Шрифт:
Глава 1.
Встреча с психологом, после которой Виктор бросает пить.
– Здравствуйте, присаживайтесь, пожалуйста, на диван, можете откинуться или прилечь, как Вам будет удобно.
Кабинет Рязанского психолога Агатовой Натальи Петровны располагал к разговору, в нем было все продумано до мельчайших деталей: приглушенный свет, свечи, которые иногда зажигались, но не при первой встрече с клиентом, удобные диваны, с придиванными столиками, стеллажи с книгами по работе и просто любимыми. Она ведь была психологом по образованию, но свою фирму открыла совсем недавно, не больше года. Это была давняя и тайная мечта. И вот только в предпенсионном возрасте, как она любила шутить, удалось скопить некоторую сумму денег на воплощение этой мечты. Как же здорово,
– Что прилечь? Я не разлеживаться пришел, а за помощью, я просто подыхаю, не знаю, куда еще пойти, мне не хочется жить. Извините, может я грубо говорю, но Вы должны мне помочь, может быть станет легче, хотя вряд ли, но это же Ваша работа!
Наташа тут же взглянула на него и отметила про себя:
– Мой клиент все еще не присел ни на диван, ни на стул, а нервно расхаживал, желая повернуться и уйти. Это был высокий, красивый мужчина, приблизительно моего возраста, что-то около пятидесяти лет или чуть меньше. Его лицо выдавало недавний запой, с которым он пока, как видно, не справился. Походка была неуверенной, руки нервно метались, то сжимаясь в кулаки, то просто подрагивая, в глазах темных и глубоких была боль, она просто выливалась из глаз, даже казалось из всего тела, которое видно ныло невыносимо, он был похож на наркомана при ломке.
Наташе стало капельку страшно, просто капельку.
– Ведь это моя работа, – подумала она, – помогать людям в самых трудных и невыносимых порой ситуациях. А на нестандартный случай у меня все продумано. Держать личного охранника непозволительная роскошь, да и что он здесь будет делать в кабинете, мешать… Охранник находится в здании. А в моем кабинете есть потайная дверца, стоит лишь чуть толкнуть стеллаж с книгами, и я в безопасности, там маленькая комнатка, где кнопка с сигнализацией для моей секретарши. Ей строго приказано, если сработает резкий звук, покинуть свою приемную и убежать вниз к охраннику. Об этом убежище не знает никто, может оно никогда не пригодится, но в такой работе всего можно ожидать. Если придет сумасшедший и решит напасть, не баллончиком же с газом защищаться.
– Нет, что Вы, успокойтесь, – ответила Наташа, – ничего грубого вы не сказали, просто присядьте, я начну работать с Вами, но для этого нужно познакомиться. Присядьте, пожалуйста, прошу.
Он, умолк и как будто обмяк, уставился на вазу с декоративными цветами в дальнем углу комнаты. Появилось время рассмотреть его и составить психологический портрет.
Теперь стало видно, что он не красавец, без шарма, но высок, в движениях раскован, а значит, уверен в себе. Одежда и обувь дорогая, но он не придает ей никакого значения, это сразу видно в людях, как они поправляют одежду, приглаживают рукой и т.д., этого просто не было. Одень его в деревенскую куртку и отправь на огород, он также бы уютно себя чувствовал. Человек обеспеченный, но не старается это показать, значит или всегда был небедным, или имел в душе более глубокие ценности, второе – скорее всего. С первого взгляда Наташа определяла, хочет ли она помочь человеку.
– Да, я хочу ему помочь, – подумала она. – Он страдает по-настоящему, такое страдание было ей известно, помочь, помочь обязательно, он сейчас в аду своих мыслей и всепоглощающей боли.
– Меня зовут Наталья Петровна или просто Наташа, как Вам будет удобно. Я предпочитаю – Наташа.
– Да, понял. Я – Виктор, приятно познакомиться. Я пришел к Вам и мне чуть легче, даже не знаю что это, но мне нужна Ваша помощь. Думаю, – Виктор запнулся, – это он убил ее, я почти уверен в этом.
– Убийство, Виктор, не понимаю, моя работа психологическая помощь, я не веду расследования, а помогаю Вашему сердцу, Вашей душе, если будете со мной работать, то должны просто рассказывать о Вашей боли и страданиях, а уж я найду метод все исправить.
– Я почти не слышу, что Вы тут говорите, если обещаете помочь, тогда слушайте, – он опять чуть вздрогнул и уставился теперь на картину, а точнее сквозь нее в бесконечность. – Я любил ее, мою Ирину, любил, как никто и никогда, и сейчас еще люблю, мне постоянно нечем дышать, дышу глотками, постоянно не хватает воздуха. Видите? – Он стал беспорядочно сглатывать, выглядя жалко и нелепо. Думаю, он просто поменял ей таблетки или что-то еще придумал. Расследование, конечно, ведется, но это бред, выходит она сама отравилась. Этого просто не может быть. Глупо, зачем? Ведь мы были так счастливы, не знаю что рассказывать, сбиваюсь и злюсь.
– Я помогу, давайте по порядку, как познакомились с Ириной, какой она была?
– Хорошо. Понятно. Мы познакомились два года назад. Она устроилась на работу в мое агентство недвижимости риэлтором. Я уже пятнадцать лет директор «НРиО». Сначала даже не замечал ее, у меня шестьдесят сотрудников и в основном женщины. Многие строят глазки и не прочь закрутить с директором, но я женат, у меня двое сыновей, хотя кого это останавливало, но меня в жизни все устраивало. Хорошая семья, и работа до поздней ночи, каждый день. Моя работа занимала все мысли и время, забирала энергию и эмоции. Все создано с нуля, и до сих пор еще можно все потерять в нашем нестабильном государстве. Агентство пережило два кризиса, хотя многие мои друзья уже перешли в другой бизнес или просто обанкротились. Тоже может случиться и со мной в любой момент, но теперь мне стало на это плевать, уже отложено на безбедную старость и мне, и детям, и жену не обижу, если что. Теперь я живу по-другому: вижу мир вокруг себя, природу, деревья, птиц, времена года, людей, с их проблемами, раньше ничего не замечал. И всему этому научила меня она. Я жил одной работой, ходил порой в старых джинсах и заношенном свитере годами. Мои сотрудники одевались лучше меня. Когда в моей жизни появилась Ирина, просто не заметил, как стал меняться. Она заставляла покупать дорогую одежду, я даже не знал в каких магазинах что продается. Сама дарила мне подарки, которые я считал роскошью и баловством.
– Почему ты не можешь себе позволить купить хорошие часы, бывать почаще в дорогих ресторанах, – твердила она. Хотя ей это было тоже неважно. Тогда зачем? Теперь я понял, она воспитывала во мне вкус, манеру хорошо одеваться и умение подать себя. А то, что это было: вываливается вот такой увалень из машины, стоимостью двух-трех квартир, в заношенных джинсах и идет на переговоры в задрипанную кафешку.
А она была королева, настоящая, не из тех, что одеты гламурно и броско, а королева в душе, одевалась она как раз очень скромно, но дорого и с таким вкусом, даже в спортивной одежде было все идеально, легка, как ветер. Да, настоящий легкий ветерок. Легка во всем, казалось, все ей дается просто и весело. Машину водила лучше меня, хотя у нее была старенькая “реношка”, мы иногда катались по городу наперегонки. Если трудная сделка на работе, ей не было равных. Любые двери открывались, любые справочки добывались, архивы, запросы в другие города, ничего невозможного, все сделает в срок, если надо, будет жить на работе. Иногда крупные сделки проворачивала, так что зарабатывала неплохо, но после работы могла забыть про всякую ерунду и дышать полной грудью. Тогда мы уезжали из города просто на берег реки или в лес, или на мою дачу, где сейчас живу постоянно, но там она не любила бывать. Тогда я снял квартиру, и она стала нашим гнездышком, но и там мы бывали нечасто. Я в эти дни был так счастлив, что даже повесил календарь на стенку и отмечал красной ручкой те дни, когда мы там встречались. Не раз предлагал ей выйти за меня замуж, а она просто хохотала в ответ: «Так ты еще женат, да и я замужем». Да, она была замужем, он известный врач в Рязани. Они очень долго в браке, с юного возраста. Ирина была младше меня на двенадцать лет, мне было тогда сорок восемь, а ей тридцать шесть.
– Я не могу бросить мужа, – твердила Ирина, – он без меня пропадет, мы очень близкие люди, столько лет вместе и все разрушить, не понимаю как. И без тебя уже не могу, я люблю тебя очень сильно. Подожди, все решится, скоро. И вот решилось – ее больше нет.
– Ирина, Иришка, – он что-то зашептал еще, наклонил голову и умолк.
– Думаю, на сегодня хватит. – Выдохнула Наташа. – Теперь слушайте меня. Относитесь ко мне, как к Вашему лечащему врачу, а врачей принято слушаться. Скажите, Вы выпивали, когда встречались с Ириной?
– Нет, не пью уже много лет, – Виктор напрягся, – но сейчас пью, понимаете, я из тех людей, которые не умеют немного и культурно выпивать, я впадаю в запои, и по молодости много было крутых виражей, но потом увлек бизнес.
– Так вот, если Вы говорите правду и до сих пор любите Ирину, нужно бросить пить. Она не хотела бы Вас видеть таким. Жизнь не кончилась, любовь навсегда останется в Вашем сердце, этого никто не отнимет, со временем это сделает Вас сильнее, но пока Вы больны, и будем лечиться. Выходите от меня и идете прямиком в аптеку за успокоительными; вот еще это поможет выйти из запоя, я все написала, возьмите, – Наташа протянула листок. – До следующего приема будете твердить одну фразу: «Ирина, ты всегда в моем сердце, я бросаю пить, так как ты видишь меня и не хочешь, чтобы я был таким слабым, ты поможешь мне, и я справлюсь».