Черный сокол. Снайпер из будущего
Шрифт:
Ящик с инструментами и гвоздями уже однажды приземлился в глубокий снег, так что Горчакову не пришлось ничего собирать. Но полагаться на везение и дальше было бы неразумно. Поэтому Олег рассовал содержимое плотницкой разноски по сумкам с доспехами. Так оно как-то надежнее. Осталось последнее дело.
Прежде чем покинуть «место высадки», Горчаков его тщательно отметил. На всех окружавших этот пятачок деревьях он сделал большие, хорошо заметные затесы. Когда, двигаясь по кругу, Олег дошел до высокой березы с толстым стволом, он не стал снимать кору, а вырезал стамеской
Чтобы не отморозить пальцы, Горчаков надел на руки шерстяные носки, взялся за ручки волокуши и тронулся в путь.
Идти по глубокому снегу было тяжело. Но Олег продвигался медленно еще и потому, что периодически останавливался и отмечал дорогу либо затесами на стволах, либо подрубал молодые деревца и валил их верхушками в ту сторону, откуда шел. Ориентировался Горчаков, оглядываясь на свои следы. Время от времени он находил на деревьях мох и корректировал маршрут.
– И где эта долбанная дорога? – озабоченно спросил Олег, прошагав, по своим прикидкам, километров пять.
В лесу было тихо и пустынно. Пару раз Горчакову попадались звериные следы. А вот о присутствии человека в этих местах пока ничего не говорило. Олега начали терзать сомнения.
– Черт его знает, какой тут сейчас век? – рассуждал он. – Может, и Москвы здесь еще нет? Да и вообще. То, что здесь все как у нас, только отставание по времени, это всего лишь предположения Ромы. Кто знает, как оно на самом-то деле. А вдруг здесь людей и вовсе нет?
В этот момент Горчаков увидел впереди меж деревьев то, что, несомненно, являлось здешней дорогой. Он прибавил шаг и вскоре вышел на извилистую просеку.
До трассы федерального значения этой дороге было далеко, но две повозки могли бы разъехаться на ней запросто. Сухой хрустящий снег был хорошо утоптан. У Олега сложилось впечатление, что здесь совсем недавно прошла приличная толпа народу. Были видны следы сапог, подкованных лошадей и узкие полоски от полозьев. Следов было много. «Интересно, это караван купеческий такой большой? Или здесь прошел военный отряд?» – размышлял Горчаков.
Он здорово замерз. Его тонкая куртка была хороша, чтобы пройтись от машины до подъезда. А вот для долгих прогулок по такой погоде она не годилась.
– Блин, а мороз-то жмет, – проворчал Олег, шмыгнул носом и потер его заменявшим варежку носком. – Люди – это хорошо, – обрадовался он. – Не важно, какие. Главное, что я тут не один!
По отпечаткам подков Горчаков понял, что отряд или караван движется туда, где, по его предположениям, находилась Москва. Идти сразу стало веселее. Да и утоптанная дорога – это вам не засыпанный снегом лес.
За следующие пару часов Олег отмахал километров десять. И тут он заметил, что начинает темнеть.
– Что за ерунда? – удивился Горчаков и посмотрел на часы. Они показывали 13.07 по Москве. – Я что, в другой часовой пояс попал? А, дошло! – покивал Олег. – Я попал в то же самое место географически. Но никто не обещал, что я окажусь в том же времени суток!
С этим надо было что-то делать. У Горчакова даже спичек не имелось, чтобы костер развести.
«Ночь на морозе без огня я просто не протяну», – пришла неприятная мысль. Олег крепче вцепился в ручки волокуши, наклонился вперед и перешел на максимальный темп, который можно было держать, не переходя на бег. Через пару километров ему стало жарко, а впереди он заметил поднимавшийся над лесом дым, затем услышал отдаленное лошадиное ржание и какой-то стук. «Кажется, там деревья рубят», – подумал Горчаков.
Местность вокруг была холмистой. Поднявшись на очередной взгорок, Олег остановился. Впереди сжимавший дорогу лес расступался, образуя широкую и длинную прогалину. На ней горело множество костров, вокруг которых грелись люди, стояли распряженные сани, рядом с ними переступали ногами кони. В морозном воздухе клубились дым и пар.
Горчаков снял с «Тигра» оптический прицел. Расстояние было небольшим, и восьмикратная оптика позволяла рассмотреть многие детали.
– Вроде русские, – заключил он, опуская прибор.
Вид костров напомнил о холоде. Олег пошевелил пальцами на ногах, проверяя, не отморозил ли он их. Второй раз за сегодняшний день злодейка судьба не оставляла ему выбора. Горчаков обреченно вздохнул и снова впрягся в волокушу.
Пока он шел к лагерю, никто не обращал на него особого внимания: ну бредет мужик по дороге, тащит что-то – эка невидаль! Теперь, когда Горчаков оказался совсем близко, на него поглядывали с интересом, но бросаться навстречу с расспросами никто не спешил.
Олег догадывался, что любопытство возбуждает его черная куртка на молнии. Сидящие и стоящие вокруг костров мужчины были одеты в нагольные и крытые разноцветными тканями шубы. На головах они носили низкие шапки в виде полусферы с меховой опушкой, на поясах у всех имелись длинные ножи и кожаные сумки.
Лапотников Горчаков не заметил, ратники были обуты в желтые или темно-коричневые сапоги. Бороды носили немногие, а вот усы – почти все. «Видно, здесь мода такая», – подумал Олег.
Он прошел мимо саней, в которых увидел мешки, узлы, а среди них копья и большие миндалевидные щиты.
Первым на пути Горчакова оказался костер, над которым стояла железная тренога с цепью и крюком. На нем висел котел. Один мужчина, стоя рядом, помешивал длинной деревянной поварешкой булькающее варево. Еще девять сидели вокруг огня на охапках еловых веток. Один из воинов с усищами как у Буденного что-то увлеченно рассказывал, но когда Горчаков приблизился, он замолчал и выжидающе уставился на пришельца. Его товарищи тоже.
– Гой еси, мужи православные, – поприветствовал Олег ратников, не опуская волокуши. – Дозвольте у огня обогреться, – он кивком указал на другой костер, горевший шагах в шести от первого. Вокруг него людей не было. Да и разложен костер был как-то странно: поперек толстых веток лежали настоящие бревна. «Быка они, что ли, зажарить собрались?» – удивился Горчаков, которому это кострище напомнило гигантский мангал.
– Такоже и ти, – ответил на приветствие пожилой воин с картинными усами.