Черный ангел
Шрифт:
— Да, монстры мы, да, паразиты мы, с голодными и алыми очами. Для вас — века, для нас — единый час…
Он зарычал. Брюн поняла, что он услышал ее мысль. Брюн расхохоталась в голос. Маленькая Разбойница предлагала и ей научиться читать мысли. Но Брюн пока еще не успела освоить этот навык.
— А я не люблю Блока, — сказала она.
— А я его существовании узнал только неделю назад, — доверительно сообщил Карл. — Мне всучили томик его стихов, когда я забирал твой заказ.
Медленно провернулась ручка на раме окна, и оно
— Спасибо, Карл, — сказала Брюн лениво. — Я как раз думала о том же. Здесь очень душно.
Карл в ответ провел рукой по ее волосам. Брюн накрыла его руку своей и удержала у своего лица.
— Ты жалеешь, что Даша — не твой ребенок? — спросила Брюн, целуя его в центр ладони.
Карл тихо засмеялся.
— Мне кажется, — сказал он. — Чтобы я сейчас ни ответил, я потом пожалею об этом.
Брюн отпустила его руку и приподнялась на локте. Карл видел ее темные волосы, разметавшиеся по плечам, и ее глаза, полные лунного блеска.
— Перестань, — сказала Брюн почти гневно. — Я не такая.
— Есть немного, — признался Карл.
Брюн вздохнула.
— Но я подумал, — продолжал Карл, привлекая ее к себе. — Ведь это единственное, что осталось от того парня. Как его… Васильева. Я еще как-то смогу себя увековечить, а он — никогда. И если бы Даша была моей дочерью, он бы сгинул бесследно. Впрочем, как и миллионы других людей, — добавил Карл рассеянно.
— Ты хочешь ребенка от меня? — спросила Брюн.
— А ты?
Брюн положила голову ему на грудь, спрятав лицо.
— Когда я разговаривал с Полиной, я понял, что для вас это не так просто, — сказал Карл, продолжая играть с ее волосами.
Он знал, что ей нравится, когда касаются ее волос, а ему нравилось трогать их. «Еще одно удачное совпадение, которое делает наши отношения такими уравновешенными», лениво подумал Карл.
— Что вы, бывает, чего-то боитесь, — продолжал он. — Я не понял, чего…
— Боли, наверное, — пробормотала Брюн.
— Нет, это я бы понял, — ответил Карл спокойно. — Полина говорила, что боль как раз не самое страшное. Беспомощность, вот что, — вспомнил он.
Брюн хмыкнула.
— Полина не только опытная женщина, но и смелая, — произнесла она. — Она не побоялась быть искренней с тобой. Почему ты не обратил ее? Полина была бы тебе хорошим товарищем… лучшим, чем я.
— Знаешь, — сказал ей на это Карл. — Я ведь тебя тоже не спрашиваю, почему ты мне тогда кроник прислала.
Брюн помолчала. Карл с некоторым облегчением подумал, что вечер опасных откровений на этом закончен. Но Брюн произнесла:
— Когда я в детстве училась кататься на велосипеде, и падала с него, отец требовал, чтобы я сразу же садилась на него снова. Иначе, говорил
Грудь Карла заходила ходуном. Он смеялся — как всегда, почти беззвучно.
— Велосипед, значит, — сказал Шмеллинг.
— Да, — согласилась Брюн, несколько смущаясь. — Ты не обиделся?
Карл отрицательно покачал головой.
— И все это время ты… думала, вспоминала…
— Ну да.
— Если бы я знал, что тебе так тяжело меня видеть, я бы не ходил к вам в гости так часто, — сказал Карл. — Прости меня.
— Ну, не так уж часто ты и заглядывал к нам. Я тебя уже простила, — ответила Брюн. — Тогда, перед приездом Лота, когда ты…
Она поцеловала шрам на его груди.
— А вот Лот никогда не просил прощения, — добавила Брюн гневно. — Я знаю, вам, мужчинам, бывает сложно признать свою вину. Но ведь кроме слов, бывают и поступки! Когда ты тогда ударил себя кинжалом, я испытала такое… я не знаю…
— Облегчение, — сказал Карл. — Освобождение.
— Именно, — кивнула Брюн. — Я поняла, что этого всегда и хотела.
— Значит, от Лота ты добиваешься того же самого? Чтобы он извинился?
— Да, — сказала Брюн. — Но ты уходишь от ответа. Почему ты не обратил Полину? Ведь она такая самостоятельная и шустрая. В большом городе она быстрее сориентировалась бы.
— Да, самостоятельная, — согласился Карл. — Так случилось, что мы с ней как-то разговаривали о вампирах. Я сказал ей, что мой замок кажется мне похожим на гнездо вампиров из одного мультика, который смотрел в детстве. Ну, слово за слово, и Полина сказала, что не хотела бы стать паразитом. Она хочет жить, обеспечивая сама себя. А мы с тобою, Брюн, паразиты, как ни крути.
— Понятно, — пробормотала Брюн. — А ведь ты больше интересуешься вампирами, чем хочешь показать.
— Видишь ли, там, где я родился, они водились.
— Как это? — изумилась Брюн. — Ты хочешь сказать, что видел…?
Карл засмеялся:
— А ты не знала, что существуют самые настоящие летучие мыши-вампиры? В Южной Америке. Они, правда, не загрызают насмерть, для этого они слишком маленькие. Но действительно пьют кровь — у спящих коней, кур, людей. Как комары здесь.
— Нет, — пробормотала ошеломленная Брюн. — Первый раз слышу.
— Мальчишкой я ловил их. А когда приехал в Новый Свет, и узнал, что эти маленькие паразиты у вас окружены таким романтическим ореолом, я очень удивился… А ты, случайно, не спросила, кто новая любовь Полины? — осведомился Карл небрежно.
— Да, — кивнула Брюн. — Она решила, что будет жить с девушкой, которую всегда любила.
Брюн ощутила, что Карл напрягся, и закончила неуверенно:
— По-моему, это не так обидно, если бы Полина ушла от тебя к другому мужчине, правда?
— Ну вот давай мы с тобой повстречаемся, повстречаемся, а я потом геем стану, — меланхолично ответил Карл.