Чисто семейное дело
Шрифт:
— Чего ему не хватает? — переспросил Хельги подозрительно, странное слово ускользало от понимания.
— Острых ощущений… о чем это я? Вот сбил!
— О страхе и риске, — услужливо подсказал демон.
— Верно! В конце концов, я сам лично бывал за огненной границей, и не раз! И рисковал куда больше, скажи, Хельги? Ведь обошлось!
— Конечно, — авторитетно подтвердил демон. — Мы же Мир спасали! Если бы не Макс…
— Да знаю я о ваших боевых подвигах! — не желала сдаваться Ирина. — А о психологической совместимости вы подумали? — Она решила зайти с другой стороны, — Хельги, что скажут твои родные и близкие, если ты подсунешь им какого-нибудь мерзкого
— Что у него с пальцами?! — удивился тот. — Он урод или калека? Так это не страшно. Аолен говорит, физический недостаток — это не порок, а несчастье, ниспосланное судьбой, и негоже за него попрекать…
— Да не урод он вовсе! — прервала душеспасительную тираду Ирина. — Просто выражение такое. Означает излишние и неоправданные амбиции.
Но Хельги и такой поворот не смутил.
— Подумаешь! Впервой нам, что ли? Кого уж мы только с собой не таскали! И Улль-Бриана, и деву Эфиселию, и учеников покойного профессора Лапидариуса, не говоря уж о Бандарохе Августусе собственной персоной. Вот уж были типы так типы! И ничего, вытерпели. И, между прочим, тогда была сложная боевая обстановка. А теперь все иначе, чисто семейное дело. Прогулка, можно сказать. Меридит с собой даже маленькую сестру взяла, ей всего-то десять лет. И ничего, идет себе, не жалуется! — Надо сказать, последний аргумент Ирину отчасти убедил. Просто она не знала, какую боевую мощь представляет собой среднестатистическая диса десяти лет от роду.
В общем, они все решили. Недели через полторы, когда все формальности утрясутся, Хельги явится и заберет клиента в иной мир. А до тех пор Макс постарается обучить его владению холодным оружием, хотя бы той же секирой. Конечно, если станет оченьопасно, можно будет сразу отправить туриста назад, но боевой навык еще никогда никому не повредил, — так считал сотник Ингрем. На том и распрощались.
Известие о предстоящем пополнении было воспринято относительно спокойно. Более благоразумные участники предприятия его не одобрили, но смирились: какой смысл спорить, если договор уже заключен? Менее благоразумным было все равно: одним человеком больше, одним меньше — какая разница? Маленькая Урсула — та и вовсе прыгала от радости и нетерпения, ей еще никогда не доводилось встречаться с существом из другого мира. Эскерольдцы были настроены так же, но старались скрывать эмоции. Вдруг Пресветлый Кальдориан не одобряет сношений с тварями из иных миров? Спросить-то не у кого. Значит, надо помалкивать, от греха. Пусть любимый бог видит: против воли навязывают им нежелательное общество; самой Судьбе так угодно, не им, правоверным.
Позднее Максим Александрович не раз задавался вопросом, что именно заставило его решиться на столь сомнительное и рискованное предприятие?
Что не в деньгах было дело — это точно.
Во время последнего короткого пребывания в Оттоне, Орвуд, для успокоения нервной системы, расшатанной, по его собственным словам, «в результате неравной борьбы с поклонниками истинных богов», занялся делом кропотливым, но, несомненно, приятным для гномьего сердца — предварительной оценкой сокровищ сидов.
Сундук с кладом как попал в королевскую сокровищницу Оттона, так и стоял там, у стены, нетронутый — все руки не доходили. И вот наконец дошли! А потом долго тряслись — таким впечатляющим оказался результат. Общая стоимость, с учетом культурной и исторической ценности предметов клада, в пересчете на современный золотой эквивалент, получилась поистине огромной!
Несмотря
Во-первых, он легко и беспринципно обошел устав гильдии Белых Щитов. Тот самый, согласно которому «воин в звании сотника не имеет права получить за выполнение конкретной боевой задачи более семисот пятидесяти золотых». Сам сотник, может, и не имеет. Но разве в уставе сказано что-нибудь о его родных и близких? О его будущих потомках, наконец? Ничего! Значит, таковые имеют право претендовать на свою долю.
Во-вторых, он включил в число собственников Бандароха Августуса и Макса. Первого — в качестве прямого и единственного наследника сидов, а также хоть и косвенного, но участника предприятия по спасению мира. Хельги стал было возражать:
— Какой там участник?! Ты бы еще моего братца Улафа присчитал!
Но гном сказал сурово:
— Стыдись! Ему, бедняге, Судьбой предначертано целое царство возрождать! А на это, сам понимаешь, немалые средства нужны.
Зато против Макса не возражал никто, он был признан участником полноправным.
Хельги уведомил его об этом вскользь, когда к слову пришлось:
— Кстати, там Орвуд клад сидов поделил, приходится примерно по четыре даан-азарские меры золота на нос. Если хочешь, я твою долю в следующий раз захвачу. Можно артефактами, можно сразу слитками. Рагнаров отец предлагает обменять, с учетом культурно-исторической ценности…
Макс так и сел, где стоял. Попытался отказаться, но демон-убийца сделал большие глаза:
— Ты что!!! Это же сами Силы Судьбы так распорядились, разве можно с ними спорить?! Особенно если у тебя семья и дети! Вдруг прогневишь!
Убедил. Макс больше не спорил. Но от немедленной доставки отказался категорически — где такую прорву золота держать? Дома не положишь, только в банк. Так до банка еще дотащить надо… Нет уж, в оттонской сокровищнице целее будет. А в случае нужды, Хельги сможет подкинуть килограммчик-другой, — куда больше-то?
В общем, финансовые затруднения фирме «Туда и обратно» в ближайшее столетие не грозили. И без одного-единственного клиента, пусть и щедрого, вполне можно было обойтись. Но таким заносчивым, таким самодовольным и самоуверенным был этот молодой чиновничий отпрыск, что в душе Макса, человека тоже отнюдь не бедного, проснулось с детства взлелеянное советской системой воспитания чувство классовой ненависти. Нестерпимо захотелось проучить, устроить подлянку. Доказать, что есть на свете места, где окружающим наплевать с высокой башни, сколько у тебя денег, кто твой папа, и что ты о себе воображаешь. Дайвинг, серфинг и прочие экстремальные «-инги» — это, конечно, круто, но есть вещи и покруче! Пусть понюхает… нет, не пороху даже, — холодной стали и крови! Есть на свете миры, очень полезные для таких парней, как господин Безбородкин Даниил Витальевич…
Конечно, Макс сознавал, что навязывает не самую приятную компанию своим родным и близким с той стороны границы миров. Но им, как любили говорить они сами, не впервой. Нервы у всех крепкие, выдержат. И не с такими кадрами справлялись.
А направление, как ни крути, перспективное! Надо же на ком-то опробовать!
…Римор — хороший город. Большой, чистый, для Аполидия относительно спокойный. На улицах здесь принято убивать только ночью, а днем город надевает маску благопристойности. Правда, маловата она, частенько сползает, обнажая истинное лицо, но и оно не столь безобразно, как стремится представить народная молва.