Чертова дюжина
Шрифт:
Взгляд герцога упал на лежавший перед ним листок с королевским прощением. Почти индульгенция, которую он мог выписать и избавить от обвинений, им же и выдвинутых. А вот нечего было ломаться леди Катаберии ван Беквеин! Строила из себя цацу — я не такая, я жду карету… Но вот только она забыла, кто тут главный и кто получает то, что хочет. А если Арбдромор кого-то захотел, он ее получит, чего бы то ни стоило. Воспользовавшись своим служебным положением, естественно. Даже если нужно мужа заключить под стражу в подозрении государственной измены…
Естественно, леди
Кстати, пора и развеяться. Съездить в принадлежащий ему ломбард и посмотреть, что нового и ценного появилось за время его трехдневного отсутствия. Герцог Арбдромор питал слабость к украшениям, которые обедневшие аристо несли в лавку и отдавали за смешные деньги. Почему именно безделушки? Да все очень просто. Он не питал иллюзий и скупал все более ценное на крайний случай. Вдруг, не дай Единый, наступит такой день, когда бежать из страны придется уже ему? А хорошие камни, как и изделия тонкой работы стоят дорого, канал с ювелирами вне Зунландии уже налажен. И, как ни странно — обычно все это идет как лом — хорошие цацки, особенно антикварные, стоят дорого. Если знать, кому и как это загнать. Иногда попадались даже драгоценности Короны. А учитывая, за какие смешные деньги это покупалось…
Все, надо развеяться и аппетит перед ранним ужином нагулять. Герцог преодолел природную лень и отправился на прогулку. Может быть, удастся еще кого-нибудь подцепить? Нет, не что, а именно кого. Местное общество дам аристо с лошадиными мордами уже приелось, хотелось что-нибудь новенького и симпатичного. Единственное, те аристо, что женились на таких дамах, могли чувствовать себя в полной безопасности, ухмыльнулся про себя герцог. Лошади интересовали его только на скачках и конной охоте.
Когда герцог вошел в ломбард, то удивился тому, что владелец к нему не вышел, возясь у прилавка с какой-то дамой. А ничего так, одобрительно хмыкнул герцог про себя, разглядывая повернувшуюся спиной даму. Да, видно, что из обедневших аристо, одета простовато для столичной моды и что служанки у нее нет. Слишком уж небрежно надето платье…
— Кемпел, что у тебя там? — с порога рявкнул герцог.
— Прошу прощения, Ваша Светлость! — запоздало отозвался хозяин лавки.
Женщина обернулась, и сердце Арбдромора ухнуло под… Короче, под самый низ штанов. Незнакомка была ослепительно красива. Эти утонченные черты лица, аристократическая бледность, черные как вороново крыло волосы, влажные темные глаза, в которых хотелось утонуть… А еще от нее шла волна такой чувственности,
— Ваша Светлость? — о, этот грудное божественное контральто с мягким лундийским акцентом…
Незнакомка сделала реверанс с истинным изяществом настоящей леди. Нет, точно аристо из старых родов, и ее поклон лишь это доказывал. Старомодно, но, черт возьми, как красиво!
— Герцог ван Арбдромор, — поклонился он даме. — С кем имею честь?
— Графиня ван Асинда, Ваша Светлость! — вновь присела незнакомка.
— Асинда, Асинда… сморщил лоб герцог. — А, так вы из Лундии?
— Пограничье, Ваша Светлость.
— А, вспомнил! — изобразил улыбку герцог.
На самом деле он ничего не вспомнил. Лундийское Пограничье — дикая смесь деревушек и маноров голоштанных лендлордов, чье богатство зачастую — только гордость, выпирающая сквозь прорехи штанов. Там что не деревушка — то владения какого-нибудь аристо-овцепаса. Правда, попадаются и интересные экземпляры…
— Какими судьбами в нашем захолустье? — спросил герцог.
— Мужу когда-то пришлось бежать из Лундии после последней войны Пограничья, вот приходится скитаться по свету… — пожаловалась красавица.
Нет, это просто невозможно, подумал граф. Да что же это такое, сердце вот-вот из груди выскочит! Прямо так бы взял и разложил бы эту вызывающую похоть лундийскую графиню здесь… Дикарки из Пограничья чертовски хороши!
— Вы только посмотрите на это, Ваша Светлость! — прервал эротические грезы герцога приказчик.
Герцог подошел к прилавку и открыл рот от изумления. Превосходная диадема старой работы с драгоценными каменьями немаленьких размеров. Он оценил вес каменьев в просяных зернышках и мысленно присвистнул.
— Откуда это?
— Благородная дама принесла, — кивнул приказчик.
— Это фамильная драгоценность, переходила из поколения в поколение.
— И продаете? — усомнился герцог, еще раз посмотрев на красавицу.
Черт ее знает, подумал он. Воровка она или нет — сейчас так сразу не разберешь. Иногда среди них попадаются такие вот царственные особы. А колупнешь — пробы ставить негде.
— Обстоятельства, Ваша Светлость, — с горечью сказала она. — Жить не на что.
— Миледи хочет за нее двести золотых, а я могу дать только сто, — сказал приказчик.
Герцог знал, сколько стоит такая работа. И стоила она в пять раз больше, чем просила красавица. Ворованная или нет? Проверить легко. Да и отпускать красавицу не хотелось.
— Давайте проедем ко мне, — предложил герцог. — Я установлю подлинность украшения и вы получите за нее свои двести золотых.
— Скромность не позволяет мне… — замялась красотка.
— Я настаиваю, — включил начальственные нотки в голосе ван Арбдромор.
— Право, молодой женщине не следует…
— Я сам знаю, что следует, а что нет, — сказал герцог, не любивший препирательств. — Или я конфискую диадему, а вас заключу в тюрьму до разбирательства.