Черный смерч (илл. А. Кондратьева)
Шрифт:
Главным же источником его доходов была фабрика фальшивых денег. Она печатала фальшивые франки, марки, фунты стерлингов, лиры, рупии и другие денежные знаки. Его мастерские выпускали в большом количестве фальшивые лотерейные билеты, подделанные под билеты официальных американских лотерей. Целая армия наемников распространяла их не без помощи гангстеров и полиции.
Наконец, Поллард занимался фальсификацией в области политики. Так, например, он выпустил «Завещание Петра Первого» о том, что русские должны захватить Европу.
Поллард знал истинную цель, ради которой здесь собралось множество гостей, но для редакций газет он посылал иную информацию. Несколько десятков таких информаций, например, о филантропии Мак-Манти, «жертвовавшего
Поллард красочно описал, как в два часа дня все четыреста друзей Мак-Манти собрались в шелковом шатре вокруг счастливой четы и Мак-Манти, с разрешения врачей, поднял рюмку вина за «американизацию земного шара».
На самом же деле в это время группа заправил Особого совещательного комитета Национальной ассоциации промышленников уединилась в «хижине», занятой Пирсоном, а десятки «королей» ждали их указаний, как решения судьбы своего бизнеса.
Для Комитета двенадцати в «хижине» Пирсона была приготовлена комната. Приготовления заключались в том, что из нее вынесли всю обстановку, радиоаппарат и телеприемник, картины, мягкие кресла, ковры, вазы и прочее. В пустую комнату поместили двенадцать простых круглых столиков и двенадцать деревянных кресел — по числу директоров комитета. Напитки стояли на тонких полках, устроенных под каждым столиком. У стены стояло еще три стула. Они предназначались для вызываемых по частным вопросам. Голые стены и простота обстановки должны были, по мнению Пинкертона, гарантировать присутствующих от подслушивания и радиозаписи.
Директора вошли вслед за Пирсоном, и он жестом пригласил их занять места. Все собравшиеся были пожилые люди, а трое — даже старше шестидесяти лет.
Толстяк Два Пи — Питер Пью от группы Дюпона, — третий по толщине человек в Америке, сразу же направился к своему вместительному креслу, поставленному за столом справа от Пирсона. Обычно он всегда ездил со своим мягким креслом, если там, куда он едет, не имелось специального кресла, но сейчас он вынужден был сидеть на деревянном. Прежде всего Два Пи достал с нижней полки стола, заставленной различными бутылками, сифон с шипучей водой и поставил на стол. Было жарко, а заседание обещало быть бурным.
Слева от Пирсона поместился… назовем его Фуггер — тайный советник группы Рокфеллера. Это был мужчина типа борца тяжелого веса, с четырехугольным подбородком на массивном, бульдожьем лице. Рядом с Фуггером сел всегда старающийся быть элегантным, с розой в петлице, Ламмот Джиформ («Америкен телефон энд телеграф компани»), которого называли просто Ламмот.
Меллон, едва только появился в комнате, сейчас же начал громко читать молитву, и все должны были слушать стоя. Лица присутствующих выражали недовольство. Все досадовали на эту непредвиденную задержку. Особенно злился на напрасную потерю времени толстяк Два Пи, сразу начавший сердито сопеть. Высокий глухой старик Гобсон, напоминавший хищного кондора своей маленькой головкой на длинной худой шее, ни на секунду не выпускал из рук слухового аппарата в ореховой оправе, чтобы не пропустить ни одного слова своих конкурентов. И когда Меллон читал молитву, отнимавшую время, он все же обратил аппарат в его сторону.
За каждым из присутствующих директоров незримо стояли их армии. Эти армии — из десятков миллиардов долларов, возглавляемые сотнями «королей» и советников, командовавшими своими банкирами, фабрикантами, заводчиками и торговцами, — ждали приказа, чтобы ринуться в бой и проглотить или потеснить конкурентов.
После завтрака-ленча в шелковом шатре, вместившем до четырехсот человек, «короли», эксперты и советники то и дело собирались группами на дорожках, у киосков с напитками и пробовали выведать друг у друга, что у кого приготовлено в портфеле для предстоящей борьбы. К этому дню все вооружились. Одни имели наготове новые патенты, чтобы грозить противнику тем, что пустят в ход новое изобретение и удешевят продукцию, а значит, заставят конкурентов уступить. Другие имели к этому времени ряд новых заводов или пакеты акций конкурирующих предприятий, и так далее. Все они нервно ожидали решения двенадцати, чтобы, собравшись после этого совещания на специализированные конференции, воевать за свое участие в прибылях. Это тоже было одной из форм экономической войны.
Все «гости» то и дело поглядывали на «хижину» Пирсона, увитую диким виноградом, где заседал Комитет двенадцати. Особенное оживление, даже ажиотаж вызвало появление кресла-коляски Мак-Манти, катившегося по дорожке к этой «хижине» в сопровождении Анабеллы Мак-Манти. Всем было известно, что Мак-Манти давно уже не руководит, а только изредка консультирует и всеми делами заправляет Сэм Пирсон.
Наконец в «хижине», увитой диким виноградом, Меллон закончил молитву, и все сели. Пирсон резко поднялся, выпрямился и окинул насмешливым взглядом самодовольные лица собравшихся. «Такими ли вы останетесь после моего сообщения?» — подумал он и, отчеканивая каждое слово, объявил:
— Нам предстоит пересмотреть стратегию и тактику экономической войны, которую мы ведем. Должен со всей откровенностью вам сообщить, что план Маршалла, направленный, как вы знаете, на то, чтобы преградить дорогу коммунизму в Европе, потерпел полный провал в этом отношении!
Два Пи с интересом посмотрел на Пирсона. Он даже слегка приоткрыл рот от удивления. Меллон сделал какие-то беспорядочные движения своими короткими ручками — то ли крестился, то ли отмахивался от чего-то. Старик Гобсон прижал портфель к груди и что-то сердито воскликнул. Каждый из членов комитета по-своему выражал удивление и недовольство. Затем в комнате воцарилось гнетущее молчание.
Чтобы понять, о чем идет речь, необходимы некоторые пояснения. Американские капиталисты неслыханно заработали во время первой империалистической войны и после нее. Золотой запас Америки с трех миллиардов долларов в 1913 году возрос до двадцати трех миллиардов в 1948 году. Америка стала всемирным банкиром. За американскими деньгами шел американский флаг, за флагом шли американские солдаты. Война 1939-1945 годов для американских капиталистов явилась крупнейшей прибыльной операцией — бизнесом, которого не знали американские миллиардеры на протяжении всей своей истории. Вот почему, несмотря на то что война давно окончилась, капиталисты, чтобы не снижать своих прибылей военного времени, продолжали и продолжают делать оружие. А чтобы оправдать гонку вооружений, они выдумали, будто Советский Союз хочет на них напасть.
Чтобы заработать на вывозе товаров в другие страны столько же, сколько они зарабатывали во время войны, американские капиталисты решили превратить передовые промышленные страны в свои колонии. Если бы американские капиталисты начали под этим флагом военную интервенцию, народы Европы выступили бы против них единым фронтом. Комитет двенадцати придумал большой, хитрый план превращения других стран в свои колонии. Это был план экономической войны, войны, направленной на захват и разрушение экономики других стран без применения военной интервенции.