Черный маг
Шрифт:
Правда, в этот конкретный исторический период была, на мой взгляд, некая доля справедливости в том, что полководец сражался во главе своих войск и, случись что, разделял их судьбу. В общем, молодого короля вынесли с поля боя с обломком копья в плече, но все же короля лучше охраняли, вокруг него стеной встали отлично подготовленные и вооруженные телохранители. Спасли, в общем, самодержца. А тем воинам, которые с первой минуты боя рубились в первых рядах, пришлось намного хуже, и мало кто из них ушел тогда живым.
Вот и брату Гектора не повезло. Правда, по неписаным законам этого мира, обе стороны потом без проблем смогли вывезти и похоронить своих павших, но это было для Гектора слабым утешением. Хотя, что уж тут поделать – судьба, от которой, как известно, не убежишь. В нее здесь верили намного больше, чем у нас. Я слыхал и раньше, что Средневековье воспитывает в
Однако и безнаказанным оставить такое положение вещей Гектор не захотел, и так уж получилось, что со своей личной местью стал спасителем государства. Проще говоря, он, воспользовавшись своими навыками разведчика, проник ночью на территорию вражеского лагеря и подкараулил их короля в том месте, куда даже монаршая особа ходит пешком и, что характерно, в гордом одиночестве. Ну а дальнейшее было уже делом техники, главное – не оставить следов и придать смерти видимость естественной, что избавляло от многих проблем в дальнейшем. Ведь когда короля убивают, за это надо мстить, и его подданные, сплотившись в едином порыве, устраивают грандиозную резню, а потом уже начинают бороться, в зависимости от ситуации, за власть или за место при наследнике. А когда король умер «сам» (ну, он не молоденький был, вот сердечко-то и прихватило), то вначале начался дележ, и про войну все как-то забыли. Ну а разгромленный, но не уничтоженный противник этим воспользовался и, собрав остатки сил, сумел выбить потерявшего централизованное управление противника за пределы своих земель. Издержки феодализма, точнее, феодальной раздробленности – каждый дворянин сам себе господин, и как только исчезает тот, кто по той или иной причине является авторитетом для всех, состоящая из дворянских отрядов армия мгновенно превращается в толпу. Бить толпу, как известно, намного проще, чем организованную армию – это азбука, вот и получилось то, что получилось. В общем, отбились, хотя вытеснить врага за пределы своей земли сумели тогда с невероятным трудом.
Причину смерти короля враждебного государства знал только Гектор – быть героем, конечно, здорово, но быть мертвым героем перспектива не из приятных. Знает двое – знает и свинья, а как только станет известно, кто же подло убил монарха, пусть и вражеского, за голову убийцы нельзя будет дать и медяка. Так что Гектор предпочел молчать и о своем выборе не жалел – все-таки он был профессионалом.
А со службы он ушел – опротивело все как-то. Смешно, но брат, зануда и домосед, был одним из тех якорей, что привязывали его к этой жизни. И Гектор вернулся в родной дом, где все напоминало о нем – наследников брат не оставил, жена его умерла, поэтому замок со всеми землями перешел в собственность отставного шпиона. Сестры, правда, тоже имели на наследство некоторые виды, но Гектор лохом не был, а потому, считая, что и без того немало помог (и продолжал помогать) и сестрам, и племянникам, делиться с ними не собирался. Покровители в столице у него были, и родственничкам пришлось дать задний ход, чтобы не получить по голове.
С родственниками жены брата (Гектор так и сказал – «жены брата», не прибегая к терминологии, подобной нашей, вроде теща-сноха-золовка, возможно, потому, что привык формулировать свои мысли немного бюрократически, а возможно, потому, что их обычаи несколько отличались от наших) дело обстояло еще проще. Какие-то права на наследство они по закону имели, но благоразумно решили не связываться. Нашлись доброхоты (конечно, нашлись – Гектор сам попросил пару знакомых об этой маленькой услуге), которые донесли между делом до ушей этих новоявленных родственничков, что граф ведь и на дуэль вызвать может, а рубака он знатный. Так что десять лет назад Гектор остался единственным владельцем замка и окружающих его земель. И, самое интересное, совесть его ничуть не мучила – с чего бы?
Так что осел Гектор в родных местах и жил себе спокойно – умный был мужик и решительный, повидавший мир и многому научившийся, это ему здорово помогло, особенно на первых порах. А еще ему помогало то, что он не боялся крови, ни своей, ни чужой. Особенно чужой. И, когда требовалось, готов был ее лить, как американские захватчики, баррелями.
Для начала он железной рукой навел порядок, попросту истребив многочисленных разбойников, расплодившихся во время войны. Потом навел порядок в крайне запутанной системе налогообложения, что дало ему немалый прирост доходов, а с крестьян при этом, что интересно, драть стали намного меньше. И всего-то пришлось пару своих же мытарей повесить. Несколько раз с соседями конфликтовал, но, будучи человеком хорошо подготовленным во
Женился. Дважды. В первый раз неудачно, хотя и по любви – жена подхватила какую-то заразу и умерла от горячки. Целитель не успел буквально на пару часов, а сам Гектор, будучи черным магом, целительством не владел в принципе. От первого брака у него остался сын.
Второй раз он женился примерно через три года. Вторая жена… Ну, про нее разговор особый, хотя вначале она была, а может, просто казалась женщиной во всех отношениях положительной.
Идиллия кончилась несколько месяцев назад, когда о Гекторе вспомнила родная контора. Как известно, из нее уходят только вперед ногами, и это оказалось справедливо не только для нашего родного ФСБ – наверное, это правило вообще универсальное для всех миров. И пришлось Гектору срываться с места и ехать…
Куда он ездил и что творил, старый маг так мне и не сказал. Выдал только «тебе-то какая разница» и замолчал. Не хочет – не надо, любопытно, конечно, но не более. Молчал он, правда, долго, и я уже начал опасаться, что он все же решил окочуриться, но маг до такой мелкой пакости, видимо, решил не опускаться и, собравшись с силами, продолжил свой рассказ.
Из той поездки он вернулся, вымотанный и физически, и магически. Настолько вымотанный, что и магией пользоваться не мог. Я, конечно, не врач, но, полагаю, нервное истощение – самое точное определение его состояния. А дома его уже ждали. Супруга ждала, а с ней парочка его племяшей, которых он сам же в люди вывел. Чуть погодя подъехали еще двое, но приехали вовсе не затем, чтобы пообщаться с любимым дядюшкой. Нет, все было намного проще и банальнее.
Откуда вся эта шваль узнала, в каком он будет состоянии, Гектор не мог сказать ничего. Но вот знали, сволочи! А любимая супруга, что называется, обеспечила доступ. И племяннички заявились, чтобы поделить его, Гектора, земли, а заодно и знания магические прикарманить – один из них обладал кое-какими способностями. Только вот дурак он… был. Знания-то, может, из умирающего он выкачать бы и сумел, только вот для того, чтобы ими воспользоваться, нужно силы побольше, чем у этого сопляка. Впрочем, неважно. Что с этого поимела бы дражайшая супруга, Гектор не знал, но наверняка поимела бы, тут уж к бабке не ходи. Не от большой же любви к искусству она так рисковала.
Да уж, спаси меня, Боже, от друзей, а от врагов я уж как-нибудь и сам избавлюсь. Кажется, именно так говаривал принц в книге великого итальянского сказочника? Мудрая мысль. От врагов Гектор избавился сам, а свои, родная, можно сказать, кровь, пришли и в спину ударили. Ну, что поделаешь, предает только свой. Друзья – они часто фальшивые, а враги – они всегда настоящие. Тоже, кстати, не моя мысль, то ли слышал, то ли читал где-то, но все равно сказано верно.
Так что уложили его в кровать, заперли дверь и стали ждать, когда он тихо-мирно, естественной, заметьте, смертью скончается. Это им сразу два плюса давало – и магию на халяву, и перед королевским судьей, если что, потом с самым честным лицом сказать можно, что они к дядюшке даже пальцем не прикасались, любая магическая проверка это подтвердит. А чтобы этот самый дядюшка финт какой не выкинул, кто ж его, шпиона, знает, какие у него хитрости в голове и кинжалы в заднице имеются, взяли его сына в заложники, тем более что имели для этого все возможности – прибыли-то не одни, а с дружинами. Гектор насчет их облико морале никаких иллюзий не имел, но все равно в глубине души надеялся на что-то, да и сделать ничего все равно не мог. Понимал: как только умрет он, умрет и мальчишка. И все равно надеялся, что что-нибудь случится. Ну и вот, дождался – с его племянниками случился я.
Тут я спросил, а что за толпа собралась у стен замка и где, простите, его собственная дружина. Маг покряхтел, но все же с неохотой и каким-то смущением признался, что дружину его повязали ночью, прямо в казармах, и сейчас она находится все в том же лагере у ворот под охраной. Проще, конечно, было бы их всех перерезать, но, видимо, имелись у победителей на этот счет какие-то свои соображения. Охраняют же людей графа те, кто прибыл с его более дальними родственниками, – шила в мешке не утаишь, так что они тоже решили принять участие в дележе. Только вот припозднились малость. Впрочем, им наверняка кинут что-нибудь, как собаке кость. Не зря же они тащились сюда, в такую даль, поэтому их люди охраняли пленных с должным усердием.