Черный список
Шрифт:
Слоун обещала, что будет всего один бокал…
– Верхний левый ящик, – показала Арди, пристально посмотрев на Кэтрин; та, прижав пальцы ко лбу, облегченно выдохнула.
Некоторое время Арди молча наблюдала за Кэтрин, когда та, сморщившись, откручивает крышку бутылочки «Адвила» с защитой от детей.
– Кэтрин, – сказала она, не в силах сдержать внезапный порыв хоть в чем-то опередить Эймса. – В выходные я отмечаю день рождения моего четырехлетнего сынишки. Там будут Слоун и Грейс. Хотите приехать тоже?
Выдержка из показаний
26 апреля
Мисс
Респондент 2: Адриана Вальдес.
Мисс Шарп: Сколько вы работаете в этой компании, мисс Вальдес?
Респондент 2: В «Трувив» я работаю чуть меньше двенадцати лет.
Мисс Шарп: Впечатляет. А давно ли вы знакомы с Кэтрин Белл?
Респондент 2: Думаю, около двух месяцев.
Мисс Шарп: Какое у вас сложилось впечатление о мисс Белл после знакомства с ней?
Респондент 2: Она достаточно приятна. Она молода, и показалась мне умной, амбициозной. Мне показалось, что я ее понимаю.
Мисс Шарп: Вы могли бы сказать, что за те два месяца подружились с мисс Белл?
Респондент 2: Не уверена.
Мисс Шарп: Можете уточнить?
Респондент 2: Мне казалось, что мы подружились. Однако потом обнаружились кое-какие вещи.
Мисс Шарп: Можете выразиться более определенно?
Респондент 2: Ладно. Кэтрин солгала.
Глава 7
21 марта
Было время ланча, и Слоун едва не опоздала на персональную тренировку с Оксаной. Она забежала в кабинет, чтобы забрать спортивную сумку и папки, которые еще утром намеревалась передать Кэтрин. В баре та произвела впечатление сотрудницы, которой не терпится поскорее окунуться в работу, как будто она только об этом и думает. Ей хотелось вникнуть в детали всех сделок, над которыми работала Слоун; Кэтрин расспрашивала, как та начинала свою карьеру, интересовалась организацией корпоративной юридической структуры. Те же вопросы она задавала и Эймсу. А тот сразу же принялся пичкать ее байками о высокорискованных сделках, которые заключались буквально в самый последний момент.
Я так хочу быть похожей на вас. Неужели Кэтрин произнесла это, как раз когда Слоун взяла несколько мятных подушечек из тарелочки на стойке администратора? Они заказали по два, а может быть, по три бокала. Почему она согласилась столько выпить? Наверное, это все Эймс, его влияние. И потом, Кэтрин сидела очень близко, и Слоун постоянно ощущала рядом ее лицо. Возможно, она ослышалась; она не хотела просить ее повторить комплимент. Что ж…
Теперь кабинет Кэтрин был пуст, и Слоун почувствовала сильное облегчение.
Она остановилась у толстой стеклянной стены кабинета Грейс. Предполагалось, что стекло должно усиливать корпоративный дух в офисах открытой планировки, но на самом деле такая концепция, конечно же, весьма ограничивала частную жизнь и лишала известного уединения. Дверь кабинета Грейс находилась всего в нескольких шагах от кабинета Кэтрин…
Слоун постучала.
– Не видела Кэтрин? – спросила она.
Грейс подняла голову.
– О…
С тех пор как она вернулась на работу из декретного отпуска, ее кожа выглядела серой, словно Грейс заболела или всю дорогу проторчала в подземном бункере. Правда, сама Слоун никогда об этом не говорила. Однажды ей, правда, пришлось объяснить Дереку, что сказать женщине, что та выглядит «усталой» – все равно что заявить, что она плохо выглядит. Даже ужасно. Поэтому не стоит так делать.
– Она у Эймса. – Грейс продолжала что-то набирать на клавиатуре. – Как там Эбигейл?
Слоун посмотрела в коридор, в сторону закрытой двери в кабинет Эймса. Что они там делают?
Расстроившись, она покачала головой. В конце концов, Эймс – это их босс. Вот и всё. Он начальник над всеми адвокатами в юридическом отделе. Но раз так, то Слоун знала, что могло произойти за закрытой дверью его кабинета.
Она снова нырнула в кабинет Грейс.
– Прости, что ты сказала?
– Я спросила, как дела у Эбигейл.
В последнее время Слоун отвечала на такие вопросы весьма уклончиво. Она представила, как рассказывает Грейс о том, что сегодня Эбигейл впервые взбрыкнула и выпучила на нее глаза. Из-за какой-то тарелки с овсянкой. Надо же! На свою суперкрутую и суперзабавную мать! В ответ Грейс, наверное, добродушно рассмеялась бы и сказала: «О господи, как же быстро они растут, верно?» Только это все чушь, потому что Эбигейл росла не быстро. Она росла медленно. Иногда до боли медленно. Она и ходить-то начала только в полтора года. А в десять все еще любила смотреть канал «Дисней» и шить цветные прихватки. Она любила помечтать, а еще сесть на корточки и гонять палками мокриц по земле. Слоун была уверена, что новая, сумрачная Эбигейл решила в полный голос заявить о себе сразу после инцидентов в школе, после тех противных, ужасных текстовых сообщений. Это что, просто совпадение?..
Она слишком остро реагировала на происходящее. Это отмечали многие. Возможно, так и есть. Но разве легка родительская доля? Ведь все кому не лень твердят вокруг: «Прекратить издевательства! Подготовьте своего ребенка, дайте отпор школьным задирам! Кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы?! Ни в коем случае!! Он может убить ваших отпрысков прямо во сне!» Ну, и прочая подобная белиберда…
Она могла бы высказать все это Грейс, но потом резко передумала. Над Грейс Стентон никто никогда не издевался. В школе она была королевой. И хотя осталась доброй и чуткой, рассказать ей об Эбигейл означало бы… предать собственную дочь. Слоун не могла даже вынести саму мысль о том, что даже на секунду, на какое-то мимолетное мгновение – даже про себя – Грейс может хоть капельку разочароваться в Эбигейл.
– У нее все отлично. На следующей неделе она выступает с фортепьянным концертом. Играет «Марш ре мажор» Баха. – А может, это Бетховен в соль мажоре, промелькнуло у нее в голове. – Но я не смогу прийти, у меня встреча. – Она повернулась, чтобы уйти, но задержалась. – Ах да, ты не получала ту электронную таблицу?
Грейс слегка прищурилась и моргнула.
– В мой почтовый ящик ничего такого не поступало. – Она зевнула. – Хотя я забыла спросить.
– Я тоже.
– Наверное, мы с тобой уже не так расторопны, как раньше. Стареем…
– Прикуси язык, – усмехнулась Слоун. – И скажи Кэтрин, что я искала ее, хорошо? Бумаги у нее на столе. Пожалуйста, просмотри их, а после дай комментарии.
Грейс сложила губы в тонкую линию и махнула рукой, но даже этот жест получился каким-то вялым. Слоун мысленно напомнила себе потом напроситься к ней домой. В конце концов, она была крестной матерью Эммы Кейт. Она должна сказать подруге, что умирает от желания вновь повидаться с Эммой. И успеть до того, как у ребенка сформируются нормальные зубы. И до того, как она научится закатывать глаза…