Четыре
Шрифт:
– Присаживайтесь, люди добрые, – позвал он.
– Нам Иоанникий нужен, – недоверчиво, но правильно назвала имя женщина.
– Я и есть он, – сообщил отшельник.
– Это дядя Аникий, – подтвердил на всякий случай Ваня.
– Да вы присядьте, отведайте с нами горячей картошечки с дороги. С областного центра ведь ехали, – снова пригласил Аникий. – Как вас зовут?
– Маргарита. А это, – женщина поправила чуть съехавший на лоб платок у дочери, – Ксения.
– Ксюша! – обрадовался Аникий. –
Девочка несмело сделала несколько шагов к костру. Аникий разломил ей картофелину и протянул половину. Вторую – матери.
– Вот – еще грибочки чудные.
– Да мы не кушать пришли, – сообщила Маргарита.
– Я знаю, – ответил Аникий. – Только не ко мне надо было. К врачам. Они успеют, если всё вовремя сделать.
Женщина отложила на скатерть-тряпицу картошку и посмотрела на Иоанникия с вызовом.
– Да те врачи мне всю кровь выпили! А подруга сказала к вам идти. Вы ее дочь от немоты вылечили.
Аникий печально вздохнул:
– Я никого не лечу, не исцеляю. Это только Спаситель может. А девочка та не немая была. Просто говорить не хотела. Как увидела, что на Земле зло, так и решила, что говорить не стоит. Я ее просто убедил, что есть еще с кем, кроме Бога, здесь разговаривать. Она сначала со мной помолилась, а потом и с другими говорить стала. Вот и всё.
Маргарита смотрела на монаха недоверчиво.
– Так всё и было, – снова подтвердил Ваня.
– Стало быть, ничем не поможете? А мне сказали… – Маргарита сошла с лица.
– Вот она потому и не говорила… Но я вам помогу, – вернул женщине надежду Аникий. – Поедете в нейроцентр, там есть хирург – Георгий Иванович. Надо успеть, пока он не в запое…
– Что? – встрепенулась Маргарита. Даже Ксюша вздрогнула, подавилась картошкой, Ване пришлось похлопать ее по спине и дать морсу. – Он что, алкоголик?
– Да, пьяница. Но это не самый страшный грех. Зато врач от Бога. Он всё сделает правильно. – Иоанникий говорил медленно и, казалось, убедительно. Но недоверие не уходило из глаз Маргариты.
– Я думала, вы тут помолитесь…
– Я помолюсь. Обязательно помолюсь! – уже причитал отшельник. – Но каждый свое дело должен делать, я помолюсь, а Георгий операцию сделает. Удалять надо опухоль, пока не поздно!
У Маргариты окончательно опустились, стекли вдоль тела на землю руки. Аникий посмотрел мимо нее в небо.
– Что ж вы все за чудесами, как в магазин или собес, ходите? – тихо и горько сказал он. – И я грешный раб Божий, а не экстрасенс, не шаман, не доктор даже. Я вообще никто. Поедете к Георгию? – Он почти взмолился.
– А куда деваться? – приняла неотвратимое Маргарита. – Выходит, зря мы столько сюда отмахали?..
– Восемьдесят три километра триста шестьдесят семь метров… – задумчиво заметил Ани-кий,
– Откуда такая точность? – вдруг улыбнулась Маргарита.
– Не знаю. Я математику в школе не любил. Думал, что зря ее учу, – подмигнул ей отшельник.
Женщина оценила его посыл, покачала головой из стороны в сторону, взяла обратно в руку картофелину и смачно откусила. Зажмурилась:
– А вкусно-то как!
– Ну вот, а говорите, зря ехали! Где бы еще такой рассыпчатой картошки из костра поели? – озвучил Ваня то, что почувствовал в словах Аникия.
– Я – в медицинский, мать сказала, – заключил Гоша и выстрелил «бычком» сигареты в крапиву.
– Ты же в лётное хотел? – удивился Сергей.
– Мать сказала, в медицинский, оттуда в армию не забирают и всегда при хлебе. Да и по биологии и химии у меня пятаки, – объяснил Гоша. – А нос сломан, на медкомиссии сказали, сначала носовую перегородку править…
– А я в нефтянку, – прищурился на друзей Леша. – На севера потом поеду. Вот там – деньги. Романтика. И военная кафедра, кстати… А ты так и пойдешь в универ? – Он саркастически ухмыльнулся, глядя на Сергея. – После первого курса служить отправят.
– Ну, отправят, значит, отправят. Отслужу – и никому не должен. Потом никто пальцем тыкать не будет, как в мокрицу.
– Серый, два года потеряешь, а можешь и в Афган загреметь, пустыни там орошать кровью будешь. А хуже того, как Толик, – ногу там оставить.
– Так и там кто-то должен, – вздохнул-ответил Сергей.
– Так оно, – сплюнул под ноги Лёша.
– Так оно, – сплюнул следом Гоша.
– Так мы идем? – На тропе пустыря появилась Вера, остановилась в нескольких шагах.
Парни крутнули в ее сторону головами. Сергей поднялся. Они еще вчера договорились с Верой пойти на выставку необычного художника Константина Васильева в картинную галерею.
– Я пошел, – коротко бросил друзьям Сергей.
Те понимающе кивнули.
– Привет, Вера! – улыбнулись в голос девушке.
– Привет…
Сергей и Вера уходили под руку в сторону недалекого центра. Лёша и Гоша с нескрываемой завистью смотрели им вслед. Первым очнулся Алексей.
– Завидуешь? – подцепил он Георгия.
– Завидую, – честно ответил он. – Бывает же такая любовь с первого взгляда. Я себе такую же найду.
– Не найдешь, – подлил скептицизма Лёша, – такая в единственном экземпляре, как снайперский выстрел Амура.
– Ну и чё? Теперь не жить, что ли? – обиделся вдруг Гоша.
– Чё не жить-то? – засмеялся Алексей. – Пошли, у Гороха сегодня в «свару» играют. Может, нам масть попрет, мне мотоцикл за долги продавать неохота.