Чеширский сырный кот
Шрифт:
– Всё в порядке? – пискнула Пип.
– Ты права, я люблю сыр.
Признавшись, Ловкач испытал удивительное чувство. На протяжении долгих лет он разыгрывал роль скандального, нахального уличного кота, и теперь эта маска была сдёрнута мелким грызуном, обнажившим всю его суть. Он вынужден был признать, что никогда в полной мере не чувствовал себя котом.
– Вообще-то я обожаю сыр, – поправил себя он.
– А кто не обожает? – пропищала Пип.
– Ты думаешь, что это… нормально?
– Знаешь
Она погладила животик и улыбнулась Ловкачу:
– А что до кота, любящего сыр… Что ж, у всех у нас есть секреты.
Ловкач вопросительно взглянул на неё:
– И у тебя?
– Знаешь, мы ещё недостаточно подружились для таких откровений.
– Подружились? – насупился Ловкач.
– Конечно. Если кто-то обладает достаточной толерантностью для того, чтобы хранить твои тёмные тайны, и ничего не просит взамен, ты можешь с уверенностью считать его… э-э-э… не врагом.
– Достаточной такти… – начал Ловкач.
– Именно. Когда дело касается секретов, я мавзолей.
– Мавзо?…
– Место постоянного захоронения, – объяснила Пип.
Кот недоумённо уставился на неё.
– Склеп, гроб, могила – постаралась помочь ему Пип.
– Почему ты сразу не сказала МОГИЛА, – раздражённо воскликнул Ловкач.
– Но почему я должна говорить «могила», – Пип закатила глаза, – когда можно сказать «мав-зо-лей»?
Она произнесла это слово так, будто каждый его слог был сделан из первосортного сыра.
Голова Ловкача затрещала. Он помотал ею:
– Откуда ты знаешь такие странные слова?
– Эту историю я расскажу тебе в другой день, – сказала мышь. Она широко улыбнулась, обнажив свои зубы, невероятно кривые даже для мыши. На этот раз усы Ловкача дёрнулись от усмешки.
– Теперь, – продолжила Пип, – больше никаких игр в кошки-мышки. Я знаю, зачем ты пришёл в «Старый чеширский сыр». Но ты ни в жизни не получишь ни крошки здешнего превосходного сыра без нашей помощи.
– Вашей помощи? – фыркнул Ловкач.
– Ты уличный кот. Ты ничего не знаешь о замках и ключах, – сказала Пип.
– О замках и ключах? – тут Пип была неправа. Ловкач знал всё об этих дьявольских устройствах, но какое отношение они имели к сыру, он не понял.
– Не понимаю, – сказал он.
– Сыр изготавливает Крумс со своей сестрой на небольшой маслодельне на Финсбери-парк. Но хранится он здесь, в погребе прямо под нами. Это самая старая часть паба и самая холодная. Холод помогает сыру долго оставаться изумительно свежим.
– Чего же мы тогда ждём? – Ловкач уже было бросился к лестнице. Как и предположила Пип, всё, что перепадало коту на улице последнее время, это обрезки, которые он нашёл в забытых переулках.
– Чеширский сыр хранят за большой дверью, запертой на замок, а ключи у поварихи. Мы никак не сможем их использовать.
– Но как мы тогда его достанем? – в нетерпении вымолвил Ловкач.
– У нас, у мышей, есть тайный ход сквозь камни и штукатурку. Боюсь, что он слишком узкий для тебя. А дверь
– Ненавижу двери, – пробормотал Ловкач.
– Как интересно, – сказала Пип. – Почему именно двери?
– Давай тоже прибережём эту историю для другого дня.
– Справедливо. Кстати, кот, ты до сих пор не сказал мне своего имени.
– Ловкач.
– Для меня честь познакомиться с тобой, Ловкач. Генри получил охотника. А для нас лучше всего, если кот будет предпочитать сыр. Можно ли заключить более выгодную сделку? Для всех нас.
При слове «сделка» в глазах Ловкача вспыхнуло вдохновение:
– Ты имеешь в виду обмен… нуу… услугами?
– Именно так. Если ты согласишься защищать нас, в награду каждую ночь будешь получать лучший сыр королевства, – Пип одарила кота своей неповторимой улыбкой.
– Мне придётся ловить кого-то из вас, – предупредил Ловкач деловито.
Пип пристально посмотрела на него:
– И оставлять нас невредимыми, верно?
– Ты всё ещё допускаешь, что я могу вас съесть? Уф. Я исключительно сырный кот.
– Эй, кот! Ты куда запропал? – голос трактирщика загромыхал на лестнице.
– Теперь-то ты убежишь? – взмолился Ловкач.
– Конечно, – Пип усмехнулась, прыгнула на голову Ловкача, сбежала по спине и помчалась по полу. Перед тем как исчезнуть в щели, она назвала место и время встречи. – Погреб. Полночь. Мы принесём сыр.
– Где? – переспросил Ловкач.
– Погреб. Доверься своему носу, – повторила Пип, исчезая.
Когда хозяин нашёл Ловкача и увидел, с каким остервенением тот вылизывается, пытаясь избавиться от запаха сыра, он сказал:
– Вкусная была? Что ж, мой дорогой охотник, там, откуда прибежала эта мышь, ещё много таких.
напёрсточник*
молошко
фанфарон*
баламут*
малец
зыркать
облапошенный*
Я записал эти фантастические слова нынешним утром, пока стоял на углу у «Кафе Рояль» и слушал уличных торговцев. Я записал их быстро, чтобы не стёрлись из памяти.
Больше ничего ценного: кот из «Чеширского сыра» завладел моей фантазией. Шерсть у него красивого голубого оттенка, да и хвост очень забавный. Он кажется очень грубым. Но во мне как будто бы просыпается писатель. Я вижу: этот парень прячет что-то за сеткой шрамов и важной походкой. Разве он брутален? Определённо, он старается казаться таким – как и Сидни Картон, герой моей нынешней истории.
Четыре бессонные ночи, и у меня нет начала.
Я ещё не прыгнул в Темзу.
Впрочем, сегодня только вторник.