. Почти беззвучно он приземлился на другой стороне. Последний взгляд назад, но все там оставалось спокойным.
Перед ним был перелесок, одновременно угроза и защита. Он должен был пересечь его, что не было легкой затеей в темноте. И, прежде всего, он должен был снова выйти в правильном месте и тогда двигаться прямо к городу, где сто-яла машина Клаудии. Он мог справиться с этим почти за час. Но он слишком отклонился от пути, что стоило массу времени, а его у Филлигера не было.
Филлигер осторожно двинулся в путь. Он полностью сконцентрировался на земле, чтобы не наступить на ветви, треск которых мог бы его выдать. Никто не знал, не крутится ли тут еще кто-то, кроме тех четырех людей на двух машинах. Кроме своего чувства у него не было других возможностей ориентироваться. Луна и звезды были не видны, компаса у него тоже не было. Он знал только, что примерно через двести метров он натолкнется на маленькую тропинку, про-ходящую вдоль опушки леса и ведущую вниз в Боцен.