Черта прикрытия
Шрифт:
— Это не симуляция, — сказал Беттлскруа. — Это ускоренный повтор записи. Мы построили этот корабль около стандарт-месяца назад. После этого мы запустили в него микродронов, чтобы те проверили исправность всех важнейших узлов и установок, прежде чем разобрать корабль. Просто для верности, знаете ли. Затем мы приказали фабрикатору превратить корабль обратно в полуфабрикаты, чтобы замести следы. Корабль был построен в точном соответствии со спецификациями и полностью готов к работе. Объект Диска, на котором проходил тестовый сборочный процесс, неотличим от четверти миллиарда остальных фабрикаторов пояса.
— Вы не могли бы оставить мне копию, чтобы я изучил ее на досуге? — спросил
— Это сопряжено с определенным риском, — улыбнулся Беттлскруа. Он махнул ручкой: корабль исчез, а на его месте возник реальный, если верить титрам в углу, вид космофабрики изнутри. Оплетенные серебристыми нитями паутины, в недрах фабрикатора недвижно висели обломки исполинского часового механизма. — Кроме того, мы полагали, что вы возьмете необходимое аналитическое оборудование с собой, и если б это было так, мы бы охотно предоставили вам пустить его в ход. — Маленький инопланетянин смерил Вепперса таким взглядом, словно искал на его одежде знаки частной собственности. — Однако вы явились как без такой техники, так и безо всяких подозрений в наш адрес, насколько можем мы судить. Нам польстило ваше доверие. Мы искренне благодарны вам.
Вепперс одарил инопланетника тонкой улыбкой.
— Я предпочел путешествовать налегке.
Он опять обернулся к экрану.
— А зачем они все это построили? Почему так много? С какой целью?
— Вероятно, для страховки, — ответил Беттлскруа. — В целях обороны. Разумнее построить средства сооружения флотилий, чем сами флотилии. Средства созидания реже тревожат соседей, чем средства уничтожения. Им все еще придется дважды подумать, прежде чем ввязаться в драку с вами. — Маленький чужак помолчал немного. — Однако я бы сочло нужным подчеркнуть, что те из нас, кто специализируется на гребаной теоретической истории, настаивают, что Диск первоначально был построен с иной целью, а в нынешнее состояние пришел либо после небольшой Вспышки Монопатического Гегемонизирующего Роения, либо вследствие колоссального перепроизводства военной техники. — Существо пожало плечами. — Кто знает?
Какое-то время они молча взирали на исполинскую темную сеть угроз и надежд, раскинутую перед ними.
— Но тех, кто возьмет все это на себя, ожидает определенное общественное порицание? — спросил Вепперс тихо. — Неважно, что цели точно определены, а флот проворно удалится с боевых позиций для самоуничтожения, — все равно с них потребуют определенной компенсации?
— О да! — воскликнул Беттлскруа. — Вот почему мы намерены представить все так, будто за этим стоит Культура!
Она стала ангелом Ада.
Чей очнулась после объятий чернокрылого существа, которое объявило себя ангелом жизни и смерти, чтобы обнаружить, что она сама теперь не слишком от него отличается.
Она открыла глаза и осознала, что висит вниз головой в темном пространстве, слегка подсвеченном исходившим снизу красным сиянием. Характерный запах дерьма и горящего мяса, хотя и слабый, оставлял мало сомнений в том, куда ее занесло.
Ее затошнило.
По правде говоря, наперекор всему, вопреки своим лучшим намерениям, в противовес ежедневно обновляемым обетам, данным себе самой, она хоть немножко, да надеялась. Надеялась, что не вернется в Преисподнюю, но взамен попадет в любое другое место, например, воплотится снова в Убежище и проживет в его реальности еще одну жизнь, начав все сначала как новообращенная монахиня или даже с более скромного положения. Пусть. По крайней мере, она надеялась прожить жизнь, в которой градус боли и раздиравших сердце страданий не поднимался бы выше среднестатистической отметки.
Она огляделась, насколько
Она стала огромным темным крылатым существом. Ноги были снабжены мощными, похожими на серпы или лезвия бритв, когтями. Каждым когтем она могла бы ухватить взрослого павулианца. Она согнула передние ноги/руки/крылья. Они раскрылись легко, без сопротивления, и распростерлись далеко в обе стороны тела.
Эти ее члены были готовы к полету. Эти члены ее тела позволяли ей ходить по воздуху так же легко, как по земле, ловя ветер. Она сложила крылья, как они были, и обхватила ими свое новое тело.
Боли не было.
Она висела в огромном пространстве, где пахло в точности как в Аду. Но она была почти уверена, что здесь пахнет иначе, нежели в Преисподней из ее памяти. Ее обоняние изменилось, стало чувствительнее, утонченней, спектр воспринимаемых запахов расширился. Но она не испытывала боли. Ее ноги без труда цеплялись за все, чего она ими касалась, безо всяких усилий, неосознанно, будто это было самое обычное для нее дело. Она цапнула ими первую попавшуюся вещь. Это оказалась железная балка толщиной с ногу взрослого мужчины. Она стискивала когти до тех пор, пока не ощутила слабую боль, и тут же расслабила.
Она разинула пасть. У нее не было рта — вместо него зияла пасть хищника, с уложенным в ней длинным пятнистым языком. Она сомкнула усаженные острыми зубами челюсти вокруг языка и осторожно прикусила его.
Слабая боль и вкус крови.
Она встряхнула широкой, слишком массивной головой, прочищая мозги, и осознала, что смотрит на все вокруг через какие-то мембранные перепонки на глазах. Перепонки можно было сдвигать в сторону по желанию. Она знала, как, и сделала это.
Она висела внутри огромного полого плода, пронизанного жилами и выглядевшего органическим. Через всю внутреннюю полость плода, впрочем, тянулась массивная железная балка. Наверное, специально затем, чтоб ей было где висеть. Она разжала хватку когтей сперва одной ноги, затем другой, чтобы проверить, не прикована ли к балке. Нет. Каждая нога и стопа могли, казалось, выдержать полный ее вес. Она поняла, что это тело очень сильное.
Ее крылья повисли за спиной. Она даже не поняла, что они снова раскрылись, пока она осторожно пробовала разжать ножную хватку. Что-то на уровне инстинктов, наверное.
Прямо под ее голвоой, если смотреть туда, где был настоящий низ, имелся гофрированный проход с отверстием на конце. Он неприятно напоминал сфинктер. За ним виднелось нечто вроде мерно плывущего облака с красноватым отливом.
Увидев отверстие, она вдруг поняла, что крылья надо сложить только наполовину, ощутила странный голод и непреодолимую жажду полета.
Она разжала хватку обеих ног и упала в отверстие головой вперед.
Вепперс сидел за большим круглым столом на борту Вестника истины, направлявшегося обратно на Вебецуа. С ним были Беттлскруа, остальные представители ГФКФ из числа тех, кто приветствовал его по прибытии на корабль, а также несколько проекций — голографических двойников тех, кто по тем или иным причинам не смог посетить совещание физически. Впрочем, даже эти последние не общались по лучу, а присутствовали на корабле в той или иной форме, хотя бы и как личностные слепки, спрятанные глубоко в субстратах судна. Этого требовала политика безопасности — или политика умножения отрицаний, как они ее называли. Все голограммы, кроме одной, тоже представляли людей ГФКФ, маленьких и невыразимо прекрасных собою.