Черное евангелие
Шрифт:
Соседи в здешних виллах почти не общаются. Никому нет дела до того, что творится в соседнем доме, словно живут тут люди с разных планет.
Сюда-то и привез Торбэк па своем «рено» Сэцуко. Они вошли во двор. Особняк стоял в глубине двора, окруженный деревьями.
— Это здесь?
Сэцуко недоверчиво оглядела дом. Таблички с фамилией хозяина дома на воротах не было.
— Ты не беспокойся. Этот дом принадлежит одному нашему прихожанину. Очень хороший человек. Я с ним дружу, —
— Но, Бэк… — Сэцуко в нерешительности остановилась перед подъездом, — мне не хочется оставаться здесь одной.
— Да ведь я быстро вернусь. Как только кончится праздник, я тотчас же приеду вместе с братом. А ты располагайся здесь как дома. Если что-нибудь понадобится, тебе ни в чем не откажут.
Торбэк нажал кнопку звонка. В вестибюле загорелся свет. Открылась дверь. Их встретила женщина средних лет.
— Добрый вечер, мое имя — Торбэк.
Женщина молча поклонилась.
Сэцуко показался странным такой прием, ведь Торбэк говорил, что здесь живет его друг.
Женщина исчезла, и сейчас же появился мужчина. Лица его в полумраке вестибюля Сэцуко не рассмотрела.
— Добро пожаловать! — сказал мужчина.
— Добрый вечер! Мы не помешали?
— Нет, что вы, проходите, пожалуйста.
Наконец-то хоть приветливо поздоровались. Мужчина бесцеремонно разглядывал Сэцуко. Она поклонилась.
— Очень рад познакомиться, — сказал мужчина. — Пожалуйста, прошу вас, проходите.
Торбэк легонько подтолкнул Сэцуко вперед.
Дом был просторный. От входной двери тянулся широкий коридор. Мужчина шел впереди. За ним шла Сэцуко, потом Торбэк. Ничего странного в этом как будто не было, но Сэцуко казалось, что она идет как бы под конвоем.
Они поднялись на второй этаж и вошли в довольно большую комнату.
— Здесь тесновато, но уж не взыщите, пожалуйста, — сказал с улыбкой мужчина и вышел.
Торбэк обнял Сэцуко и поцеловал.
— Ну вот, здесь ты меня подожди, а я скоро вернусь, — сказал он, — и не беспокойся. Окамура-сан позаботится о тебе.
— А ты правда скоро вернешься? Тебя не задержат? Мне так не хочется, чтобы ты уходил.
— Но, милая, пойми, что мне необходимо быть па празднике.
— Я понимаю, но мне страшно оставаться одной в этом незнакомом доме.
— Ну что ты, глупенькая! Зато мы здесь с тобой проведем несколько дней.
— Это правда? — Глаза у Сэцуко радостно засняли. — Мы в самом деле останемся здесь на несколько дней?
— Конечно, дорогая. Ты же об этом сама мечтала. И я тоже. Господин Окамура любезно предоставил в наше распоряжение второй этаж своего дома.
— Так что ж ты сразу не сказал? — У Сэцуко будто камень с сердца свалился. — А то я испугалась…
— Ну вот видишь! Ты рада? Чего ж тут бояться, все будет хорошо…
— Но неужели нельзя было поселиться в другом месте?
— А тебе здесь не нравится?
— Какой-то дом странный. А жилище всегда нужно выбирать по вкусу.
— Сэцуко! — с укоризной сказал Торбэк. — Ну подумай сама, разве мы можем выбирать? Мало ли на каких людей нарвешься. А Окамура умеет держать язык за зубами. Он никому не разболтает о наших отношениях…
И все-таки Сэцуко было не по себе, ее страх не прошел. Чем-то этот дом пугал ее. И Окамура, который провел ее в эту комнату, и женщина, которая их встретила, были ей антипатичны.
— Однако если тебе здесь не нравится, — сказал Торбэк, прочитав ее мысли, — мы поживем здесь совсем недолго, а потом переедем, я подыщу что-нибудь получше.
— Хорошо, милый.
— Ну вот и отлично. А теперь мне надо идти!
— Уже? — В глазах Сэцуко снова мелькнула тревога.
— Что поделаешь! Надо! Но я скоро вернусь и брата прихвачу.
— Ладно, иди, я подожду!
— Вот и умница, дай я тебя расцелую. Тебе недолго придется скучать.
Торбэк обнял ее за плечи и поцеловал в губы.
Сэцуко смотрела ему вслед, пока он не скрылся за поворотом лестницы. Потом она закрыла дверь, и какая-то непривычная пустота заполнила все ее существо.
В вестибюле Торбэка поджидал Окамура.
— Ничего бабенка, — сказал он, ухмыляясь. — Теперь понятно, почему вы так расстроены. Жаль, конечно, но…
Торбэк вздрогнул.
— Только прошу вас…
— Сам знаю. Мне господин Ланкастер все сказал. Буду все время начеку. Она у меня не убежит.
Торбэк распахнул дверь, слова Окамура будто кнутом хлестнули его по лицу. Он вышел, низко опустив голову. «Рено» с погашенными фарами стоял возле ограды. Он сел в машину и посмотрел на окно во втором этаже. Оно светилось неярким светом. Он нажал на акселератор.
До семинарии ехать было около двадцати минут. Возле телефонной будки Торбэк затормозил.
— Я долго жду вашего звонка. Ну как там?
— Только что доставил ее к Окамура.
— Ну и прекрасно! — В голосе Ланкастера по «слышались ласковые нотки. — А Окамура дома?
— Да.
— Я ему все объяснил. Он будет строго выполнять мои указания. Так что на него можно положиться. Он вполне заслуживает доверия. А что делает она?
— Осталась в комнате на втором этаже.
— Вы, конечно, придете к ней?
— Да. Я сбежал с середины вечера, и мне снова надо вернуться в семинарию. А когда все кончится, я поеду к ней. Но это будет поздно.