Чистосердечное признание или Похождения борзописца, которому не сиделось на месте
Шрифт:
Макаров – примерный семьянин. Смолоду женат, вырастил двоих детей, и они подарили ему девять внуков.
Два героя
Фоторепортёр показал старый блеклый снимок: тощие грустные коровы в стойле:
– На память храню. Бескормица, животных с подстилки на жердях поднимали, чтобы сфотографировать. А вот в Горках такого не позволяли. Там председателем был мужик просто замечательный, ему памятник поставили. И преемник оказался под стать. Повезло колхозу.
Станция Горки Ленинские – на полпути к Домодедову. С Павелецкого вокзала электричкой – считанные
– Вы не подскажете, как к дому культуры пройти?
– Отчего ж, подскажу. Только там сегодня представления нет.
– Я Ивана Андреевича помянуть.
– Уважаю. Нашей породы был человек. Где родился, там и пригодился.
Во дворе ДК стоит изваянный знаменитым скульптором Кербелем прижизненный памятник Буянову. Его воздвигли, когда председатель колхоза имени Владимира Ильича получил вторую Золотую Звезду Героя Социалистического Труда. Но Кербель не подозревал, что его работа станет ещё и надгробием. Иван Андреевич умер в 1965 году, в конце «оттепели». Односельчане похоронили его рядом с памятником.
Иван родился в 1897 году в бедной семье, с восьми лет трудился в поле. После смерти матери отец отдал его в ученье московскому купцу. Участвовал в Первой Мировой войне. Вернувшись в Горки, организовал ювелирную артель. В 1929 году односельчане избрали Ивана Андреевича председателем только что образовавшего колхоза. Председатель поначалу был малограмотен, но напорист, в работе опирался на авторитет среди земляков и достижения науки. Золотые Звёзды получил за высокие показатели в животноводстве. От лучших коров здесь тогда надаивали до четырех с половиной тысяч литров молока.
Характер у Буянова был под стать фамилии. Он не всегда следовал указаниям, поступавшим сверху, а в критических ситуациях, что называется, шёл напролом. То и дело не хватало горючего. Техника простаивала. Тогда Иван Андреевич надевал пиджак с полным иконостасом: две Золотых Звезды, орден Ленина, медали и шёл на шоссе останавливать транспорт. Шофера «входили в положение».
– Да разве при таком человеке можно было работать вполсилы? – говорила одна из лучших доярок. Она вставала «с петухами», шла на ферму к утренней дойке, потом возвращалась к вечерней. А дома – своё хозяйство, своя корова, без которой в деревне трудно вырастить ребёнка, да и сам дом постоянно нуждается в ремонте.
Я встречался с отмеченным высокими правительственными наградами новым руководителем хозяйства, также дважды Героем Социалистического Труда Иваном Ивановичем Кухарём. Хозяйство по-прежнему было одним из самых крепких, и так же страдало от опеки местных властей, которые постоянно пытались навязывать крестьянам свою волю. Обо всём этом я написал в большом, почти на целую полосу, очерке «Осень рассудит…» – ведь именно она подводит итог годичной работы земледельца. Очерк пользовался успехом, хотя понравился не всем.
Незаменимый человек
Зафрахтованный теплоход причалил к лесистому берегу Москвы-реки. И каждый занялся чем хочется: одни играют в мяч, другие купаются, третьи загорают или просто гуляют, озирая окрестности. Редакция «МК» коллективно отдыхает. А он – нет, следит за порядком, не заскучал ли кто, не разводят ли костер в неположенном месте. И готовит шашлык – для всех сразу. Он – это заведующий отделом рабочей молодёжи «МК» Игорь Бугаев. Близится вечер, пора отправляться в обратный путь. И будьте уверены – Игорь не успокоится, пока все до единого не окажутся на борту.
Бугаев знал о моём нелёгком материальном положении и дважды насильно отправлял в дом отдыха по льготным, стоившим считанные рубли, профсоюзным путевкам.
За глаза его звали «Гарик». И он был незаменимый для коллектива человек. Хороший, неутомимый руководитель по складу своего характера привык заботиться обо всех и обо всём. Люди платили ему взаимностью. Помню, как переживала вся редакция, когда у Игоря украли партийный билет – ведь за этим могло последовать строгое взыскание – не уберёг!
Будучи первым секретарем Краснопресненского РК КПСС, Бугаев позаботился, чтобы работников «МК» не обошли при распределении жилья в построенном издательством доме. Уйдя из газеты, Игорь стал партийным работником, заведующим отделом культуры МГК КПСС, а в 1987 – 2001 годах работал в Моссовете председателем Комитета по культуре города Москвы. В «лихие девяностые» Бугаев, насколько возможно, защищал те ценности, которыми мы сейчас пользуемся.
Бугаев был редактором «МК» очень недолго. Его вскоре позвали работать в МГК КПСС помощником Гришина.
– Ты понимаешь, я не мог не согласиться. Всё равно в редакции не оставили бы, – объяснял мне Игорь.
– Ну, допустим, в ковёр бы зубами вцепился, так оставили бы, – в сердцах возразил я.
– Что? Как ты можешь так говорить?
Значит, мог. Потому что понял – без Игоря работать в «МК» не стану.
Наши пути-дороги опять разошлись, но нельзя же из-за этого ссориться. Я извинился, и мы пожелали друг другу счастливого пути.
Бесплатный хлеб
Писать на голодный желудок муторно, на сытый – лень. Всяк решает проблему по-своему. Одни меняют редакционный стол на обеденный, лишь завершив намеченную работу, другие – строго по часам. Однако в любом случае туристская пословица «как полопаешь, так и потопаешь» для журналиста справедлива.
В России с едой творилось разное. Помню кафе у Кузнецкого моста, где продавался бульон – что-то по 8 или 12 копеек большая чашка. На столах лежал бесплатный, уже нарезанный, всегда свежий белый хлеб. Впрочем, он подавался бесплатно во всём общепите. Очередей не было, но и столики не пустовали. Посетители друг друга не стеснялись. Ну как было не зайти туда в безденежные юные годы.
МГК КПСС время от времени заботился об удешевлении питания в подведомственных столовых. Так, в издательстве «Московская правда» на столах были бесплатный квас или какой-то, кажется, лимонный напиток, салатницы со свежей капустой и свёклой. Не обходилось и без курьёзов. Когда я начал ездить обедать в столовую горкома партии, ко мне, как к новому посетителю, подошёл директор и спросил, что нравится, а что нет.