Черный бриллиант
Шрифт:
Аврора была вне себя от злости и не могла ничего противопоставить логике Джулиана. Во всяком случае, бремя, которое лежало теперь на его плечах, было, конечно, незаслуженным, но все-таки его бременем.
— Неудивительно, что ты так настойчиво убеждал меня выйти за тебя замуж, — пробормотала она.
— Это была не единственная причина для нашего брака.
— Я знаю, — быстро заверила его Аврора, — и не утверждаю обратного. Меня не удивляют и твои мотивы. Как я уже говорила, я чувствовала, что тобой движет что-то личное, но просто не догадывалась, что именно. Теперь я знаю что. — Она помолчала, стиснув зубы. — Но если я раньше просто ненавидела Лоуренса Бенкрофта, то теперь я смогла бы убить его.
— Из-за меня?
— Не ты ли
Глаза Джулиана потеплели, и в них загорелись маленькие огоньки.
— Да, дорогая, наверное, это подходящая причина, — Он привлек Аврору к себе, она прижалась щекой к его жилетке. — Спасибо тебе.
— Пожалуйста, — улыбнулась Аврора, очень обрадованная тем, что действительно достигла некоторого прогресса, стараясь разрушить крепкую стену, за которой скрываются чувства Джулиана. — Понимаешь, возможность поделиться своими чувствами так же важна, как и любовь. Откровенность ранит только сначала и только на мгновение. После этого ты испытываешь только одно сплошное удовольствие.
Прямо рядом с ее ухом раздался громкий смех Джулиана:
— Я запомню твои слова, дорогая.
— Как тебе будет угодно. — Взгляд Авроры упал на альбом. — Хью был очень талантливым художником.
— Да, конечно. — Джулиан отпустил ее и нагнулся, чтобы поднять альбом. — У него были потрясающие способности изображать все нюансы. Он унаследовал это от Джеффри, а я нет.
— Твой прапрадед был художником?
— Как тебе сказать… Он довольно хорошо рисовал. Взгляни, — указал Джулиан на висевшую на стене подробную схему поместья Морленд.
— Это нарисовал Джеффри? — Удивившись, Аврора подошла поближе, чтобы хорошенько рассмотреть схему.
На схеме было изображено обширное пространство земли, разгороженное на множество участков. Две тропинки вели к дому с юга, одна — от конюшен, другая — от сада. Третья тропа извивалась к северу от сдаваемых в аренду наделов до самых дальних границ поместья.
— Это действительно нарисовал он. Если ты приглядишься, то различишь его подпись и дату. Я увидел их и потратил больше часа на изучение этой чертовой темы, надеясь, что найду с ее помощью ключ к разгадке. Она, конечно, точна, но мне ничего не удалось обнаружить на ней.
— Точная схема, — пробормотала Аврора. — Словно ее рисовал Сокол. Но по иронии судьбы Джеффри ведь был Лисой. Сейчас снова, и также по иронии судьбы, тебя прозвали Мерлином. Видно, сама судьба хочет, чтобы партнерство Джеффри и Джеймса существовало и поныне. Для этого они сами, наверное, и спрятали равные доли своего наследства. — Она рассматривала схему, одновременно удивляясь, как художнику удалось так подробно изобразить поместье. — Ты прав, Хью унаследовал талант прадеда. Просто удивительно, что эти дороги выглядят как настоящие, словно они сами тянутся к своему определенному месту назначения. — Аврора провела указательным пальцем по двум пересекающимся линиям: — Эти две тропинки ведут к живой изгороди вокруг дома, сначала они бегут отдельно друг от друга, а потом сливаются. А эта, — она указала на извилистую дорожку, начинающуюся от сдаваемых в аренду наделов, — сворачивает на север и полностью исчезает. — На ее губах появилась очаровательная улыбка. — Ты знаешь, вся эта картина напоминает мне о легенде, которую любил мистер Сколлард. Он рассказывал ее мне много раз, наверное, поэтому она и стала моей любимой, ведь мне тогда было всего восемь лет.
— И о чем же эта легенда? — с улыбкой спросил заинтересованный Джулиан.
— О реке Тамаре. Ты знаешь эту легенду?
— Все, что я знаю о Тамаре, я узнал, плавая по ней. Она поразительно живописна, извивается среди холмов и долин. Ее берега закованы известняковыми скалами, где ютятся деревни. Она отделяет Корнуолл от Девоншира и течет до Плимута. Этой удивительной области около реки посвящено много творений наших
— Ты хочешь послушать ее? Джулиан хихикнул:
— Я готов наслаждаться ею.
— Легенда объясняет, как Тамара получила свое имя. — Аврора пристально посмотрела на схему, начав свой рассказ: — Река была названа в честь красивой морской нимфы Тамары, которая когда-то давно жила в пещере глубоко под землей. Тамара отчаянно хотела увидеть великолепный и красочный мир, который, как она знала, существовал наверху. Поэтому, несмотря на предостережения своего отца о том, что по земле Дартмута ходят великаны, Тамара все-таки нашла дорогу на поверхность. Выбравшись наверх, она убедилась, что отец действительно был прав. Два великана — Тави и Торридж — увидели Тамару и влюбились в нее, причем каждый из них захотел обладать ею. Они гнались за Тамарой через торфяники до северного берега Корнуолла, где поймали ее и потребовали, чтобы она выбрала кого-нибудь из них. Ее отец, взбешенный тем, что дочь не послушала его, так и не смог убедить ее вернуться назад. Тогда он с помощью волшебства наслал на великанов глубокий сон и превратил Тамару в серебряный тихий поток. Когда Тави проснулся, то обратился к своему отцу-колдуну, который также превратил сына в поток, спешащий через торфяники и прокладывающий свой путь сквозь лесистую местность в поисках Тамары. Наконец Тави нашел ее, и они слились вместе, плавно и медленно впадая в Ла-Манш. Торриджу тоже удалось превратиться в реку, но он сбился с пути и побежал в другую сторону, на север через холмы в Атлантический океан. — Аврора прикоснулась к линии, которой Джеффри обозначил тропинку, тянущуюся от сдаваемых в аренду наделов на север: — Вот это Торридж спешит на север через леса, чтобы исчезнуть в океане. А эти, — она показала две линии на схеме, тянущиеся к югу и сливающиеся перед живой изгородью, окружающей дом Морленда, — они, как Тамара и Тави, встречаются на землях Дартмута, около Тавистока, и плавно впадают вместе в море.
— Встречаются в… — На лице Джулиана появилось озабоченное выражение, его глаза впились в схему. — Ты сказала, что это довольно известная легенда?
— Да, наверное. Мистер Сколлард часто рассказывал ее. Джулиан резко вскочил на ноги, ему потребовалось всего четыре широких шага, чтобы подойти к Авроре.
— Повтори, что ты только что говорила о слиянии двух рек.
Аврора бросила на него озадаченный взгляд:
— Никогда бы не подумала, что ты такой романтик. Ну да ладно. Эти тропинки похожи на русла рек Тамары и Тави перед тем, как они сливаются в Тавистоке и текут к Ла-Маншу.
— Значит, это там.
— Что это?
— Ты просто подсказала нам нужный ответ. — Джулиан показал на часть схемы поместья, где две тропинки соединялись и тянулись вниз. — Металлический ящик должен быть где-нибудь в этом районе.
— Джулиан, помилуй Бог, о чем ты говоришь?
— Подумай, Рори. Я предполагал, что ящик находится в Морленде, просто пока мы его не нашли. Потом я решил, что Джеффри и Джеймс спрятали здесь не ящик, а ключ, который поможет найти его. Как оказалось, они спрятали здесь и то, и другое. Ключ здесь, на схеме, прямо перед тобой. А ящик? Образно говоря, он тоже в Морленде, точно там, где это изображено на схеме. На самом деле он находится где-нибудь за торфяниками Девоншира, между Тавистоком и Калстоком.
Глаза Авроры округлились от удивления.
— Ты говоришь, что Джеффри нарисовал эту схему как некую секретную карту?
— Точно. Посмотри внимательнее и подумай над самой легендой. Если эти две тропинки изображают две реки, а Морленд — то место, где они сливаются, то эта маленькая живая изгородь перед домом изображает холмы Тавистока, а высокая изгородь за домом — известняковые скалы, которые тянутся до океана. Посмотрим на другие образы. Вот это выглядит как горная тропинка, иногда пересекающая расщелины, иногда поднимающаяся в небо на перевалы к самым вершинам.