Четыре туберозы
Шрифт:
В далёком царстве света, где всё взвешивают, всё понимают и всех беспредельно любят, шло великое ликование.
Две души, освобождённые от земных оков, наконец вспомнили то, что забыли на земле…
О НЕЙ
НА СКАЛЕ
ДЕДУШКА
Теперь мы видим как бы сквозь тёмное стекло, гадательно, тогда же — лицом к лицу…
Лица:
действующие на сцене
Маг
Женщина
действующие в картине
Ландскнехт
Француз-наёмник
Девушка горожанка
Девка
Хор студентов
148
Перевод с рукописи П. Потёмкина.
Слова, приведённые в кавычках, но без указания источников, взяты из творения великого и неподражаемого Генриха Корнелиуса Агриппы из Неттесгейма, чьей пламенно-прекрасной душой вдохновлён этот слабый опыт.
Время и место: XVI век, в Германии.
Маг сидит один в своём покое. В окне горит алый вечер. Покой строг, как книги в нём. На заднем плане завеса тяжёлой тёмной ткани скрывает остальную часть комнаты.
Маг. О Любовь, тайна тайн, что ты? Цветок ли ночи, или ангел дня? Или больше? Я — царь красоты — как одинок я в своём могуществе; в загадке жизни ты, Любовь, — разгадка, но как познать тебя? Я ищу, числю и пытаю напрасно; ни числа, ни высокое искусство магии не помогают. Как примирить мне, мудрому властелину, тебя, о повелительница Любовь, со страстями жизни?
Он читает свиток:
«Итак, скажите мне, есть ли узы между людьми, более святые, благие и надёжные, чем обоюдная любовь? Когда же у двоих одно деяние и одно хотение, и в двух телах одна мысль и одна душа… всю жизнь свою любят они друг друга и разлучаются только смертью, так что даже смерть не порывает любви их!
Славьтесь вы, женщины, несущие Любовь нашим тёмным и отчаявшимся душам, ибо без вас мы были бы беззвучны, как колокол без языка. Ибо жена — создание Божие, достойное великолепие Его, что легко познаётся из прелести её и дивной чистоты. Ибо красота сама по себе не что иное, как отблеск света Господня и лика Его, сияющий во всех прекрасных вещах, и Бог избрал жён, чтобы исполнить их красотой… и они наделены такой красотой, что красота эта несказанна, и тот, кто не хочет считать этих созданий за истинные дива, тот воистину ничего не видит с открытыми глазами… Но в этом не будет недостатка; она должна быть любимой… и кто не делает этого, тот лишён всех добродетелей и милостей Божиих, лишь любовью женщины он может спастись».
Правда, Бернардус сказал: «Дьявол, увидя и заметив её несравненную красоту, возвеличенную небесным светом и словом Божиим предпочтённую всем ангелам, преследовал жену, как лучшее из творений». Но она, лучшее из творений, вырвалась из пут дьявола, несомая дыханием всемогущей любви. Ибо что ни случись, как ни будь темна ночь, всегда есть надежда и милость созвездий. И Павел говорит о чуде Любви: «Она всё покрывает, всему верит, всегда надеется, всё переносит».
Он подходит к окну.
Алость вечера струится над лесом и несёт серебро первых звёзд. И с ними придет она, заставившая моё сердце трепетать от священных тайн любви. Та, что пришла ко мне, как ветер в ночи, отдохнуть у нашего очага, оживить огонь, тлевший под углями.
И она уйдёт от меня, как птица, чтобы искать на зиму жаркой страны.
Перелётная птица, не это ли жизнь твоя: вместе с солнцем прийти и уйти?
Летняя птица, не это ли дары твои: стеречь нашу завязь и покидать наши плоды?
Любить нас в любви своей, убивать нас в гневе своём и всё же вновь любить нас ради наших страданий?
Летняя птица моя, весною пришла ты ко мне, теперь уже осень, ты скоро покинешь меня. Приди! Где ты! Вечерняя звезда, как сердце моё, ищет тебя. Приди! Со страстями жизни хочу я, мудрый властелин, связать повелительницу Любовь. Ты одна можешь научить меня. Приди!
Меж тем вошла женщина.
Женщина. Я здесь.
Маг (у окна). Ты пришла.