Черный маг
Шрифт:
Алвис попытался прикинуть, сможет ли он справиться с лавочником, когда дэв уйдет. Вряд ли. Дядька тот был здоровый, килограмм на сто, не меньше. А Алвис… Сможет ли справиться с такой тушей худой четырнадцатилетний мальчишка?
Впрочем, в драке главное не вес и мускулы. Главное — голова. И все-таки уж больно лавочник был здоров.
— Не уходите, — проскулил Алвис. — Он убьет меня, убьет.
Дэв почесал за ухом.
— Может, и в самом деле отдашь мне мальчонку?
— Вот эти-то и самые вредные, — мрачно сказал лавочник и выкрутил Алвису руку так, что у того в глазах потемнело. — Ишь, работать не желает Мал еще. А воровать уже очень даже способен. Я его в последний момент поймал. Еще немного, и смылся бы, как пить дать смылся.
— Все равно, как-то это неправильно.
Дэв все еще колебался.
— Неправильно, говоришь? — осклабился лавочник. — Хорошо, забирай его, забирай. Только учти, отныне, как только у меня что-нибудь украдут, я буду вычитать стоимость пропавшего из тех денег, которые плачу тебе за заботу. Как, подходит?
Дэв снова почесал за ухом. Такая перспектива его, конечно, не устраивала. Попробуй потом проверь, украли что-то в самом деле или лавочник решил зажилить деньгу. Да и начальству, с которым приходится делиться доходами, объяснить, почему они уменьшились, будет затруднительно.
— Ладно, черт с тобой, делай как знаешь, — буркнул дэв. — Только учти, убьешь детеныша, придется штраф платить.
Сказав это, он поспешно вышел из лавки, и Алвис с лавочником остались один на один.
— А и заплачу, — злобно улыбнулся лавочник. — Только сначала сделаю так, как задумал.
— Ой, дяденька, больно! — завопил Алвис. — Ой, пустите меня!
Рассчитывать на снисхождение было бессмысленно. Он рванулся отчаянно, изо всех сил, поскольку понял, что сейчас начнется самое страшное. Ему даже удалось каким-то чудом высвободить руку. Вот только убежать он не успел. Лавочник клещом вцепился ему в куртку, крутанул его по лавке, так что Алвис с размаху налетел на здоровенные весы и больно ушиб об них колено.
— Не уйдешь, змееныш, — с ненавистью пропыхтел лавочник и с размаху врезал мальчишке кулаком по спине.
Алвис перелетел через весы и рухнул на стоявшие за ними глиняные кувшины. Конечно, те разлетелись на куски.
Лавочник злобно зашипел и, метнувшись к здоровенному, стоявшему у окна ларю, выхватил из-за него увесистую дубину.
— Ну, сейчас ты за все заплатишь. Сейчас я из тебя дух выбью.
Глаза у него были красные, налитые кровью, руки тряслись, с подбородка стекала тонкая струйка слюны.
Одним прыжком лавочник оказался возле
В распоряжении мальчика было узкое пространство между весами и стеной. Отступать было некуда. Алвис использовал единственную возможность спастись. Подхватив с пола обломок кувшина с округлой, удобной рукояткой, он метнулся к лавочнику и полоснул ему по лицу. Острый край обломка угодил тому точнехонько в глаз. Лавочник выронил дубину и, схватившись за лицо, отчаянно заревел.
Ужом проскочив мимо него, Алвис прыгнул к окну и высадил локтем стекло. Выпрыгивая на улицу, он успел увидеть дэва, решившего, видимо, полюбопытствовать, почему из лавки доносятся не крики избиваемого мальчишки, а вопли лавочника. Кажется, дэв ему подмигнул.
Впрочем, Алвису было на это плевать. Он спрыгнул на мостовую и, громко щелкая по ней подошвами старых, полуразвалившихся ботинок, кинулся наутек.
Кажется, пронесло, великий дух, кажется, пронесло….
Алвис открыл глаза, немного помолчал, а потом спросил:
— Ну как?
— Хорошие воспоминания, — ответил таксист. — Самое главное, очень непосредственные.
Юноша посмотрел в сторону города.
Солнце уже село. Начиналась ночь безумных предсказателей. Надо было решать, что делать дальше. Возвращаться в город или, переночевав в лесу, отправляться в путь.
— Ладно, ты расплатился, — неохотно сказал таксист. — Засчитываю твои воспоминания как плату.
На лице у него теперь появился легкий румянец.
— Я рад, — сказал юноша. — Стало быть, мы в расчете?
— Не совсем.
— Почему?
— Потому что ты расплатился только за себя. А как же твой маленький дружок, который прячется под курткой?
— Он-то тут при чем?
— Он ехал в моем такси. Поэтому он тоже должен расплатиться. Понимаешь?
— Еще бы, — сказал Алвис. — Понимаю. Только ты не учел одной вещи.
— Какой?
— Я проехал на твоем такси?
— Да.
— Я расплатился?
— Да.
— А мой маленький дружок ехал в это время на мне. Таким образом, платить за проезд он должен мне, и только мне.
— Вот так, значит?
— Угу, именно.
Таксист ненадолго задумался.
«Если этот урод сейчас не возвестит, что я с ним расплатился полностью и окончательно, — рассеянно подумал Алвис, — я его зарежу».
Очевидно, каким-то образом уловив его мысли, таксист торжественно возвестил: