Чистосердечное признание или Похождения борзописца, которому не сиделось на месте
Шрифт:
Окончив архитектурный институт, Скобелев вернулся туда преподавателем живописи. Участвовал в выставках на Малой Грузинской, много работал для театра, а в 1983 году стал членом Союза художников.
Виталий давал частные уроки, пользовавшиеся большой популярностью. Один из учившихся рассказывал:
– Ходит себе между мольбертами. Может, что-то мельком поправит, а может, молча пройдёт. Кому-то скажет: «Красите? Ну, красьте». Сядет, подумает, и всем сразу: «Если вам скажут, что глаз длиннее, чем рот – не верьте!». Словом, в нашу работу он, казалось бы, почти не вмешивался, а результат получался превосходный.
Я бывал на его занятиях в МАРХИ. Они проходили примерно по той же системе.
В последний раз встретил Виталия на Малой Грузинской. Он зашёл в кабинет, где шло очередное бурное заседание, и, увидев меня, пригласил домой, но, окинув взглядом шумливое собрание, сказал: «Нет, подожди. Потом зайдешь. Ещё успеешь. А сейчас ты здесь нужнее». Смысл слов «ещё успеешь» я понял через несколько дней, когда узнал, что уже поздно. Помню мать Виталика, окруженную толпой соболезнующих художников. Мы так и не подошли друг к другу. Мама считала, что я мог уберечь сына от пагубного пристрастия, которое свело его в могилу, но не сделал этого. Я чувствовал себя виноватым.
На помещенной в Интернете фотографии мы видим уже не очень молодого Виталика, приложившего ухо к заморской раковине. Их причудливая, извилистая, самой природой сотворённая архитектура привлекала художника. Шум каких морей, каких веков ловит его ухо? Критики писали, что Виталий Скобелев работал в стиле метафизического реализма. Что это такое, расшифровать не берусь…
Пора остановиться?
Меж облаков летит на спине затылком вперёд элегантный до чёртиков красавец. Судя по тому, что руки вытянулись до каблуков штиблет, скорость сверхзвуковая. Перед нами гимн всемогуществу человека и одновременно пародия на набившую оскомину рекламу «Летайте самолетами Аэрофлота». Нарисованный просто и уверенно портрет бригадира вовсе не случайное соседство. В салоне на улице Вавилова проходит выставка «Молодые художники в поездках по стране». Летом 130 её участников отправились по командировкам горкома в дороги дальние, а теперь, в сентябре-октябре, делятся своими впечатлениями. Это первая выставка, организованная совместно Московской организацией Союза художников и Московским объединённым комитетом профсоюза художников-графиков. Классики и авангардисты протянули друг другу руки. Не скажу, что рукопожатие получилось очень крепким, но – оно состоялось.
– Множество самых разных подходов к теме. Нечасто такое встретишь, – говорит на обсуждении один из участников.
Обсуждение для художника – как компас, помогающий точнее определить дорогу. Вот ещё несколько высказываний:
– Чтобы искать, нужно ставить перед собой чёткие задачи. Нельзя выходить из дома, не зная, что тебе сейчас нужно – сюжет для картины или кисточка для бритья…
– Надо изображать не героев, а делать такие картины, глядя на которые человек становится героем.
– Основа искусства – вмешательство в жизнь. Зритель – объект воздействия, искусство обращено к нему.
Редактор газеты «Московский художник», по-видимому, следивший за публикациями «МК», обратился с неожиданной просьбой:
– У нас об авангардистах писать некому. Может, поможете? Вам для диссертации пригодится.
Не забывал и «куратор» из МГК КПСС.
– Пора защищаться. Надеюсь – поможете.
Я понял, – действительно, если, конечно, захочу, могу написать диссертацию себе и ему. За рубежом – океан посвящённой авангарду литературы, а у нас главным образом пропаганда и безоглядная критика. Переводами с иностранного бывший компаньон, конечно, обеспечит. Да и во время защиты будет партийная поддержка. Да, судьба не сделала из меня художника, но писать об изо, стать критиком, искусствоведом тоже счастье. Стоит только совершить решительный шаг…
А как же тогда вся остальная журналистика?
Сижу в редакции. Жду – должна появиться художница, о чьём творчестве предстоит написать. В кабинет заглядывает секретарша:
– К вам пришла девушка, вот-вот заплачет. Говорит – очень нужно.
Нет, это не художница, а вдрызг расстроенная студентка.
– В общежитие комендант пускает посетителей только после того, как они оставляют в залог паспорт. Ко мне младший брат из Вологды приехал, он паспорт ещё не получил.
Внутри что-то щёлкает. Нет, я остаюся с тобою, родная моя сторона. Не нужен мне берег турецкий…
Искусство, кажется, отодвинулось на второй план, но рецидивы ещё наблюдаются. Правда, в другой, менее опасной форме. Раздумываю, что неплохо было бы завести в «МК» постоянную воскресную рубрику, знакомящую читателей с шедеврами музея изобразительного искусства: фото плюс короткий пояснительный текст. Походы в музей оказывают прямо-таки гипнотическое действие.
Часть II Слово не воробей
Палуба для любознательных
Горизонты техники
Редакция журнала «Юный техник» располагалась неподалеку от улицы Алексея Толстого, в особняке, за которым высился высокий старинный дом. Говорили, будто до революции здесь жила хозяйка публичного дома. Здания соединял подземный ход. Позднее особнячок передали охранникам Берии. Ход ликвидировали, а в оставшуюся его часть складывали дрова для камина.
В «ЮТ» я пришёл завотделом, надеясь заниматься популяризацией для детей всю оставшуюся жизнь. Предшественник, более склонный ко взрослой тематике, стал корреспондентом, но попросил оставить ему на время прежнее «командирское» удостоверение. Мне было всё равно, тем более, что своё новое я уже получил. Как-то вместе отправились в командировку, поселились в одном номере гостиницы. Кого-то разыскивавшая милиция попросила предъявить служебные удостоверения. Мы переглянулись, но делать нечего, предъявили. Теперь переглянулись милиционеры, и нам пришлось долго объяснять, почему в журнале работают сразу два заведующих одним и тем же отделом.
Отдел науки располагался в комнате на первом этаже, окнами выходившей на улицу. Я видел каждого, кто направлялся в редакцию. Если предстояла встреча с нежелательным автором, распахивал окно и выходил на улицу – прежде чем он попадал в особняк. Главной заботой было создание крепкого авторского коллектива, а самое продуктивное время наступало, когда оба моих сотрудника уходили в отпуск. Начальство удивлялось, почему вместе, не лучше ли по очереди. А я, засучив рукава, принимался за работу. Ничего никому объяснять или что-то требовать не нужно, за месяц успевал сделать столько, что потом хоть сам в отпуск иди.
Капитан
Аббревиатура «Юного Техника» («ЮТ») для моряков целое слово, обозначающее часть палубы. Поэтому я мысленно стал называть главного редактора Капитаном. Святослав Чумаков, по натуре гуманитарий, доверил непосредственное управление кораблём своей заместительнице и ответственному секретарю. Таким образом я оказался слугой трёх господ и, поверьте, скучать не приходилось.
Морская служба нелегка. Но случается, что она даёт повод расслабиться. Помню, принёс Капитану переведённый с английского фантастический рассказ. Короткий, смешной, словом, то, что надо. Но вот беда – повествование ведётся от лица пирата, который, по мере развития сюжета, выпивает один бочонок рома за другим. Чумаков прочитал, от души посмеялся, но такое в детском журнале напечатать нельзя.