Чингисхан. Демон Востока

RedDetonator

Сильно помогало то, что на левом фланге остготов была естественная преграда в виде реки, не позволяющей полноценно реализовать численный перевес хотя бы там, а на правом фланге слишком глубоко заходить не позволяли ожидающие команды эквиты, вернувшиеся с пополнения контосов.

— Команду эквитам — две алы на удар в тыл противнику, — распорядился Эйрих. — Остальные — на прикрытии.

— Слушаюсь, — ответил сигнальщик и задул в рог.

Ответственный за приём сигналов воин поднял белый флажок и принял последовательность приказов, после чего сигнализировал о принятии в исполнение.

В прошлой жизни у Эйриха была примерно такая же система, но рог он использовал

лишь изредка, потому что рядом с тысячником и сотником всегда стоял человек, ответственный за приём команд — он систематически поглядывал на сигнальщиков хана, чтобы ничего не пропустить. Здесь Эйрих хотел воссоздать точно такую же систему, но Лузий Русс предложил совместить звуковые сигналы с визуальными, что будет даже надёжнее, так как уши есть у всех, а ответственный за приём сигналов воин не будет отвлекаться на проверку положения флагов в командной ставке. Да и сигналы в войске Эйриха стали гораздо сложнее, потому что тут он очень рано понял значение высокой организации войск и предпочёл полноценно контролировать свои войска, внося правки в действия подразделений в соответствии с изменением ситуации на поле боя.

Эквиты, главная ударная сила остготского легиона, начали заходить на прямую в спины вражеских воинов, теснящих правый фланг. Аларих среагировал заблаговременно: он выделил из резерва крупный отряд лёгких всадников, чтобы быстро нейтрализовать опасный момент. Но Эйрих это предвидел.

Две алы, как будто к ним сейчас не мчатся лёгкие всадники, набрали разгон и с оттяжечкой врезались в попытавшихся достойно встретить неожиданный удар пеших вандалов-асдингов.

Удар, как всегда, вышел замечательным, потому что Эйрих сумел пронаблюдать, как передовой эквит пробил пикой и раздвинул тушей коня толщу воинов, после чего оказался посреди союзных воинов. Дальше началась рубка дезориентированных противников спатами и илдами. Последние обретали всё большую популярность среди воинов в одиночном варианте, то есть без сабли, потому что илд и с небронированным человеком справляется на отлично.

Десятки секунд спустя, за которые умерли многие асдинги, командиры ал дали приказы и эквиты начали разворот и отступление. Кони их привычны ходить по трупам, их не напугать запахом пролитой крови, поэтому никаких буйств и потерь контроля не произошло — подготовка коней к бою у Эйриха поставлена на высокий уровень. Обычно, в рамках подготовки, специальные люди гремят металлом, орут, мажут коня свиной кровью и создают всяческий дискомфорт, чтобы в бою такое не стало для коня сюрпризом.

А лёгкую кавалерию визиготов взял на пики отряд прикрытия. То есть обозначил начало атаки, после чего лёгкие всадники развернули коней и убыли обратно в резерв — Аларих не захотел терять отнюдь не бесконечных всадников в заведомо проигрышной атаке.

На правом фланге наметился дисбаланс, который был стихийно использован остготскими войсками — ревущие в боевом безумии воины создали нужный уровень натиска и сумели охватить рассыпавшийся фронт визиготов полудугой, что создало для Алариха перспективу скоропостижного локального поражения. Такое будет очень сложно компенсировать, потому что бегущие воины стремительно гибнут под азартными ударами мечей, копий и топоров.

Именно там, в центре прорыва, Эйрих увидел штандарт отряда Эрелиевы, где сестрица выделялась пластинчатой бронёй. Наверное, нужно было оснастить всех воинов, которых Эйрих «случайно» определил в отряд, к которому присоединились Эрелиева и Альбоина, такими же пластинчатыми доспехами, но Эйрих не подумал. А так, она сейчас выделяется и может стать целью какого-нибудь вражеского умельца.

Нет, в навыках её

Эйрих не сомневался, но она заведомо слабее взрослого воина и неудачный удар топором по черепу будет для неё, в лучшем случае, травмирующим. Впрочем, она сама захотела поучаствовать в самой важной битве остготского народа, а он не стал мешать. Выживет и как-то отметится — это хорошо для их семьи. Не выживет — что ж, погибла как достойная дева щита. Эйрих знал, что будет очень сильно жалеть о гибели родной сестры, поэтому позаботился о том, чтобы её ненавязчиво прикрыл десяток опытных воинов. Не справятся — он лично снимет с них кожу.

Изначально Эрелиева хотела поучаствовать в бою в качестве конного лучника, но Эйрих её отговорил. Сказал, что опыт настоящего сражения можно получить только в строю и Эрелиеве стоит начать с этого, а уже потом командовать алой эквитов-сагиттариев.

В плотной толчее не разобрать подробных деталей, но в общих чертах видно, что отряд сотника Идахарта, в котором сражается Эрелиева, стал ядром прорыва сквозь разрушенный строй деморализованных визиготов. Отличное место, чтобы совершить несколько ратных подвигов и, наконец-то, успокоиться: там сейчас очень некомфортно, не видно практически ничего, кроме узкой щели между щитом и небесами — Эйрих в таком положении бывал неоднократно, поэтому знал, что может чувствовать сейчас Эрелиева. Возможно, она, надышавшись пропитанным кровью воздухом, безумно устав и получив пару-тройку несерьёзных ран, больше не захочет участи девы щита. А может, наоборот, распробует крови во время боя и славы после него, после чего не пожелает более ничего, кроме воинской стези. Заранее не угадаешь, это сокрыто глубоко в душе человека.

Новый приказ эквитам — удар сквозь дым, прямо в тыл центра построения визиготов.

Дым очень плохо влияет на лошадей, но объективная необходимость требует разбираться с первой частью армии визиготов как можно скорее. Есть гигантский резерв, оставленный Аларихом на случай совсем плохого развития ситуации, поэтому он может использовать его в любой момент.

Эквиты скрылись за медленно редеющими облаками дыма, а затем вынырнули из них, но уже непосредственно перед ударом в тыл ничего не подозревающих врагов.

Треск контосов, ржание коней, вопли людей — с таким сопровождением относительно целый строй визиготских дружинников насильственно разделился надвое. Остготско-римские легионеры не дали тактическому преимуществу пропасть зря и расширили пробой, по ходу истребив всех, кто попал им под ноги.

Кто-то из визиготских вождей решил, что сегодня уже не самый хороший день для битвы, поэтому несколько подразделений дружины начали отступление прямо в не полезный для здоровья дым, но это им не сильно помогло, потому что эквиты начали их преследование. Бегущий пеший против конного преследователя сделать может очень мало, особенно, когда отступление превратилось в бегство…

Дымовые смеси уже догорели, поэтому видимость стремительно возвращалась к обеим сторонам конфликта.

У Алариха, не было другого выхода, кроме как рискнуть и бросить в бой дополнительные пешие резервы. Ему ничего не мешало отправить их на правый фланг, поэтому он сделал именно так.

Эйрих приказал эквитам отступить для замены контосов, а зарвавшимся воинам правого фланга приказал выровнять фронт и готовиться к интенсивной вражеской контратаке.

В это время, пока на суше происходили нехитрые манёвры масс вооружённых людей, на реке творилась своя драма. Часть визиготских кораблей уже горела, с них спрыгивали, прямо в тёмную воду, одоспешенные воины, но два из четырнадцати остготских кораблей тоже пылали ярким пламенем.