Черный смерч (илл. А. Кондратьева)
Шрифт:
— Как он?
— Ихара говорит так: сначала угрожал, потом плакал. Сейчас, как одержимый, все время бормочет. Именно дочерью Ихара и припугнул его.
— А удалось что-нибудь выжать из его помощницы?
— Ничего.
— А Ихара все пробовал?
— Говорит, абсолютно все. У нее неамериканский образ мыслей, Ихара уверен.
— Почему?
— Она слишком твердо держится. Сказала, что скоро все мы погибнем.
— Отчего? — Пирсон посмотрел на Дрэйка.
— Сказала: «Своими действиями вы сами себя взорвете».
— Поручаю вам проверить: эта ассистентка
— Что «или»?
— Вот это и выясните…
Лакей постучал и доложил о мистере Питере Пью.
— Уходите! — И Пирсон порывисто махнул рукой, указав Дрэйку на вторую дверь.
— Мне до зарезу необходима ваша помощь, чтобы воздействовать на Пита, поспешно сказал Дрэйк.
— В чем?
Дрэйк не успел ответить, как открылась дверь и показался Два Пи.
Толстяк Два Пи боком протиснулся в дверь и, громко сопя, бросая косые взгляды на Дрэйка, направился к Пирсону. Вслед за ним, раскрыв вторую половину дверей, внесли специальное кресло Питера Пью.
Зажав в свои огромные ладони руку Пирсона, Два Пи не сводил глаз с перстней на руке Дрэйка.
— Покажите! — буркнул он и, выпустив руку Пирсона, схватил Дрэйка за руку. Он приблизил руку Дрэйка с перстнями к близоруким глазам и отрывисто спросил: — Где вы взяли эти перстни? — И, не ожидая ответа, он обернулся к Сэму Пирсону и сообщил плачущим тоном: — Клянусь, Сэми, это мои камешки! Ты же знаешь, я коллекционирую драгоценные камни. Месяц назад мой дом ограбили. Об этом кричали в газетах. Фотоснимки перстней напечатаны… Пусть подадут газеты, и я докажу, что это мои.
— Я и не отрицаю этого! — нагло заявил Дрэйк и сильным рывком освободил руку.
Два Пи начал задыхаться. Он побагровел, опустился в кресло, поспешно налил в стакан шипучий напиток из сифона, стоявшего на полке под столом, и жадно выпил. Потом он стал вытирать толстую шею платком.
— Клапан не в порядке, Сэми, клапан сдает! — ворчал он.
— Я хотел с вами поговорить, но вы отказались принять меня, — напомнил Дрэйк.
— Я где-то вас уже видел, — сказал толстяк.
— Я маркиз Анака.
— Не слышал, не знаю… Вы отдадите мне мои камни?
— Конечно, отдам, но с условием, чтобы вы прекратили судебное дело против Синдиката пищевой индустрии по обвинению в организации крушений путем завалов.
— Ага, так это вы? Но почему вы, маркиз… как вас там зовут?..
— Анака…
— Сэми, — обратился толстяк к Сэми Пирсону. — Рядом с нашими железными дорогами мы имеем во Флориде и Луизиане девять миллионов акров, в Миссури два миллиона акров, в Висконсине — три миллиона акров, в штате Вашингтон одиннадцать миллионов акров, в Монтане — семнадцать миллионов акров, в Калифорнии — шестнадцать миллионов акров земли, в…
— Я знаю, можно не перечислять, — прервал его Пирсон.
— Но кто, если не ты сам, посоветовал уступить эту землю сельскохозяйственному королю? А когда я не захотел, то ваши вредители съели наш урожай.
— Я советовал тебе уступить земли, — ответил
— После ваших вредителей я стал послушным и передал эти земли в эксплуатацию Синдикату пищевой индустрии. Аренда — гроши, но благодаря «деятельности» этого субъекта, — Питер Пью указал пальцем на Дрэйка, — черные бури поднимают тучи земляной пыли, и она заносит полотно наших железных дорог, создает земляные завалы. Случаются крушения поездов, они опаздывают. Мы несем огромные убытки, а твои авиалинии выигрывают.
— Принадлежащие мне железные дороги тоже много теряют, как и автомобильное сообщение, но я же не сужусь. Черные бури — это стихия, значит бог, — ответил Пирсон.
— К черту бога! — заорал Два Пи. — Рассказывай эти сказки Меллону! Потом он испуганно оглянулся на двери и, наклонившись к Сэму Пирсону, доверительно сообщил: — Мои ученые мне все объяснили: пусть твой сельскохозяйственный король перекочует в Южную Америку, в Канаду или в Африку.
— Я уже обосновался там, — сказал Дрэйк.
— Вы? Вы же маркиз Анака? — удивленно пробормотал Два Пи.
— Я также Луи Дрэйк. Рад познакомиться лично! — Дрэйк кивнул головой.
— Так вот вы какой! — И Два Пи осмотрел босса гангстеров с ног до головы. — А камни вернете?
— Возьмите дело из суда.
— Прекрати процесс, Два Пи! — посоветовал Пирсон. — Твои газеты кричат об этом и отвлекают внимание от красных.
— Согласен! Снимайте перстни!
— Пишите обязательство, — ответил Дрэйк, стаскивая перстни.
— А ваш Стронг — фью-фью! — И Два Пи многозначительно засвистел и помахал автоматической ручкой, давая понять, что Стронг улетел.
— Сколько тебе стоила организация экспедиции для похищения Стронга? спросил Пирсон, насмешливо улыбаясь.
Толстяк с любопытством уставился на Сэма Пирсона. Он тоже имел своего Пинкертона, который в интересах рекламы назывался именем героя детективного романа: Ником Картером. Этот Ник и доложил Два Пи о каких-то сверхтайных работах в маленькой лаборатории, разместившейся в горном ущелье Анд Южной Америки. Этот же Картер узнал о подготавливаемом друзьями Эрла бегстве Стронга. Был разработан хитроумный план перехватить Стронга при пересадке из спортивного самолета, посланного друзьями Эрла, в свой, двухмоторный. Картер вылетел вчера утром, и с тех пор от него не было никаких известий. И если Пирсон знает об этом, значит вся их затея рухнула. Неужели люди Пирсона захватили самолет Картера? Вот почему вопрос Пирсона застал Два Пи врасплох.
Это и был тот «покер», который так любил Пирсон. Карты сданы. Комбинации неизвестны. Каждый делает вид, что у него наилучшая комбинация, или по этому же случаю хранит многозначительное молчание, набавляя и набавляя, чтобы выставить партнера из игры.
— Да, обошлось это тебе недешево! — продолжал Пирсон.
— Дешевле, чем твоя лаборатория в Андах! — отпарировал Два Пи и принялся с большим усердием, чем это требовалось, писать письмо о прекращении процесса.
— Я оправдал капитал! — отозвался Пирсон и пересел на край стола.