Черный ход

Норк Алекс

— Не знаю. Он стрекотал. Видишь, какой кузнец? Слушай, он все время растет.

Теперь странный гость был размером с большую… нет, с очень большую собаку. И так же продолжал подрагивать и скрывать в лапах голову.

Брат, поглядев с полминуты, вдруг глубоко задышал.

— Джон, мне не нравится эта штука!

— Почему?

— Потому что она мне совсем не нравится! Ты сказал маме?

— Я не успел. Он появился совсем только что.

Тот потянул малыша себе за спину.

— Иди и скажи. А я покараулю.

Уходить

не хотелось, но Джон подчинился, потому что умел различать, когда старшие говорят с ним серьезно.

Он побежал к крыльцу… раз-два-три, отсчитались ступеньки, и оглянулся назад.

Брат стоял по-прежнему чуть в стороне, а гигантский кузнец… Малыш приоткрыл рот, потому что тот внезапно задвигался, и его передняя часть плавно поехала вверх, обнажив вскинутую, как огромный огурец, голову. Она осмотрелась черно-зеркальной пустотой глаз. Брат вдруг стремительно развернулся, чтобы бежать к дому, и Джон, неизвестно почему, понял, что это правильно! Лучше им вместе подальше убраться от плохого кузнеца! Но что случилось?!.. Длиннющие изломанные лапы перехватили бросившегося наутек брата и потащили к себе.

— Ма-ма, — слабеньким голосом позвал мальчик и захотел закричать громче, изо всех сил, но силы куда-то делись. Кузнец жадно привлек к себе брата и вцепился ему сзади в шею. Тот сразу обвис, а голова замоталась под жадными рывками гадкого зверя и вдруг почти оторвалась, свалившись на грудь, будто повиснув на ниточке с красной разорванной ямой посередине.

Кукурузные зерна не сразу шли в обработку, а первоначально загружались под открытым небом в круглые широкие емкости двадцати ярдов в диаметре. Лопасть у дна перемешивала массу, чуть подсушивая и отшелушевывая растительный мусор. Дождей в это сезонное время почти никогда не было, а если редкие осадки случались, то же самое происходило под пленкой.

И оператор за пультом перед широким окном во внутренний двор, должен был пользоваться обзором только когда появлялась очередная машина, которой следовало указать через микрофон, к какому именно транспортеру встать на разгрузку. Остальное — объемы зерна, время для обработки и прочее — автоматически отражалось на пульте.

Но смотреть все время на электронные индикаторы было скучно, поэтому оператор часто поглядывал через окно во двор и на синее небо. Разнообразие давало глазам некоторый отдых.

Вот и сейчас, когда дело шло своим чередом, он посмотрел на металлические емкости, потом на небольшое белое облачко, единственное в прозрачной синеве, снова перевел взгляд вниз, где желтая кукурузная масса тремя одинаковыми кругами медленно вращалась по часовым стрелкам. И собрался уже вернуться к индикаторам на панели, но вздрогнул, устремив глаза вниз на среднюю емкость, откуда вдруг разлетелся в стороны большой кукурузный фонтан.

Взрыв?! Что могло произойти?! Вышел из строя электродвигатель?

Он не способен взрываться, самое худшее — загореться.

Удивительно, индикаторы

показывали то же, что и секунды назад. Никаких аварийных сигналов, молчит красная лампочка.

Что там внизу?..

Он испуганно вскрикнул и встал из кресла: внизу в центре емкости копошилось огромное зеленое существо. Еще два фонтана взлетели в соседней емкости и такие же чудища завозились там, разбрасывая кукурузные зерна.

Еще и еще! Откуда?! Сваливаются сверху?

Он схватил трубку внутреннего телефона и нажал вызов директора.

— Сэр! Подойдите к окну! — И на вопрос, что случилось, панически прокричал: — Вы просто подойдите и посмотрите!!

Теперь твари закрыли собой все три емкости и, дергаясь, пихали друг друга. Одна, выброшенная за борт, замерла на миг на раскинутых угловатых ногах.

«Господи, да это же саранча! — мелькнуло у него в голове. Человек почувствовал, как от фантастического зрелища мутится сознание. — Только размером с теленка!»

Упавшая тварь вдруг расправила по бокам стекловидные крылья и в одно мгновение снова оказалась вверху, на спинах своих товарищей.

Показались два приближающихся во всю прыть охранника, а число тварей, прибывших на кукурузное пиршество, увеличилось. Так что неудачливые уже сваливались вниз тут и там.

Они-то и сделались через несколько секунд объектами пистолетной стрельбы.

Сумбурной и беспорядочной.

Оператор, не зная, что предпринять, взглянул на панель. Все работало, только индикаторы перегрузки вели себя беспокойно.

Перегрузка?

Решение пришло внезапно, и будто было подсказано. Он быстро нажал на кнопки ссыпных люков. «Открыто» загорелось почти сразу в ответ.

— Сейчас ребята, — немного задыхаясь от волнения, проговорил он, — подождите десять секунд.

И опять посмотрел вниз.

Один охранник еще продолжал стрелять, а другой… он почувствовал, как по корням волос пробежал колющий холод. Ноги человека высовывались из-под зеленого тела твари, и вторая уже спешила туда.

Другой охранник, расстреляв все патроны, растерянно посмотрел по сторонам и остолбенел от страшного зрелища…

— Беги, беги же! — прокричал оператор и сообразил, что то же самое нужно сделать, включив репродуктор. — Беги!! — прокричал он так, что услышал в усилителе за окном собственный голос.

Но человек внизу сам уже это понял.

Он повернулся, сделал пару шагов, выбирая путь к отступлению, и потерял дорогие секунды. Рухнувшая сверху тяжесть влепила его в асфальт.

Твари успели уже поделить первый труп: одна продолжала терзать тело, другая, отхватив у бедра ногу, оттаскивала ее в сторону.

«Саранча — акула степей, — выскочило из школьных глубин памяти, — пожирает все, если не находит естественной пищи».

Теперь оставалась одна надежда на прочные винтовые лопасти. И нельзя закрывать нижние люки, пусть лезут на запах, или, что у них там…