Черный огонь
Шрифт:
– Я схожу на гауптвахту, Леонидас, вы остаетесь за меня. Продолжайте следовать прежним курсом.
– Слушаюсь, сэр, – старший помощник пересел на командирское место, вместо него к радарам подошел Мартин.
Краем глаза Кирк отметил эти перемещения и подумал, что действия экипажа сравнимы с хорошо отрепетированным балетным спектаклем. Капитана охватило чувство гордости за профессионализм своих подчиненных.
– Сигналы ромуланцев становятся все тише, сэр. Мы выходим за пределы досягаемости… – это последнее, что услышал Кирк, прежде чем двери турболифта закрылись, и он отправился
Сразу бросилось в глаза, что перед карцером поставлен еще один часовой.
«Да, Чехов знает свое дело», – подумал про себя капитан. Он не мог сдержать улыбки при мысли, какое уважение оказывается пленнику такими дополнительными мерами предосторожности. Впрочем, предусмотрительность Чехова была оправдана: вулканец не раз уже ускользал из мест заключения, когда казалось, что это совершенно невозможно.
Чем больше Кирк думал о причинах возвращения вулканца, тем большее беспокойство охватывало капитана. Внутренний голос говорил ему, что что-то здесь не так. Кирк не мог понять, что заставило Спока поставить на карту свою свободу, а, возможно, и жизнь.
«Иногда он жалел, что взвалил на себя такую ответственность – решать чью-то судьбу. Сейчас это был один из таких моментов».
Кирк открыл дверь в карцер, Спок встал. Вулканец выбрал место по центру камеры, подальше от стен, представлявших из себя энергетический экран. Спок слышал, что, когда защита включена на полную мощность, она может даже убить, но проверять эти слухи на собственной шкуре не хотелось.
Кирк распорядился отключить поле и, как только приказание было выполнено, вошел внутрь.
– Ну, Спок, давай поговорим.
– Я готов, капитан, но сейчас не время. «Энтерпрайз» может быть атакован в любой момент.
– Уже нет, Спок. Мы успели вызвать подкрепление. Ромуланцы ничего не смогли сделать.
– Вы предупредили штаб Флота?
– Да.
– Видимо, ваше сообщение было перехвачено ромуланцами?
– Вполне вероятно. По крайней мере, я сделал все от меня зависящее, разве что не отправил радиограмму непосредственно им.
Спок облегченно вздохнул.
– Все ясно. Элемент неожиданности был упущен, и они не решились напасть. Весь план захвата строился на том, чтобы застать вас врасплох. Когда Десус понял, что я предупредил вас, они остановились. Слава Богу, я так и предполагал.
– Спок, – мягко спросил Кирк, – ты понимаешь, что наделал?
Фраза прозвучала, как будто он увещевал непослушного мальчишку.
– Наделал, капитан? – вулканец удивленно поднял брови. – Что вы имеете в виду, Джим?
– Хорошо, я объясню тебе, Спок. Ты с самого начала, с трибунала, ведешь себя очень странно: сбежал из тюрьмы, присоединился к пиратам, затем к ромуланцам. Не могу понять, зачем. Это все не правильно, абсолютно, чудовищно не правильно! Может быть, ты болен?
Горячность, с которой этот монолог был произнесен, показывала, что Кирк долго вынашивал такие мысли.
– А
Врач не стал заходить внутрь камеры, остановившись на пороге.
– Ты в здравом уме, Спок, но лучше бы ты не соображал, что творишь. Если ты думаешь, что с тобой обошлись жестоко в прошлый раз, посмотришь, что тебя ждет на новом трибунале.
– Вот видите, капитан, Маккой подтверждает, что я все прекрасно соображаю.
– Нет, вы слышали? – всплеснул руками доктор. – Он наконец-то соизволил признать мою профессиональную пригодность.
– Только потому, что вы подтвердили мое здравомыслие.
– Ты что, опять за свое? – ощетинился Маккой.
– Хватит, прекратите, – вмешался Кирк. – Успокойся, Боунз. Спок, ты понимаешь, что у тебя большие проблемы?
– Спасибо за сочувствие, капитан, но не стоит вам забивать голову моими проблемами. Корабль – вот сейчас ваша главная забота.
– Это, конечно, так, но Скотт все держит под контролем.
– Сомневаюсь, сэр. С «Энтерпрайзом» что-то не так. Даже здесь, в глубине, я чувствую вибрацию и какой-то необычный шум. У вас серьезная авария, капитан.
– Я не чувствую ничего необычного, – заметил Кирк. Он устал спорить со Споком и подал сигнал охраннику, что уходит.
– Вулканцы более чувствительны, чем земляне, капитан. Если вы позволите…
– Нет, Спок, не позволю. Пошли отсюда, Боунз.
Маккой вышел впереди капитана. Перед тем, как покинуть тюремный блок, Кирк в последний раз обернулся.
– Капитан, – крикнул Спок, – что-то случилось, поверьте мне!
Настойчивость вулканца действовала на нервы. Но ведь Спок лучше всех знал корабль! Пожалуй, только сам Кирк да еще Скотт могли с ним сравниться. Капитан почувствовал беспокойство. «Может, я напрасно не позволил ему осмотреть „Энтерпрайз?“ Нет, черт возьми, я поступил правильно». И Кирк решительно зашагал прочь с гауптвахты.
Спок метался по камере, прислушиваясь к больному кораблю. Он знал, что «Энтерпрайз» в беде.
Кирк находился в турболифте, когда услышал душераздирающий металлический скрежет, а затем оглушительный хлопок. Чудовищная сила сбила капитана с ног. Он больно стукнулся головой и на мгновение потерял сознание. Очнувшись, капитан сразу же нажал кнопку селектора – переговорное устройство молчало. Кирк включил аварийное питание лифта, и тот медленно пополз вверх.
Когда капитан добрался до рубки, экипаж действовал в бешеном темпе, но предельно четко.
Доклады о разрушениях поступали чуть ли не ежесекундно.
– Сэр, – отрапортовал Леонидас, – в машинном отделении взрыв. Один астронавт погиб – только что пришло сообщение из лазарета.
– Какой взрыв? У нас были проблемы только с кормой.
– Скотт на проводе, капитан, – доложила Ухура.
– Что произошло, мистер Скотт?
– Давление на поврежденный участок оказалось очень мощным, заплата не выдержала, и все это перешло на машинное отделение. Все двигатели вышли из строя. Короче говоря, сэр, мы обездвижены в открытом космосе.