Черный ангел
Шрифт:
— Освободи меня, — сказал Лот.
Ирвинг очнулся. Он огляделся. На подоконнике нашелся красивый кинжал, которые рабочие завода подарили Лоту. Ирвинг взял его, подошел к столу и перерезал бельевые веревки, безжалостно впивавшиеся в тело брата. Лот попытался сесть, но у него это не получилось. Онемевшие члены не слушались. Лот принялся массировать правую руку левой. Лицо Лота исказилось от боли, но не издал ни звука.
— Что случилось? — спросил Ирвинг.
— Карл решил захватить контроль над областью, — сказал Лот. — Он переманил Брюн на свою сторону.
— Что мне делать? — спросил Ирвинг.
Лот задумался
— Забери Дашу и бегите в Деревяницкий монастырь, — сказал он. — Меня не жди. Я догоню вас, как только смогу двигаться.
— Хорошо, — сказал Ирвинг. — А почему в монастырь?
Лот, колеблясь, посмотрел на него.
— Если я скажу тебе правду, ты подумаешь, что рехнулся, — произнес он.
Ирвинг, криво ухмыляясь, обвел пистолетом вокруг:
— Я думаю, что я уже рехнулся, так что это мало что изменит…
Лот улыбнулся краешком губ, и ответил:
— Мне кажется, что Карл продал свою душу дьяволу. И Брюн тоже. Они могут гипнотизировать, это точно. И иногда… они так странно выглядят…
Он развел руками, не в силах подобрать сравнение. Ирвинг смотрел на него, и чувствовал, что все сильнее погружается в липкую, тягучую паутину кошмара — кошмара наяву. Он, пожалуй, верил брату. Каждому рейнджеру во время войны случалось сталкиваться с чем-то, крайне опасным и необъяснимым с материалистической точки зрения. Существование альгулей, пожирающих трупы, признавали даже официальные источники. Чудовища не брезговали и свежатинкой. Правда, в официальных хрониках монстров именовали «совершенно опустившимися мутантами, жертвами „лестниц в небо“». Но в джунглях Камбоджи Ирвингу приходилось сталкиваться не только с альгулями.
О, как бы Ирвингу хотелось забыть это!
Тоска по боевым временам, терзавшая его в Боровичах, показалась Ирвингу смешной. Надуманной. Бредом зажравшегося, скучающего барчука…
— Глаза, — произнес Лот с усилием. — У них глаза красные, как кровь. Карл здесь, он очень опасен. Если его увидишь, сразу стреляй — пока он не очаровал тебя.
«Снова убивать», думал Ирвинг. Он это умел. Умел очень хорошо. Те, кто умел это плохо, в последней войне не выжили. Ирвинг вдруг понял, что у него болит голова. Боль пульсировала короткими обжигающими вспышками.
— Иди же скорее! — нетерпеливо сказал Лот. — Не жди меня, бери Дашу и беги. Я догоню, — повторил он.
Ирвинг кивнул и бесшумно выскользнул в коридор. Он увидел полосу света, падавшего из-за угла. Там, как знал Ирвинг, находилась гостиная. Он двинулся туда, держа пистолет наготове. На границе света и тени Ирвинг остановился и очень осторожно заглянул в освещенный зал.
Он почувствовал, как зашевелились волосы у него на затылке.
Карл сидел за столом. Перед ним стоял бокал и початая бутылка красного вина. Шмеллинг ощутил присутствие и обернулся. Вместо лица у него была чудовищная морда. Расплющенный, как у свиньи, нос занимал ее большую часть. Однако даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять — сходство со свиным рылом было весьма условным. Нос Карла был устроен гораздо сложнее. Он представлял собой сочетание складок кожи, вибрисс и шерсти. Глаза Шмеллинга стали круглыми, совершенно нечеловеческими. В центре черной, как эбонит, радужки, сияла светлая иголка зрачка. Чудовищные резцы торчали из-под вздернутой верхней губы. Зубы стали полупрозрачно-розовыми. Нижняя
Словом, если бы Ирвинг лучше разбирался в животном мире Южной Америки, то узнал бы гротескную копию летучей мыши-вампира, единственного паразита среди млекопитающих. Но познания Ирвинга в биологии, как и в ботанике, были весьма скудными и носили строго практический характер.
В общем и целом, монстр совершенно не походил на того Карла, которого знал и любил Ирвинг. И тем не менее не каким-то мистическим образом не оставалось никаких сомнений в том, что это именно Шмеллинг.
— Ирвинг? — с присвистом спросило чудовище.
То, что оно не походило на Карла внешне, помогло Ирвингу решиться. Он прижал локоть к боку и выстрелил от бедра. Ирвинг попал точно туда, где у человека находится сердце, еще первой пулей. Но Тачстоун не смог остановиться и всадил в грудь монстра еще две.
Только тогда Карл упал. После первого выстрела он лишь покачнулся. Падая, Шмеллинг задел стул и своротил со стола вино и бокал. Бокал разлетелся вдребезги. Вино окатило Карла красной волной, смешавшись с его собственной кровью.
Брюн уже случалось просыпаться от грохота выстрелов. На первом она открыла глаза. На втором — вскочила с кровати. Когда прогремел третий, на Брюн уже был надет халат из китайского шелка с драконами. В руках она крепко сжимала книгу, которую принес Карл.
Только в этот момент Брюн проснулась окончательно, и заметила, что одна в комнате.
План, намеченный инстинктивно — схватить и Дашу и бежать из дома, не тратя времени на выяснение, кто напал на дом Лота и почему — показался ей верным и на трезвый взгляд. Брюн несколько переживала за Карла. Но Шмеллинг был не только взрослым мужчиной, а и единственным черным эллоритом (кроме нее самой) на несколько тысяч километров вокруг. Карлу никто не был страшен. Эта мысль успокоила ее.
Брюн медленно растаяла в воздухе.
«Но все же, что это за выстрелы?», думала Брюн, когда стены дома мелькали вокруг и сквозь нее. — «У Лота было где-то припрятано оружие, он отвязался и напал на Карла? Но зачем Карл вообще вышел из спальни?».
Брюн оказалась в спальне Даши. Брюн склонилась над кроваткой, собираясь осторожно разбудить ее, и тут поняла, что дочь не спит. Девочка лежала на спине, натянув одеяло до подбородка, и смотрела в темноту круглыми от ужаса глазами. Брюн сообразила, что выстрелы были слышны и в этой части дома.
— Вставай, доченька, — сказала она как могла мягко. — Одевайся. Нам нужно уходить.
— Хорошо, — сказала Даша дрожащим голосом.
Она поднялась с кровати. Брюн подала ей футболку с веселыми акулами, намалеванными на груди — Даша привезла ее из Анапы и таскала не снимая.
— Мамочка, а ты где? — спросила Даша, принимая футболку.
Брюн вспомнила, что впопыхах забыла стать видимой. Она произвела небольшое усилие и выполнила процедуру, которой ее обучила Маленькая Разбойница. Даша облегченно вздохнула. Брюн поняла, что теперь дочь ее видит. Брюн включила ночник в виде симпатичного зеленого бегемотика, чтобы Даша могла рассмотреть ее получше.