Черный ход
Шрифт:
— Этот Уоррен и совершал убийства?
— Еще пятнадцать минут назад я так и думал: его старший научный партнер, затем мультимиллионер дядя и, наконец, бросившая его девушка. Все гибнут один за другим. Страшно гибнут. Месть, думал я, и стала причиной. — Лейтенант, опровергая себя, рассек воздух рукой: — Нет! Меня заставили так подумать. То, что вы теперь сообщили, и косвенные обстоятельства, о которых нет времени говорить, сбросили ложный покров. Уоррен не совершал ни одного преступления из этих трех. Его очень умело загнали, загнали мастерски, как шар в лузу. Убийства
Сержант ошарашено дернула головой:
— Сэр, неужели та самая плетеная корзиночка? И ее просто пустили по ветру на воздушном шарике?
— Совершенно верно. В очень похожей корзиночке мой деревенский приятель держал ужа. Я внимательно рассмотрел ее остатки. Корзинка сплошного плетения. Это значит, даже вы, Глория, не смогли бы разорвать ее стенки.
— О Боже, сэр, что ж это за чудовище?!
— Следовательно, за какие-то считанные минуты уж превратился в настоящую анаконду.
С заднего сиденья неуверенно произнесли:
— Лейтенант, вам не кажется, это слишком смахивает на «Секретные материалы»? И куда гигантская змея затем подевалась?
Его совсем не задел недоверчивый тон.
— Могу сказать с полной уверенностью: такие скороспелые твари очень недолгоживучи. Я получил вчера хорошую подсказку: генная технология, которую применял профессор, вне лабораторных дополнительных стимулов, быстро прекращает свое действие.
— Почему?
— Нужно все время вводить определенный контра-ген. — Он позволил себе немного пофилософствовать. — Природе вообще характерен закон: быстро растущее — недолговечно. Возьмите, например, дуб, который поднимается медленнее других деревьев, а живет в десятки раз дольше. Или моего капитана — типичный переросток, а что с него толку.
— Это общая беда, лейтенант, мы тоже страдаем от карьеристов-скороспелок. И что, вы полагаете, произошло со змеей?
— Нестойкая органика. Я думаю, последовал распад на микроклеточном уровне. В тот день шел дождь, и где-нибудь на участке распавшееся месиво просто впиталось вместе с водой в почву.
Глория тут же продолжила тему:
— Сэр, значит, и убийство в бассейне произошло по такой же схеме?
— Конечно, только мы не знаем, кого именно туда незаметно забросил Элвис, пока дядя с племянником разговаривали. Но он сам нам скоро расскажет.
— Прятался в багажнике автомобиля Уоррена?
— Не сомневаюсь, с его комплекцией это очень несложно.
— Можно вас так понять, лейтенант, — забеспокоились сзади, — чужая разведка еще не все знает и им нужен сам ученый?
— Правильно. И я нисколько не сомневаюсь, они, запугав, стимулировали побег Уоррена, чтобы куда-то его потом переправить. А самое удобное для операции место — лесной домик.
— Вы не считаете, что нам нужна помощь?
— Считаю. Но четырех стволов там будет вполне достаточно. Через двадцать минут мы окажемся на месте, нужно только, чтобы к этому времени другие полицейские силы заблокировали этот
Он взял микрофон и связался по рации с управлением.
— Джек? Джек, перестань жевать и слушай меня внимательно.
Скоро, устроившись сзади, к ним присоединилась вспомогательная полицейская машина. А когда до поворота на лесную дорогу оставалось около полумили, навстречу со стороны шоссе выехали еще две.
Лейтенант по радиосвязи распределил роли, а вертолетчикам приказал выйти на заданные координаты через десять минут.
— Остановитесь ярдов за пятьдесят, Глория.
Сзади щелкнули предохранители.
— Что там, с другой стороны домика, лейтенант?
— Болото, лес. Все это огибается крупным шоссе. Если попробуют пехом уйти в ту сторону, деться все равно некуда, патрули их возьмут.
Сержант, вдруг будто засомневавшись, громко вздохнула.
— В чем дело, Глория?
— Я подумала, сэр, может, лучше приостановить операцию?
— Почему?
— Я уверена, вы как всегда правы. Значит, потом вся история попадет в газеты, и ни цента уже не будет стоить. Не лучше ли сначала загнать сценарий Крису Картеру? Моя школьная подруга работает в литературном агентстве в Голливуде, могла бы помочь. — Она еще раз вздохнула. — Куча денег, сэр.
Сержант затормозила как раз, когда в просветах между деревьями завиднелась крыша лесного домика.
Лейтенант вылез из машины и взглянул на часы — вертолет появится через четыре минуты. Он повернулся к этим двоим:
— Двигаться напрямую к дому нельзя. Один из вас пойдет со мной по правому флангу, другой, с сержантом, по левому.
Оба деловито кивнули, и группа разошлась двумя парами в стороны.
Здесь, под покровом деревьев, колеблясь от легкого ветерка, мерцали зеленые тени…
Лейтенант на секунду вдруг пожалел, что их сейчас только четверо. А если противник не малочисленен, и выдвинул куда-то вперед засаду? В этой мылящей глаза зелени трудно что-нибудь распознать.
Тем более не следовало спешить. Уже через две минуты над поляной, там впереди, зависнет вертолет и люди спустятся на веревках. Зато сама поляна и дом под ярким солнцем отлично уже просматриваются.
Пока все тихо. Нужно продвинуться еще на двадцать-двадцать пять ярдов.
Он посмотрел вправо на своего соседа, и тот в ответ показал рукой, что по его направлению все нормально.
Лейтенант сделал с десяток шагов.
Они почти уже вышли на нужный рубеж, значит, Глория с напарником тоже.
Вот и шум вертолета вдали. Однако прозвучало нечто еще, а ушедшее на миг внимание не дало понять, где именно?
И сразу выстрелы, слева! На другом, невидном отсюда фланге, на одной с ними линии! Лейтенант, пригнувшись, быстро сместился в ту сторону, чтобы проскочить вперед и зайти вбок противника, в которого бьют сейчас их товарищи.
Выстрелы вдруг прекратились, зато справа, между ним и напарником резко заколебались ветки. Он успел оказаться дальше, поэтому пришлось развернуться, чтобы понять, что, черт возьми, происходит?!