Черное платье на десерт
Шрифт:
– В таком случае объясните, пожалуйста, почему мне до сих пор не представили список вещдоков, улики, результаты экспертиз?..
– Мы же не Москва, у нас нет такой высококлассной техники… К тому же вам известно об этой зажигалке, а вы говорите, что мы от вас что-то скрываем…
– Да бросьте вы, Георгий Георгиевич!
– Я не понимаю вашего настроения, Екатерина Ивановна.
– Скажите, вы давно отправили информацию об Изольде Хлудневой в С., или еще можно что-то сделать, чтобы ее не задерживали?
– Вчера. А почему вас так волнует Хлуднева?
– Это моя подруга. И эту зажигалку ей подарила я… Я выкупила
– Я вспомнил, кто такой Рябов… – отозвался прокурор после небольшой паузы. – Харьковское дело… как же… Но каким образом эта зажигалка оказалась в Мамедовой Щели? Кроме того, вам уже, наверное, известно, что, помимо этой зажигалки, на месте преступления обнаружены и отпечатки пальцев Хлудневой, мы ведь посылали запрос…
– Почему вы не поставили в известность об этом НАС?
– Ваш человек, Левин, работал у нас, он все знал…
Смоленская поняла, что прокурор сумел вычислить, кто и каким образом передал ей информацию о Хлудневой, и теперь изображает из себя воплощение невинности. А поскольку она не могла подставлять Мишу, рассказав, каким сложным образом он добывал эту информацию, то выходило, что ей и ответить-то нечего.
– Хорошо, Георгий Георгиевич, я все поняла, а потому сама завтра вечером приеду в Сочи и встречусь с теми, кто интересует меня в плане экспертиз. Но и вы тоже должны знать, что расследование убийства Мисропяна и его охранника не ограничится одним Туапсе… Надеюсь, вы понимаете, что меня не остановит ни ваше нежелание помогать мне, ни те палки, которые вы вставляете в колеса расследования. Я имею в виду подброшенную зажигалку Изольды и неизвестно откуда взявшиеся отпечатки ее пальцев… Грубая работа, Георгий Георгиевич! – И Смоленская в сердцах швырнула трубку.
Как раз в это время в дверь постучался Эдик.
– Входи, не обращай внимания. То, что ты слышал, не имеет к тебе никакого отношения… Сейчас я успокоюсь и выпью с тобой чаю…
Она усадила парня в кресло, достала из холодильника ветчину и сыр.
Еще никогда ей не было так тяжело и обидно, но самым невыносимым оказалось чувство полного бессилия перед тем, кто пока еще безнаказанно творил смерть на побережье. И этот убийца – или убийцы – ничего не боялся, потому что у него были влиятельные покровители в органах, а то и в самой администрации Сочи, если не всего Краснодарского края.
Они с Эдиком уже вышли из номера, как вдруг оттуда послышался телефонный звонок. Смоленская успела взять трубку после пятого, настойчивого гудка, и ушам своим не поверила, когда услышала голос Валентины:
– Екатерина Ивановна? Как хорошо, что я вас застала… Я в аэропорту, решила вернуться домой. Но прежде мне надо вам кое-что сообщить… Я знаю человека, который мог бы вам рассказать о Пунш…
И она начала торопливо и сбивчиво рассказывать о своей встрече с лилипутом Юрием Лебедевым, о том, как он пытался предупредить ее об опасности, связанной с этими проклятыми платьями…
А потом произошло непредвиденное – Валентина, внезапно распрощавшись
Оставалось одно – вычислить время появления Валентины в С., дозвониться до нее и успеть предупредить Изольду…
Ирина Скворцова выслушала мужа молча, не задав ему ни одного вопроса, и, лишь когда он закончил говорить, стукнула ребром ладони по столу и резко произнесла:
– Ни-за-что! Ни за что не стану знакомиться с этим лилипутом…
– Ты можешь, конечно, отказаться, но ведь тебе, при твоих способностях и общительности, будет не так трудно…
– При чем тут моя общительность, если я его боюсь?! Да, я человек общительный, легко знакомлюсь, люблю послушать людей, но все это делаю естественно, когда мне этого хочется и если я чувствую, что человек идет на контакт…
– А ты и веди себя естественно, как будто ничего не знаешь, тем более что мы о нем действительно ничего не знаем… Валентина позвонила Смоленской и сказала, что этот Юра ЗНАЕТ о Пунш, но ведь это лишний раз доказывает его непричастность к ее деятельности, иначе навряд ли он стал бы раскрываться перед первой встречной…
Ирина, красивая темноглазая шатенка, усмехнулась, глядя Виталию прямо в глаза:
– Виталик, ну что ты морочишь мне голову? Насколько я поняла, Юра пришел к Валентине, чтобы предупредить ее, что Пунш опасна. А ведь Валентина всего-то и сделала, что забрала ее платья… Ты хочешь, чтобы я нацепила на себя золото с бриллиантами, заявилась в ночной ресторан, где бывает ваш лилипут, порисовалась там… Неужели тебе не жалко меня? Ты что, разве не понимаешь, что собираешься использовать меня в качестве приманки? Что плохого я тебе сделала, чтобы ты так спокойно мог отдать меня на растерзание этим зверям?.. А вдруг вы не уследите и меня убьют, так же как ваших бизнесменов?
– Не говори глупостей. Мы будем рядом…
– И вообще, я что-то не поняла, какую задачу вы передо мной ставите: то ли мне надо охмурить этого лилипута и выведать у него все, что он знает о Пунш, то ли для вас важно, чтобы кто-то из присутствующих в этом ночном ресторане клюнул на меня как на богатую курортницу с тем, чтобы потом ограбить и убить?..
– Сначала, еще до звонка Валентины, мы собирались использовать тебя действительно как приманку, но теперь, когда нам стало известно, что Юра тоже довольно часто появляется в тех же самых ресторанах, где завсегдатаями были Шахназаров, Мисропян и другие…
– …исключая Ларису Васильеву, заметь… Она нигде не демонстрировала своих бриллиантов…
– Так вот, когда нам стало известно, что Юра там свой человек, мы подумали, что тебе может представиться возможность поймать сразу двух зайцев – познакомиться с ним и привлечь к себе внимание преступников…
– А ведь ты не любишь меня, Виталя… – Ира встала и отошла к окну.
– Я же говорю – ты всегда можешь отказаться… – В его голосе прозвучало плохо скрываемое разочарование. – Но мы уже и золото заказали, и бриллианты, и вечернее платье… Ты извини, что я принял это решение без тебя, я почему-то был уверен, что тебе и самой захочется сыграть эту роль…