Червонная Русь
Шрифт:
– Кто тебе сказал, что это я?
– Да… – Владимирко Володаревич заморгал, не зная, что ответить. Ни он, и никто другой не могли сейчас вспомнить, откуда взялась мысль, что убийца – Ростислав: одно сложилось с другим, нож и слова Ратьши, который видел «половца», как-то сами привели к этому выводу.
– Князь Юрий? Где он, кстати?
– Да здесь, вон на том конце стоит! – Десятник Дмитр показал на край луговины.
– Пошли-ка за ним, брате любезный, – решительно предложил Ростислав. – Пусть подъезжает.
Пока бегали за Юрием Ярославичем, князь Владимирко молчал,
Прямислава тоже молчала, холодея при мысли, что будет, когда ее бывший муж лицом к лицу встретится с нынешним. Теперь, когда дружина была на их стороне, ей следовало бы успокоиться, но она, напротив, разволновалась еще сильнее. Неужели князь Юрий может быть как-то причастен к убийству? Так плохо она о нем не думала! Изменник, распутник, но не убийца! Ей вспомнилась ночь, когда конюх князя Юрия приходил к ним в Белз, пытаясь выторговать ее у Ростислава в обмен на обещание помирить его со старшим братом… Как он собирался это сделать? Значит, у него все же были какие-то доказательства, что убийца – не Ростислав?
Эта мысль так ее поразила, что она широко раскрыла глаза. Ростислав о чем-то негромко беседовал с Владимирковыми десятниками, а она вдруг ужасно испугалась, что князь Юрий куда-нибудь исчезнет. Как раньше она боялась встречи с ним, так теперь жаждала ее всей душой – и поскорее! Может быть, он знает настоящего убийцу? Или… он сам его и подослал? Но зачем? Прямиславе казалось грехом даже в мыслях приписывать князю Юрию такое черное коварство. Ему-то что было до Белза и раздора братьев Володаревичей? Ему нужна была только она, а князь Ярослав тут ни при чем…
Но еще раньше князя Юрия к шатрам явился совсем другой гость.
– Эй, княже, давешние венгры! – заметил боярин Радослав, разглядев у реки отряд из трех-четырех десятков всадников. – Вернулись, стало быть.
– Вы их встречали? – Прямислава обернулась к нему.
– Встречали. Они же в Туров едут. Встречали, князь Владимирко их принимал, беседовали, подарки дарили… О наших делах толковали…
– В Туров? – изумилась Прямислава. – Зачем?
– А ты не знаешь? – Боярин Радослав сам удивился. – Ты что же, князя Михаила не узнала?
– Какого князя Михаила?
– Ну, воеводу…
Боярин Радослав замолчал, потому что от отряда отделились несколько всадников и поскакали им навстречу. Князь Владимирко остался на месте, кмети окружили его. Одним из всадников был тот венгерский воевода, которого называли князем Михаилом… Но ей-то он не представлялся, так откуда ей его знать?
Приблизившись шагов на десять, венгры осадили коней и дальше тронулись шагом.
– Будь здоров, князь Михаил! – первым приветствовал их князь Владимирко. – Что это ты вернулся? Или дорогу потерял? Или забыл что?
– Не потерял, а нашел! Встретил я людей, от них и узнал… – Князь поклонился, не сходя с седла, и смотрел при этом почему-то на Прямиславу. – Вот она, моя красавица! Нашел, значит, ты ее, князь Владимирко?
Прямислава ничего не понимала.
– Ой, княжна моя! – вдруг вскрикнул
Прямислава ахнула: она совсем забыла о своей верной подруге, которую так внезапно бросила, убегая от этих самых венгров. Ростислав свистнул – рядом с Забелой стоял и махал ему рукой Звонята, а еще через миг он увидел и лицо Доброшки.
– Здравствуй, красна девица! – Князь Михаил тем временем подъехал к Прямиславе и поклонился. – Ты – Прямислава Вячеславна?
– Я, – неуверенно ответила Прямислава. Сомневалась она, конечно, не в том, как ее зовут, а в том, кто и почему ее об этом спрашивает.
– Дочь Вячеслава Владимировича туровского?
– Да.
– Не узнала меня?
– Да как же мне тебя узнать, если мы никогда не встречались?
– Вот что значит десять лет на Руси не был! – Князь Михаил улыбнулся. – Встречались, только ты совсем еще маленькая была. Тебе сейчас сколько лет?
– Семнадцать.
– Тогда, значит, было семь. Смоленск помнишь?
– Помню.
– Матушку, Верхуславу… и еще брат у тебя был… Михаил… Я то есть.
Прямислава ахнула и прижала ладони к щекам. Она была изумлена этими словами, а еще больше тем, что могла такое забыть. Действительно, у нее был родной брат, единственный сын князя Вячеслава и княгини Градиславы. Он был на десять лет старше ее, и потому в детстве они не дружили. Когда он уехал в Венгрию, Прямислава была слишком мала, чтобы осознать разлуку. Вскоре ее саму выдали замуж, она покинула родной дом, потеряла из вида родных и вообще забыла о существовании брата, который все эти годы никак не напоминал о себе. Даже отец, который, конечно, помнил своего сына, ни разу не упомянул о нем за все то время, которое Прямислава провела в Турове после своего первого замужества.
– Вспомнила? – Михаил Вячеславич усмехнулся. – Вот так-то, родная! Ты меня забыла, а я тут по полям и лесам гоняю, тебя ищу, чтобы не обидели… Я ведь, когда весть пришла, что князь Юрий берестейский в Турове уселся, отцу обещал войско собрать и вслед за ним идти. Свадьба у меня была, понимаешь, не мог я все сразу так бросить, тесть бы обиделся! Вот и пришел! А тут уже все по-другому. В Галиче встретил торговых людей, рассказали, что-де Прямислава Вячеславна от князя Юрия ушла и к отцу в Туров вернулась, потом ее за Ростислава перемышльского просватали. А потом она исчезла неведомо куда, и Юрий Ярославич ее ищет, хоть из-под земли хочет достать!
– А зачем же ты… – Прямислава вспомнила, как он хотел ее купить, и чуть не рассмеялась.
– Так я ведь тоже тебя не узнал! – Князь Михаил расхохотался. – Княгиня меня надоумила: купи, говорит, князю Юрию красивую девушку или двух, подари, он увлечется и про жену забудет. Отступится, даст ей жить спокойно. Вот я и хотел. Сам тоже хорош – сестру не узнал. Так я же тебя десять лет не видел! Была девчонка, а стала вон какая!
– А зачем же ты вчера погнался за нами?
– А вчера я уже знал, что ты сбежала с князем Ростиславом. И понял, что я вас-то и видел! Мне бы сразу вам сказать, что я – сын Вячеслава Владимировича туровского!