Черные Ангелы
Шрифт:
– Я тебе покажу, - прошипела девица, схватила боевой тесак, но так и застыла с ним, а потом звонким голосом сказала, - Командир в рубке!
Михаил поставил паузу в выполнении задачи, вскочил и стал по стойке «смирно». Полковник ди Риенцо вошел в помещение, небрежно кивнул дочери, и профилактически погрозил ей пальцем.
– Папа! Этот козел…, - начала было говорить Терезия, но осеклась.
– Отставить! Обращение не по уставу! – отрезал полковник, - Терезия ди Риенцо!
– Я!
– Наряд вне очереди по кухне за нарушение устава гарнизонной службы! Вычистите, мэм, жирный котел до блеска, а потом отправитесь на бал! То, что не доходит через голову, дойдет через руки!
– Есть! – деланно четко ответила девушка и пригрозила Михаилу кулаком, - Разрешите выполнять!
– Идите! – кивнул полковник, - И не ругайся так больше, а то сниму ремень и выпорю.
– Раньше надо было этим заниматься, папочка! А сейчас это называется неуставными отношениями, - отчеканивая каждое слово, сказала младший лейтенант и, оставив последнее слово за собой, вышла прочь.
– Шальная девка, - вздохнул дон Антонио, - Мигелито, ну видишь, у нее в голове помутилось. Переспи с ней, жалко, что ли?
– Можно ответить не по уставу?
– Разрешаю! – махнул рукой полковник и уселся в командирском кресле.
– Дядя Антонио! Она хочет лечь под меня, точнее на меня, но вы с отцом столь долго нас сводили, что мы возненавидели друг друга. Посмотрите сами! Разве это женщина? Это же матюкливый гибрид с сиськами! Она же не ругается, она просто матом разговаривает. У меня такое ощущение, что она и в постели будет выполнять упражнения по разделениям, как на спортивной площадке учебного подразделения. Не думаю, что она меня любит. Она хочет меня согласно биологической потребности, как сучка во время течки. Извините за резкость, но честно, уже достало!
– Она росла без матери, - развел руки полковник, - Понимаю все, но…
– Отдайте археологам на воспитание! У госпожи Тетис талант педагога. Я из подручных средств, в дополнение к воспитательному процессу, могу сделать устройство, которое ее после каждого мата будет шарахать током.
– Еще чего не хватало! – рассмеялся ди Риенцо, - Из боевого офицера мне сделаешь кисейную барышню. Хотя, немного обтесать эту дикарку стоит. Запомните, капрал! Ненормативная лексика увеличивает мобильность подразделения в бою. Я поговорю с господином Сарояном. Все равно от пилота военного транспорта толку мало в полевом сражении. Пусть остается при кухне пока. И так, капрал! Лучше перейдем к делу! Отчитайтесь командиру. Чем занимаетесь!
– Так вот, господин полковник! – козырнул Михаил, - Оба компьютера полюбили друг друга, в некотором роде. Состояние щита в норме, генераторы работают, хотя температура около критической. Если не охладить, то могут рвануть. Температура подскакивает при атаке на щит, а потом падает до нормы. При достаточно массированном налете аппаратов противника, генераторы могут взорваться. Я рассчитал эту зависимость при утреннем налете вражеских эскадрилий.
– И сколько аппаратов критично для защиты?
– Утром было пять! Так вот если нагрузка будет идти по обычному графику, то два десятка машин взорвут генераторы корабля.
– Плохо. А что мы можем сделать? Попробую поговорить с бортинженером в госпитале. Ему ампутировали ногу и руку, но будем надеяться, что мозги остались на месте. И еще, Мигель, я пришлю смену, а ты присмотри на этом симпосии за Терезией. А то напьется, еще драку устроит. А подраться она сама не своя! Научил на свою голову! Иди, готовься к этому пиршеству, а я проинструктирую нового дежурного. Свободны, капрал!
Михаил козырнул и вышел из рубки, спустился по металлической лестнице на уровень кают экипажа и вошел в одну из них. Да уж, это не апартаменты гостиницы-люкс, но жить можно. Рюкзак на месте, костюм для симпосия тоже. А это что? Парень вытащил сверток, развернул его и рассмеялся. Он и забыл о нем. Пакет передал его однокурсник для своей подруги, которая в последний момент не пришла на космовокзал и вместо экспедиции предпочла скучную музейную практику. Она, как теперь выяснилось, оказалась очень даже права, избегнув всех неприятностей, если можно так мягко выразиться, свалившихся на незадачливых археологов. Но и этим поступком и ему устроила сюрприз. Отлично! Он переоделся, сунул подмышку пакет и вышел из корабля. Все-таки Сароян молодец, что решил устроить карнавал.
Михаил поздоровался с друзьями, вежливо раскланялся с Сарояном и направился в столовую, вернее на кухню. Терезию нашел почти сразу, по отборной ругани и звону несчастной титановой кастрюли, которая явно не могла соответствовать громким эпитетам, которыми ее незаслуженно награждали. Михаил заглянул в помещение и не смог удержаться от смеха. Кастрюля сверкала подобно зеркалу, зато казалось, что вся грязь переместилась на лицо девушки. Черные пятна были на носу, ушах, не говоря уже о руках.
– Что ржешь, словно жеребец! – раздраженно прошипела Терезия, - Вырядился, как клоун! Пошел нахрен отсюда! Кобель бесхвостый! Чихала я на ваши посиделки! Пойду к себе на корабль, накачаюсь спиртягой и отметелю тренажер! И вся недолга! Богема, твою мать!
– Какой полет армейской мысли! – сочувственно кивнул Михаил, - Иди, прими душ, переоденься, и пойдем к народу.
– Во что? В парадную форму или сойдет и полевая? Дятел! Этот старый козел, мой предок, послал тебя присматривать за мной? Смотри, как боевого офицера гнобят! Вот уж действительно права народная мудрость! Лучше иметь дочь проститутку, чем сына капрала!
– Высказалась?
– Да!
– Иди в душ! И это, Тер!.. Прости меня за издевки. Перестань злиться и ругаться! Прошу, сделай мне одолжение!
Терезия встала, обиженно надулась, но приняла сверток из рук Михаила и скрылась за дверью душевой кабинки.
– Мишенька, как служится? Господин пол…, - как всегда неожиданно раздался за спиной голос госпожи Тетис.
Михаил обернулся, приставил палец к губам и кивнул в сторону душевой. Доцент поняла, улыбнулась и покачала головой, словно собиралась иметь дело не с взрослой девицей, а с трудным подростком с планеты-тюрьмы. Девушка - испорченная казармой! Впрочем, Тетис могла находить общий язык со всеми, даже с малолетними преступниками. Следом за наставницей на кухню вошла Вета, и Михаил, как стоял, так и застыл с открытым ртом.