Четыре королевы
Шрифт:
К этому времени Санчу уже совсем не интересовали политические события. В октябре ее болезнь достигла критической стадии, и Ричард вернулся в Беркхемстед навестить ее в последний раз. 5 ноября его известили, что она умирает. В отличие от брата Генриха, который в подобных обстоятельствах ни за что не оставил бы Элеонору, Ричард на следующее утро решил съездить в Лондон ради какого-то рутинного дела по управлению Германией.
Так Санча осталась одна, если не считать одиннадцатилетнего Эдмунда и служанок, и в их кругу умерла 9 ноября 1261 года. А Ричард столь спешил расстаться с нею, что велел душеприказчикам жены начать раздачу ее собственности в первый день ноября, еще до того, как она умерла.
Не
Обстоятельства смерти Санчи отражают суть ее жизни. Королева только по названию, она имела политическое влияние лишь за счет родственных связей с одной из самых могущественных семей Европы. Муж, который без нее не достиг бы своей самой заветной мечты, видел только ее недостатки. Она не умела заставить себя уважать, как Маргарита, не была честолюбива, как Элеонора, или хотя бы решительна, как младшая сестра Беатрис. Она была простодушна, благочестива, заботлива, как мать; но этого было недостаточно, и она это знала. Она пыталась оправдать надежды мужа и пожертвовала собой.
Ей было всего лишь тридцать три, когда она умерла. Развалины аббатства Хэйлз, где она погребена, пережили века. На его стенах до сих пор можно различить выцветшие очертания герба Прованса.
Беатрис
Глава XVIII. Соперничество королев
Беатрис Прованская, разумеется, понимала, что мать и старшие сестры замышляют отнять у нее провансальское наследство. После возвращения из Святой Земли Маргарита не скрывала своей враждебности. Элеонора и Генрих продолжали нажимать на Карла, чтобы он вернул те замки, которые Беатрис Савойская когда-то пообещала им как залог за одолженную сумму, а Элеонора и Маргарита, как отлично видела Беатрис, еще надеялись выудить у нее каждая по десять тысяч ливров, обещанных им после смерти отца.
Однако, по мнению Беатрис, хуже матери не было никого. Беатрис Савойская не только создала самую настоящую базу для мятежников Прованса в своем замке Форкалькьер, где привечала всех недовольных баронов графства, но и приступила к дипломатическим демаршам с целью повлиять на Людовика, чтобы он вмешался и как-нибудь приструнил брата. Для этого мать королевы французской увязалась за возвратившимися из Египта крестоносцами и теперь удобно устроилась, явно не торопясь никуда, в одном из принадлежащих королю замков в Неле (Nesle), совсем рядом с Парижем. Помимо прекрасного вида на Сену, эти апартаменты обеспечивали Беатрис Савойской неограниченный доступ ко двору короля, и она пользовалась каждым посещением, чтобы напомнить Людовику о своем деле или пошептаться с Маргаритой.
Беатрис Прованской в 1254 году исполнилось двадцать два, она была матерью двух девочек, Бланки и Беатрис, и совсем маленького сына Карла. Она твердо намеревалась родить еще детей и была очень заинтересована в том, чтобы ее потомство сохранило власть над Провансом. То, что ее родня продолжает противиться ее положению законной наследницы, подтвержденному самим отцом, приводило ее в бешенство. Там, где кто-то вроде Санчи непременно прогнулся бы под давлением, Беатрис только поднимала выше голову и ждала случая осуществить свою месть.
На
Но, с другой стороны, отношение старшего брата Людовика к Карлу было отмечено нежностью; на этот фундамент, заложенный в детстве, граф Прованский вполне мог положиться. Сколько бы Карл ни проталкивал собственные интересы, Людовик никогда не покусился бы на его имущество — хотя как минимум один раз старшему брату пришлось напомнить младшему, что «во Франции есть только один король». Так или иначе, Карл знал, что если он подберет правильный рычаг, Людовик поддастся нажиму, и он получит все, чего хочет.
Карл строил весьма честолюбивые планы для себя и Беатрис. В 1252 году ему трудно было отказаться от Сицилии, предложенной папой, но тогда еще не настало время: даже если бы Карл сумел уговорить Людовика, у графа Прованского просто не было денег, необходимых для удачного завоевательного похода. От этой относительной бедности Карлу необходимо было избавиться. Имея деньги, он мог откупиться от тещи и приступить к консолидации власти в Провансе — это была предпосылка для дальнейших, более обширных замыслов. Ибо Карл, хотя и отказался нехотя, по настоянию Людовика, от приглашения папы на Сицилию, никогда не забывал о возможности стать правителем этого богатого королевства или использовать Сицилию как трамплин для прыжка на уровень выше — к овладению империей, что поставило бы его выше брата. Эта идея всегда крылась в глубине его замыслов, все остальные дела он улаживал с оглядкой на них. Нужно было только распознать случай, когда таковой появится, и не упустить его.
Случай появился в 1253 году, когда во Фландрии, прежнем плацдарме Томаса Савойского, внезапно вспыхнула гражданская война. Жанна Фландрская, супруга Томаса, умерла в 1244 году, и графство перешло к ее сестре Маргарет. Эта Маргарет дважды была замужем и имела детей от обоих браков. Однако она больше любила детей от второго брака и попыталась оставить без наследства сыновей от первого мужа. Вполне естественно, что сыновья первого мужа сильно расстроились и, воспользовавшись оказией, когда Людовик ушел в крестовый поход, попытались захватить и Фландрию, и соседнюю область Эно [104] .
104
Эно (франц. Hainault) — в Средние века самостоятельное графство на территории современной Бельгии (Фландрии), где правила династия Авенов. Благодаря своему географическому положению и развитым ремеслам графство было процветающим, богатым и составляло важный элемент европейской политики. В конце XIII века Эно объединилось с другим графством, получив общее название Голландия, и с тех пор как самостоятельная единица не существовало. В германских языках произношение этого названия — Геннегау. Но в контексте данной книги мы принимаем французский вариант. (Прим. перев.).