«Черные кабинеты» История российской перлюстрации. XVIII - начало XX века
Шрифт:
В ноябре 1921 года ОО ВЧК вновь арестовал Владимира Ивановича – в связи с поиском им путей к выезду за границу, в Чехословакию. 13 мая 1922 года он был освобожден под домашний арест и продолжал работу в Спецотделе. Как Кривош заявлял впоследствии, за время службы в ОО ВЧК и Спецотделе он «не имел ни одного дня свободного»: «открыл 120 шифрованных ключей, среди которых несколько первостепенной важности», делал переводы с четырнадцати языков. В письме Г.И. Бокию в январе 1922 года он утверждал, что «тов. Дзержинский меня лично благодарил, когда мне посчастливилось открыть ключ к шифру “Национального центра”» 1515 . Это свидетельство ценно тем, что Бокий мог при желании легко его проверить. Кстати, спустя почти девять лет Владимир Иванович уже говорил, что и бумаги для дешифровки получил лично от Ф.Э. Дзержинского.
1515
«Национальный центр» – одна из крупнейших подпольных антисоветских организаций. Была создана в мае – июне 1918 года в Москве. Имела свои отделения во многих городах. С апреля 1919 года при организационной самостоятельности входила в «Тактический центр». Аресты членов организации начались в июле 1919 года в Петрограде. В июле – сентябре были проведены аресты и в Москве. При обысках были обнаружены различные шифрованные
Кроме основных обязанностей Кривош помогал заполнять анкеты «арестованным иноземцам в Комендантской», принимал участие в их допросах, давал указания «по части фотографии и химической тайнописи», писал разные доклады и рецензии. За справками «по части письма, шифра, языков, криптографии и стенографии» к нему обращались различные ведомства: Московская чрезвычайная комиссия, Наркомат просвещения, Наркомат иностранных дел, военные. За все это Кривош удостаивался благодарностей и денежных наград. Даже во время нахождения во Внутренней тюрьме ВЧК-ОГПУ Владимир Иванович читал лекции на Покровских чекистских курсах.
Наконец, 23 марта 1923 года последовал арест по обвинению в шпионаже. Решением коллегии ГПУ 27 июня был оставлен в силе приговор от 29 декабря 1920 года, и Кривоша направили в Соловецкие лагеря. В мае 1924 года его доставили на Соловки из Кеми. 11 октября 1926-го срок был сокращен на три года. На Соловках он заведовал метеостанцией, трудился цензором и с 1925 года выполнял поручения Спецотдела ОГПУ. 8 октября 1928 года Коллегия ОГПУ постановила освободить Кривоша и вернуть в Спецотдел. 7 октября 1935 года он был переведен на пенсию «из-за возраста и пониженной трудоспособности» 1516 .
1516
ЦА ФСБ. Архивная справка № 10/А-1573. Л. 4; Центральный архив Управления Соловецких лагерей особого назначения ОГПУ. Д. 344/15299. Л. 1, 2.
Старший сын Владимира Ивановича Борис (род. в 1901 году) в 1922-м бежал в Китай, стал архитектором. После Второй мировой войны переехал в Чили и обосновался в Сантьяго. В 1937 году по делу сотрудников Спецотдела был арестован младший сын – Роман (род. в 1903 году). Его приговорили к восьми годам заключения. В Бутырской тюрьме Роман занимался дешифровкой кодов. 30 сентября – 2 октября 1941 года немцы начали операцию «Тайфун». Несколько советских армий были окружены в районе Вязьмы и Брянска. Немецкие войска приближались к Москве. Органы НКВД решали судьбу арестованных: расстрелять или вывезти. Роман Кривош решением Особого совещания 12 октября 1941 года был освобожден и эвакуирован в Уфу, где находился Спецотдел НКВД. Первой женой Романа была сотрудница Главного управления госбезопасности НКВД Евдокия Алексеевна Петрова. В 1954 году в Австралии Е. Петрова вместе с мужем В.М. Петровым (Шороховым), резидентом КГБ, попросит политического убежища и будет сотрудничать с ЦРУ 1517 . Семья Кривош осенью 1941 года эвакуировалась из Москвы в Уфу – еще до того, как к ним присоединился Роман. Антонина Ивановна умерла в Уфе 9 января 1942 года. Владимир Иванович умер там же 4 августа того же года. В 1967-м Роману разрешили выехать в Чили – к брату Борису 1518 . Теперь уже никого из прямых потомков Владимира Ивановича Кривоша нет в живых.
1517
ЦА ФСБ. Архивная справка № 10/А-1573. Л. 4; Кан Д. Война кодов и шифров. С. 224–226; Разведка и контрразведка в лицах: Энциклопедический словарь российских спецслужб / Сост. А. Диенко. М.: Русский мир, 2002. С. 386. Е.А. Петрова-Шорохова (5 сентября 1915 года – 19 июля 2002-го, Мельбурн).
1518
Tibensk'y R. V pal'acoch a vo vyhnanstv'ach. S. 166–169.
Так закончилась жизнь человека даровитого и тщеславного, внесшего немалый вклад в деятельность российских спецслужб, в том числе по защите государственных интересов. Изгибы его судьбы – это отражение не только черт его характера, но и изломов российской истории в ее кризисные периоды.
Заключение
История службы перлюстрации императорской России закончилась в дни Второй российской революции, в конце февраля 1917 года, когда прошли последние операции по выемке и прочтению писем. Первое время после свержения режима цензоры по привычке еще приходили на службу, но указаний от нового правительства не было. В Киеве по распоряжению старшего цензора К.Ф. Зиверта архив отдела цензуры, имевший отношение к перлюстрации, был уничтожен на основании соответствующего указания, полученного еще в 1905 году 1519 . О перлюстрации широко писала местная и центральная печать 1520 . Уже в марте в провинции новая революционная власть начала допросы чинов перлюстрации. Первый раз следователь Чрезвычайной следственной комиссии, созданной Временным правительством, П.Г. Соловьев допросил М.Г. Мардарьева 19–20 июня 1917 года 1521 . Приказом по Министерству почт и телеграфов от 10 июля того же года цензура иностранных газет и журналов упразднялась, а тридцать восемь ее служащих с 16 марта были оставлены «за штатом» 1522 .
1519
ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1000. Л. 10–10 об.
1520
Киевская мысль. 1917. 2 апреля. С. 4; 6 апреля. С. 3; 8 апреля. С. 3; 9 апреля. С. 4; 15 апреля. С. 3; 16 апреля. С. 2.
1521
ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1000. Л. 7–10 об., 18–18 об., 43–53 об.
1522
Почтово-телеграфный журнал. 1917. № 28–29. Отдел официальный. С. 272.
Какую же роль играла перлюстрация в политической жизни страны? Как влияла на российских императоров? Роль перлюстрации в Российской империи до 1917 года определялась прежде всего характером политической системы, ее авторитарностью, а также изменениями, происходившими во всех сферах жизни россиян. Переход от аграрного общества к раннеиндустриальному, начавшийся в XIX веке, связанные с этим перемены в образе жизни миллионов людей, объективное включение многих из
Безусловно, перлюстрация при всех ее недостатках (например, таких, как возможность целенаправленно излагать определенные соображения в письмах в расчете на тайное их прочтение) давала в целом огромный материал о настроениях различных групп российского общества. Другой вопрос – как воспринимала эти сведения власть. И здесь стоит отметить следующее. Во-первых, сам масштаб перлюстрации оставался сравнительно небольшим. Это, кстати, прекрасно видно при сравнении с тем, какой масштаб придали делу перлюстрации большевики. Если в начале XX века в «черных кабинетах» вскрывалось максимум до миллиона писем в год, то в 1924 году в разоренном Гражданской войной СССР отделом политконтроля ОГПУ было прочитано 5 млн писем и 8 млн телеграмм 1523 . Во-вторых, до 1917 года «черные кабинеты» читали почти исключительно переписку образованных слоев: знати, чиновников, предпринимателей, интеллигенции, студенчества, – оставляя вне своего внимания письма простонародья. К тому же даже в ежегодных отчетах отсутствовал серьезный анализ всего массива сделанных выписок. Думаю, что в лучшем случае, с учетом имевшихся тогда средств связи, перлюстрация помогала обнаруживать антигосударственную, оппозиционную, революционную деятельность. Но вполне понятно, что при нерешенности назревших экономических, социальных, политических проблем никакая перлюстрация и использовавшие ее для проведения репрессий органы политического сыска не могли остановить разрастание политического кризиса в империи.
1523
Российский государственный архив социально-политической истории [далее – РГАСПИ]. Ф. 76. Оп. 3. Д. 307. Л. 188.
Наконец, перлюстрация, снабжавшая императоров в том числе сведениями и сплетнями об их окружении, об их родственниках, неизбежно влияла на субъективное восприятие монархом тех или иных людей. Выдающийся государственный деятель, военный министр в 1861–1881 годах Д.А. Милютин отмечал в дневнике: «…еще более производят тяжелое впечатление на Государя доходящие до него выписки из частных писем. Систематически подносимый ежедневно на прочтение Государю подбор всяких клевет и хулы на все и вся, конечно, не может не влиять на его настроение. Он смотрит на всех с подозрительностью и недоверием; везде видит злоумышление, обман, подлог» 1524 .
1524
Дневник генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина. 1873–1875. М.: РОССПЭН, 2008. С. 61–62.
Таким образом, можно сделать вывод, что перлюстрация в определенный исторический период была неизбежной, необходимой структурой политического сыска и политического контроля. Вместе с тем, предоставляя властным органам огромный массив информации, она была лишь инструментом, умелое использование которого зависело от политической воли высшего руководства страны.
Следователь П.Г. Соловьев, подводя итог своим занятиям, писал: «Перлюстрация отжила свой век» 1525 . Эта надежда оказалась ложной. Временное правительство хотело придать перлюстрации исключительно законный характер. В постановлении «О неприкосновенности личности и жилища и ограждении тайны почтовой корреспонденции» указывалось, что «в местностях, объявленных на военном положении, действие сего закона применяется лишь в тех пределах, в коих постановления эти не противоречат закону о военном положении и правилам о военной цензуре» 1526 . 25 октября 1917 года в результате очередного политического кризиса власть взяли большевики. В первый момент они, по моему мнению, вообще не задумывались о проблемах политического контроля и политического сыска. Выражением быстро изменявшегося подхода в условиях начинавшейся Гражданской войны стало создание 7 декабря 1917 года Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Но еще несколько месяцев новая власть не уделяла серьезного внимания перлюстрации. Наоборот, 4 апреля 1918 года был принят декрет Совнаркома «О тайне почтовой переписки», подписанный В.И. Лениным и представителями наркоматов финансов (Д.П. Боголеповым), внутренних дел (М.Я. Лацисом) и юстиции (М.Ю. Козловским). Здесь, в частности, говорилось: «Уполномоченным каких бы то ни было организаций, учреждений и должностных лиц, не исключая и советских, воспрещается конфискация, реквизиция и вообще… задержание почтовой и телеграфной корреспонденции… без согласия Народного комиссариата почт и телеграфов или определенного в каждом частном случае постановления судебной или следственной власти» 1527 . Об этом же говорилось и в циркуляре Народного комиссариата почт и телеграфов (Наркомпочтеля) от 28 мая 1918 года: «Следственная чрезвычайная комиссия, следственные комиссии Революционных трибуналов и народных окружных судов имеют право осмотра, выемки почтово-телеграфной корреспонденции при точном соблюдении ст. 368 первая Устава уголовного судопроизводства» 1528 .
1525
ГАРФ. Ф. 1467. Оп. 1. Д. 1000. Л. 111.
1526
Там же. Ф. 3. Оп. 1. Д. 4. Л. 2 об.
1527
Почтово-телеграфный журнал. 1918. 30 апреля. № 11–13. С. 106.
1528
Там же. 7 июля. № 18–21. С. 213.
В таких условиях экономическая секция Управления военного контроля в Петрограде, занимавшаяся перлюстрацией международной переписки, в поисках новых потребителей информации рассылала выписки из перлюстрированной корреспонденции в Совет народного хозяйства Северного района, Центральную управу Петроградского продовольственного совета, Продовольственную управу Невского райсовета, отдел нормировки и снабжения ВСНХ, Петроградскую ЧК и др. Из этих организаций только отдел ВСНХ отказался от предлагаемых услуг. Секретарь Петроградской ЧК 2 июня 1918 года сообщал: