Чертов папочка

Чи Майя

Я прислонилась к стене, чтобы не упасть.

Дмитрий пробежался по лестнице вверх и, увидев меня, сразу пришел на помощь. Из-за спины появилась заплаканная Елена.

— Звони в скорую, — приказал ей Нестеров.

— Но вы же говорили… — испугалась женщина.

— Ребята все уладили. Можно больше не прятаться.

— Женя? — спросила я у него.

— С ним все хорошо! — бодро сообщил мне Дмитрий.

И он соврал.

Уже вечером, когда меня осмотрел врач, а медсестра забинтовала голову и руку, ко мне зашел Лев.

Они провернули операцию без меня. Конечно, я

мало чем могла бы быть полезной, но скрывать-то было зачем?

— Он не хотел тебя лишний раз тревожить.

— Ну конечно! Мне теперь только и остается, что улыбаться! — Я имела право злиться, и все же долго не смогла. Важнее всего было самочувствие любимого мужчины. А все остальное второстепенно, даже мои собственные раны. — Где он?

— На другом конце коридора. Сорок восьмая палата. Только сходишь к нему позже.

— Почему позже?

Вместо ответа, Лев кашлянул и позвал кого-то очень знакомым мне именем.

Дверь, которая и так была слегка приоткрыта, толкнули. На пороге появилась девушка, одетая в короткий топ и джинсы. Она неловко поправила белый халат, накинутый на плечи и робко подняла глаза.

— Здравствуй, Ева.

Тугой ком встал поперек горла.

— Я оставлю вас наедине, — сказал Лев и вышел, чтобы не мешать.

Я же, пытаясь совладать с эмоциями, зажмурилась, отчего две слезинки покатились по щекам. Вновь взглянув на Лильку, зажевала язык, а потом наплевала на все и расплакалась, прикрыв лицо ладонью. Женя выполнил обещание. Он ее спас. Спас…

Вскоре она сжала мою кисть.

— Ева, я… скучала.

Наверное, так бывает со всеми, когда разлука с близким человеком затянулась. Ты не знаешь, что сказать, что произнести, как себя вести и какими словами утешить. Они словно не нужны вовсе. Достаточно взгляда, объятий и понимания — теперь все позади, теперь все изменится.

— Я… тоже, — прошептала ей в ответ и прильнула к груди старшей сестры.

Когда время посещений закончилось, а Дмитрий, зашедший на пару минут проведать меня, обещал позаботиться о Лиле, я прошла через пустой коридор к палате, где лежал Женя. Пока что она была общая, но Нестеров уже договорился перенести его в отдельную.

— Девушка, вы к кому? — спросил суховатый мужичок с крючковатым носом и забинтованной ладонью.

— Я к нему, — указала на своего спящего мужчину и, подойдя, присела на край кровати. Так, чтобы случайно не задеть его ногу.

— Что случилось-то? — заинтересовался любопытный незнакомец, но мне было не до разговоров, поэтому посоветовала ему поговорить об этом с Женей, когда тот придет в себя.

Долго мне тут просидеть не дали. Вошедшая медсестра прогнала в свою палату. А на утро я уже пришла в отдельную.

Примерно в десятом часу Женя пришел в себя. Наверное, самое приятное, что может услышать женщина — это ее произнесенное имя устами любимого.

Хотя нет.

— Жень, ну что за маты с утра пораньше?

— А как мне реагировать? — разозлился он, но тут же себя одернул, обратив внимание на мой внешний вид. — Почему у тебя голова забинтована?

— Шла, упала, очнулась — два гипса, — невольно рассмеялась я.

— Не смешно. Малыш…

Я склонилась над ним и поцеловала. Прикоснулась к сухим губам и поняла, насколько он мне дорог. Настолько, что не выдержала и вновь раслпакалась. При нем можно. Женя видел во мне маленькую девочку, которая всего боится, но хочет выглядеть сильной и независимой. Он принимал меня такой, какая я есть…

— Спасибо.

— За что? — удивился он.

— Ты вернул мне сестру и подарил любовь.

— Уууу… — завыл он волком. — Ай! Ты чего щипаешься?

— А нечего корчить рожицы. — Я показала ему язык и отстранилась.

— Я вообще-то больной! Посмотри, на мне одеялко! Меня надо холить и лелеять, а не щипать!

— Папа!

В палату забежала Катюша. Она как ураган накинулась на отца, крепко обняв его за шею.

— Как же вы меня напугали, — Ольга Геннадьевна покачала головой и подошла к нам. — Любишь же ты геройствовать, товарищ лейтенант.

— Все ради любви…

— И поджопника, — строго заметила женщина.

— Ну мам, не позорь сына перед невестой.

— Да ладно?! — Катюша округлила глаза и посмотрела на меня так, словно впервые видит. А Женя бессовестно заиграл бровями. Позер.

Спустя пару минут веселое настроение сменилось тревожным. В связи с обнародованной информацией, которую Блохин максимально распространил в социальных сетях и на Youtube, предстояло еще многое расследовать. Поэтому в ближайший год нас ждали долгие и изнурительные допросы, походы в полицию и новые проблемы. Но я знала, что мы их решим. Обязательно решим. Только до туалета добегу, а то что-то подташнивает. То ли больничная еда плохая, то ли… Ох, ё!

Примечание:

*Маваши гери — удар ногой снаружи внутрь. Отличается внезапностью и мощью исполнения.

*Кансэцу гери — удар ребром стопы в голень.

*Уширо гери — прямой удар ногой назад.

Эпилог

— Так, сейчас… Раз-раз. Меня слышно? Раз-два…

Сергей Семенович стоял на импровизированной сцене и взволнованно мял в руках бумагу. Сегодня для всех был особенный день, ведь Нестеров подарил нам то, без чего мы не смогли бы дальше существовать — новую школу карате. Правда, в другой части города, и намного больше прежней, но разве это не повод радоваться?

— Добрый день. Я наверняка не скажу вам ничего нового, — нервно улыбнулся Попов. — Не спешите осуждать старика…

Он пытался шутить, произносил действительно стандартную речь, однако каждый стоящий здесь даже не обратил внимания на банальности.

Наоборот, мы гордились нашим директором, как никогда. Он, можно сказать, с того света вернулся, поэтому любое слово Степаныча было сродни проповеди.

После случившегося полгода назад, многие из нас думали, что на восстановление школы придется учреждать сбор. Ребята отчаялись, ведь негде было тренироваться. Тем не менее!