Черный кофе со льдом
Шрифт:
— И именно этот препарат так популярен сейчас у населения под названием «Панацея»? — подытожила я. Но, как оказалось, поторопилась с выводами.
— «Панацея»? Да, я что-то слышала об этой новинке. Сама-то я уже больше по административной части. Исследованиями не занимаюсь. Так, по старой памяти любопытствую иногда — кто да что. Про «Панацею» по телевизору видела — Виктор Вениаминович там интервью давал. Вроде рекламы. Но не думаю, что это бывший «Эликсир».
— Как? Почему? — удивилась я.
— Как бы вам это объяснить. Виктор Вениаминович разрабатывал «Эликсир» не ради славы и не ради интересов чистой науки. Он действительно хотел помочь людям справляться с болезнями и старением. Словом,
— А что это была за разработка?
— Ему удалось синтезировать недорогое и очень действенное психостимулирующее средство, не имеющее аналогов в российской фармакологической промышленности. Оно впоследствии с успехом применялось в психиатрической практике. Кстати, он назвал этот препарат в честь своей жены, бедной Мариночки Алексеевны, — «Мара». Так ее называли близкие.
Нина Владимировна печально вздохнула и немного помолчала. Потом продолжила:
— Этот препарат помимо своего блестящего клинического действия имел еще одно неоспоримое преимущество. В отличие от существующих тогда психостимулирующих средств он в течение достаточно долгого времени не вызывал привыкания. Курс лечения препаратом вполне укладывался в нужные сроки. Это значит, что не было необходимости во время лечения менять препарат или увеличивать его дозу. Ну и, кроме того, спектр побочных эффектов и противопоказаний был очень невелик.
— Но все-таки был?
— Конечно, ни один препарат без этого не обходится. Лечим одно — калечим другое. Но ведь в описании каждого препарата имеется всегда четкий перечень противопоказаний и побочных эффектов. Поэтому опытный доктор прекрасно знает, кому можно, а кому нельзя применять данный препарат.
— А если лекарство попадет в руки не доктора, а человека без медицинского образования?
— Это вряд ли. Психостимуляторы такого уровня применяются только в соответствующих больницах. Или по меньшей мере отпускаются в аптеках строго по рецептам.
— Хотелось бы надеяться. Впрочем, я что-то отвлеклась — уж очень интересно. Так чем же Виктор Вениаминович занялся после?
— Снова вернулся к биодобавкам. Но теперь, конечно, старался учитывать себестоимость препаратов, чтобы они имели разумную цену и могли быть доступны для граждан. Первой в этой серии, если не ошибаюсь, была БАД для коррекции веса.
Отлично! Предыдущая и последующая работы — все сходится. Значит, похищена была разработка некой «Мары». Правда, совершенно не ясно, что такого криминального в ней могло быть. Но здесь мне Нина Владимировна уже не помощник. На всякий случай я все же задала еще один вопрос — о Мексике:
— А чем занимался Виктор Вениаминович в своих мексиканских командировках?
— О, это очень обширный вопрос. Мы проводили совместные исследования по целому ряду направлений. И в области чистой науки, и в области технологий, и в прикладной сфере. Я, к сожалению, и не упомню теперь всего. Знаю только, что идея «Мары» возникла у него после последней поездки в Мексику.
Обеденный перерыв заканчивался. Я узнала все, что было возможно. Пора было уходить. Я горячо поблагодарила Нину Владимировну за предоставленную информацию:
— Спасибо вам огромное! Вы меня очень выручили. Меня интересовал как раз этот период исследовательской деятельности господина Денисова. Вы так доходчиво мне все объяснили.
Мы тепло распрощались с моей собеседницей, и я отправилась домой. Надо было все хорошенько обмозговать.
Шла я неспешным прогулочным шагом (ходить быстро в такую жару было просто невозможно), стараясь пролагать свой маршрут по самым тенистым и тихим улочкам. Благо такие в Тарасове еще сохранились. На ходу хорошо думалось. Вопросов у меня в голове вертелось множество. Почему-то меня заинтересовала история происхождения «Панацеи». Интуиция подсказывала мне, что и здесь есть какая-то тайна. Одна из многочисленных тайн человека-загадки Денисова. Пока ничто не увязывалось в какую-то целую картину. Информации катастрофически не хватало. Если «Панацея» — это не «Эликсир», то что же? И почему они так похожи по своему действию? Может, Денисову удалось найти более дешевое сырье? И какое отношение ко всей этой истории имеет «Мара»? Зачем ее было выкрадывать? Ведь она уже используется в клинической практике. Где искать ответы на все эти вопросы, я не представляла. И вдруг меня осенило. Мне надо стать представителем линии «Истоки здоровья»! Наверняка я тогда смогу получить всю документацию по «Панацее». По крайней мере одной загадкой тогда станет меньше. А может быть, это приведет меня и к каким-то еще зацепкам. Как это сделать? Не идти же к Денисову. Леночка! Вот кто мне нужен. Моя дорогая Леночка, сдвинутая на продуктах «ИЗ».
Я решила не откладывать дело в долгий ящик и сразу направиться к подружке. Позвонила Елене. Она была дома и изнывала от скуки: совершенно не может жить без своих «ненаглядных охламонов» — так она называла учеников. Отпуск для нее — пытка. Поэтому она обрадовалась моему звонку и велела немедленно приходить. Я купила по пути тортик и через полчаса уже была у Леночки.
Жара и безделье явно действовали на нее не лучшим образом. Когда я видела ее последний раз, она «цвела и пахла», тарахтела без умолку про своих учеников и про новое увлечение — «Истоки здоровья». А сейчас открыла мне дверь вялая, бледненькая. Решительно, нельзя таких людей отправлять в отпуск.
— Ну, привет, подруга! Чахнешь тут в одиночестве?
— Да, Танюш, скучно что-то.
Мы прошли к Леночке в зал. Там было не убрано. Следы Елениной апатии замечались во всем. Я плюхнулась на диван:
— Ой, и не понимаю же я тебя, Ленка. Мне бы сейчас хоть недельку свободную. Валялась бы на пляже. Или телевизор бы смотрела целыми днями. Отпуск, надо отдыхать в кайф, а ты все киснешь.
— На пляж один раз сходила — сгорела, до сих пор кожа зудит. Телевизор надоел.
— Тогда подцепила бы где-нибудь ухажера и общалась бы с ним на всю катушку. Ты вон как похорошела за последнее время — любому только мигни… — Я немного слукавила, но не говорить же ей, что от вынужденного безделья она имеет бледный вид.
— Да ну, лень. И вообще, интеллигентные мужчины на улице не знакомятся.
— А зачем тебе сразу интеллигентный? На время отпуска сойдет любой смазливенький, загорелый, чтобы мышцы играли, а?
— Ну тебя, Танька. Ты же знаешь: у меня легкие отношения никогда не складываются. А если складываются, то больше двух дней не длятся. Лучше и не пытаться.
Это было что-то новенькое. Раньше у моей подруги от разговоров про загорелых мальчиков разгорались глаза, и она начинала немедленно тащить меня на поиски приключений.