Честь Афродиты

Вишневский Владислав Янович

– Алина…

– Да, Игорь Ильич.

– В принципе, ничего… – хвалит директор, – ваше предложение передо мной. Я посмотрел. Но адресную часть можно бы и помельче изобразить, как вы думаете? Не так выпукло. Помельче. Чтоб только в очках покупатель мог рассмотреть… А общий фон можно бы притушить, тогда марка точно стрелять будет… На общем фоне конкурирующих, лучше позиционироваться будет, мне кажется. Что и требовалось… А вообще ничего, ничего, не плохо. Попробуйте. Вкус у вас есть. Потом посоветуемся.

– Хорошо, Игорь Ильич, я изменю. Согласовывать с Борис Фёдоровичем мне не надо? – Это она спрашивает о хозяине фирмы.

– Я думаю нет, – отвечает исполняющий обязанности. – Не будем беспокоить босса такими мелочами. Это наша с вами работа.

– Поняла. Я исправлю.

– Вот и договорились. Работайте! – Игорь Ильич отключает связь.

Настроение

у директора такое же ровное и спокойное. Как и раньше. Общение с подчинёнными улажены и отлажены, производство и фирма раскручена, оставалось только…

– Игорь Ильич, – перебивает секретарша Верочка. Приоткрыв дверь кабинета, она умильно-требовательно смотрит на директора, что означает одно – важный «сверху» звонок. Кто, одними глазами спрашивает директор. – Ольга Леонардовна, – шёпотом, с почтением называет имя «высокого» абонента секретарша. – Из Департамента потребительского рынка Москвы…

– Соедините. – Кивает директор, и коротко усмехается… Через пару секунд, прислонив трубку к уху, расплывается в радостной улыбке, также обрадовано звучит и его голос. – Ольга Леонардовна, добрый день! Рад вас слышать! Очень приятно! – Игорь Ильич каждый раз с замиранием сердца произносит её отчество, каждый раз до холодного пота боится, что перепутает отчество высокой начальницы, вместо Леонардовны назовёт Леопольдовной или хуже того – Леопардовной. Так уж на языке навязчиво вертится созвучность…

– Добрый, добрый, – в голосе слышится снисходительность первой дамы королевства. Голос звучит не требовательный, как обычно, для всех, на совещаниях, например. Не безапелляционно-поучительный, и не патетический, как по телевидению, а снисходительно-ласковый… Где-то даже с долей сексуальности, отмечает Игорь Ильич, хотя возраст у неё далеко за сорок. – Как здоровье, как дела… у молодых, да красивых? – обвораживая, модулирует голосом начальница.

– Да что вы, Ольга Леонардовна, какие мы молодые, это вы у нас молодая, да красивая, обаятельная-привлекательная…

– Ладно-ладно, подхалим, а сам ни разу в ресторан так и не пригласил…

– Как ни разу?! – искренне удивляется директор. – Я же сто раз, а вы…

– Помню-помню, дорогой, помню, – обрывает «рыдания» начальница, с той же интимной ноткой в голосе поясняет «несмышленышу». – Сам понимаешь, нельзя мне. Не могу. Я ж на виду. Вокруг меня знаешь сколько… этих… таких… Глаз всяких, да и… ушей… репутация! Репутация, дорогой, превыше всего! Так что… Если в отпуске где… На Канарах или Патайе…

– Только скажите! Где скажете!!

– Ну и отлично. Я что звоню, дорогой мой человек. Мы тут подумали вашу фирму на конкурс лучших фирм года выдвинуть, как думаешь?

– О!

– Я думаю нужно. Давно уже на рынке, это раз! Потребитель хвалит, это два! Из управы и префектуры отличные отзывы, это три! Мы на вашей стороне, это… Почему бы и нет? Правильно, да? Короче, готовьтесь. Кстати, у нас тут одно особо значимое социальное мероприятие намечается, масштабное, не скрою, мэрия решила, не могли бы вы в наш фонд деньжат перечислить. Добровольно, конечно. Немного, миллиончика два, три, а? Мы вас отметим. Как думаете, товарищ генеральный-исполнительный, а? Наша оценка не помешает?

– Я думаю… если надо… Подумаем, Ольга Леон… ардовна. Примем меры. Как всегда.

– Вот и ладно. Вот и хорошо. Значит, я информирую мэра? Он недавно о вас справлялся, кстати. Да! Сам! Я хорошую характеристику дала. И вам лично. Так что…

– Спасибо, Ольга Леонардовна, если вам надо, мы всегда пожалуйста. Так и доложите.

– Ну тогда всё, спасибо, мил человек, что не отказал. Будь, красавчик. Если что… звони. До связи.

Игорь Ильич кладёт трубку телефона. Ругаясь, безмолвно шевелит губами, качает головой…

Вновь принимается за прерванную работу.

До обеда у Игоря Ильича ещё были разные рабочие вопросы, масса их: где брать, например, рабочий персонал? Этих менять надо. Или мыть, как в анекдоте, или новых делать, причём срочно. Переработали обещанное время. Дисциплина падала. Как результат: ссоры, брак, опоздания. Начальник производства докладными забросал, штрафы понавыписывал. Народ – нервный, грязный, злой. Зам по кадрам все вокзалы уже перебрал, все биржи нелегалов перетряс, суетится… Рабочие на производстве не местные, из разного Зарубежья. Местные работать «у станка» не хотят. Да их и калачом к станку не заманишь. Распустились. Ха, да и нужны они – как белке компас! Одних зарплата не устраивает, других, отдалённость и режим работы, третьи вообще без специальности, четвёртые или бомжи, либо с зоны, пятые

или от конкурентов, или горькие пьяницы и воры… Одна головная боль. Местных вообще до производства допускать нельзя, это понятно. Если не проворуются, то заложат налоговикам или подожгут. К тому же, где и как расселять, как доставлять с работы – на работу, как кормить, как обеспечивать соцпакет и прочее… Это ж какой оборот нужно иметь, сколько денег, сколько людей?! Трёхсменка точно отпадает. Только двухсменка. Причём за минусом головной боли… Расчёт только на нелегалов. Набрали «иностранцев», пообещали восемь-десять тысяч рублей и – вперёд. Они и работают. Там же, на производстве и живут. Как в подводной лодке. Смена ушла – смена пришла. И всё. Территория режимная. Кто, чужой, сунется? А если и случается когда, все проблемы решены: охрана предупредит, время затянет, рабочих можно спрятать. Да они и сами заинтересованы. Как тараканы по щелям спрячутся. Уже проверено, и отработано. Главное – им всё без разницы: где работать, на кого работать, кому это всё нужно, лишь бы зарплата как договаривались, и – плюс – минус – вовремя. И никаких профсоюзов, ни больничных, ни отпускных. Ни-ни. Достаточно Валерия Викентьевича, начальника производства. Дельный, опытный производственник оказался. И машины знает, и технологию, и технику безопасности. Связями своими с бывшими министерскими на первом этапе становления «дела» сильно помог, авторитет фирме придал. А Игорь Ильич зарубежных партнёров привлёк, развил производство. Что ещё надо? К сожалению, надо: где их набирать… Рабочих где брать? Валерий Викентьевич и подсказал, молодец старик, не зря в штат взяли, в Андижане, да. Потому что там, при СССР, Игорь Ильич знает – ездил от министерства с проверками – был аналогичный завод. Сейчас развалился, а рабочих уволили. Идиотизм! Дурдом! А вот, оказывается, хорошо. На них спрос есть. Здесь, у Игоря Ильича, на производстве. И готовить людей не надо, они владеют специальностями. Хотя, здесь, конечно, и не завод, просто разделочно-сортировочно-упаковочная линия. Но непрерывная, быстро работающая, приносящая… да-да, всё что нужно приносящая «хозяевам». Прибыль, конечно. Её! Хозяева, кстати, это акционеры. Трое всего. Не считая назначенного исполнительного директора, – президент или хозяин, Борис Фатеевич Волков, его бывшая жена, она главбухшей в начале работала, потом они развелись, и третий – родственник Волкова. Теперь, к сожалению, или к счастью, почивший, от излишних возлияний. Загулял от безделья, печень и отказала. Сейчас акции перераспределены между бывшими супругами. Но Игорь Ильич с таким раскладом не согласен.

– Игорь Ильич, – напоминает секретарша, – 12.58. У вас в 13 часов внеочередное заседание акционеров. Вы просили напомнить. Она уже здесь. В третьей переговорной.

– Чай, кофе?

– Я уже подала. Она ждёт, журналы смотрит.

– Хорошо. Я иду.

Игорь Ильич легко вздыхает, берёт с угла стола пластиковую папку, поднимается…

3

И что мы имеем… на данный момент? – мысленно спрашиваю себя, глядя в потолок гостиничного номера. Я в гостиничном номере. На широкой кровати. Один. Во Владивостоке. Чёрте где от Москвы! Здорово! Классно! Скажи матери – не поверит. Кстати, надо ей позвонить, она точно не поверит. Хмм, ну, дают! За стенкой всё те же стуки… Ну молоток, мужик, мой клиент, с подругой развлекается. И долбит её и долбит. Как дятел. И правильно, и я бы так же отрывался, но… Так часто?! В принципе не останавливаясь!.. даже после армии… я бы наверное… Удивительно! Да смог бы, смог… если девушка такая вот как… клёвая. Короче, клиент на месте, я тоже. Но эти его стуки: дух-дух-дух-дух, дух-дух-дух-дух… уже раздражают. Он же не кролик, не дятел, с голодухи… А, мне-то какое дело. Х-ха, я же не полиция нравов, я… Стоп. А действительно, кто я?

Я поднялся. В одних трусах прошёл в ванную комнату, встал перед зеркалом. На меня смотрело физически не во всех местах сформировавшееся молодое бледное тело. Да, бледное, кроме рук и лица естественно. В армии робу редко приходилось снимать… Куда солнце попало, там и окрасило. Лицо нормальное. Причёска… не причесался ещё… Глаза серые, с зелёными – космическими – вкраплениями, нос – отечественный, губы пухлые, подбородок овальный, уши не торчат. Щёки, улыбка – на месте. Всё остальное нужно корректировать. Гантелями. Стоп. Без лирики… Интересно, в ванной комнате стуки ещё лучше слышны – почему это? А дверь наверное открыта, чтоб в душ быстрее… Да чего я привязался к этим стукам? Долбит девку, значит, на месте клиент, за стенкой. И пусть себе… Любит, значит. Мне же лучше.