Чистые души. Книга 1
Шрифт:
Ра поставила поднос на столик. На подносе лежала бутылка, завернутая в салфетку и штопор.
Марфа, как заправский алкоголик, сорвала пробку, налила в стакан и выпила залпом. Подышала с открытым ртом.
— Семен! Выпей со мной!
— Конечно. Только я вино не пью, мне лучше моего напитка.
— Да хоть бензин! Выпьем! Выпьем, Семен, за мою смерть! Ты придешь на мои похороны?!
— Господь с тобой, что ты? Тебе до смерти еще много лет.
— Все, Семен. Кончилось мое долголетие! Знаешь, что? Она ведь не возвращается!, —
Налила еще, залпом опрокинула в рот:
— Не возвращается!
— Ты говоришь про…?
— Колдовские силы! Помнишь, я сказала, что слабею? Силы покидали меня, я чувствовала это. Проклятье их жрало! Когда Инфарит чистил меня от порчи, вместе с ней ушли и остатки силы. Теперь я человек. Человек, человечек, вон как… она! — Марфа ткнула в Ра пальцем. — И пришел мне конец.
— Даже если так, до конца, положим, еще есть время. Несколько дней, всего лишь, конечно. Но… ты говоришь, исчезли твои силы? Ты уверена? Может быть ты ослабла, но через время…
— Проверь!
Она раскинула руки, будто хотела обнять его.
Семен пригляделся, нахмурился.
— Ну что? Теперь видишь?!
— Вижу. А Инфарит? Ра говорила, он после чистки был в таком же состоянии, как и ты. Что с его силой? Узнавала?
Марфа вытаращила глаза:
— Нет, я ведь про него забыла!
— Что ж так-то, Марфа? Хоть бы позвонила. Ра, дай… о, спасибо, — он взял телефон и набрал номер.
Голос на той стороне трубки был как у мертвеца.
— Инфарит. У меня тут Марфа. Говорит, потеряла силу. А ты? Как твое состояние?
— Я умираю, господин. Все кончено, смерть уже села мне на ноги и крадется выше. Скоро коснется сердца.
— Мне жаль, Инфарит.
— Тебе не жаль, страж баланса. Ты не знаешь ни жалости, ни горя, таков уж ты. Но я хочу сказать: это ты привел ко мне Марфу. Теперь ты должен, мне, так найди колдуна. Я оставлю тебе то, что ты хотел бы получить, если б умел хотеть.
— Инфарит…
— Я составил контракт, как только понял, что грядет мне. Утром твоя девочка, Ра, получит его. Прощайте.
— Стой, Инфарит, ты когда-нибудь…
— Слышал, чтоб из-за снятия порчи исчезала сила? Нет, никогда.
В трубке раздались гудки.
— И он? — простонала Марфа.
— Не понимаю… ведь я снял проклятье с Максима, сегодня. Да, было не просто, но со мной ничего не случилось. Почему?
— Потому, что у тебя нет души. Нет сердца, нет тела, ничего нет! Не за что зацепиться. А нам конец! Мне конец! Почему?! Так рано! Я не хотела!
— Разве не ты говорила неделю назад, что жалеешь о своем выборе продлить жизнь? Что за лицемерие, Марфа? То ты хочешь умереть, то нет. Я не понимаю тебя.
Она чуть не подскочила, глаза сверкнули яростно:
— Ты… ты…
— Я, да, я, — он зажал её рот ладонью. — Успокойся, хватит рыдать, соберись и подумай, как это исправить. Наверное ты исследовала источник силы прежде? Я помогу
Она помотала головой и слезы хлынули из глаз. Семен убрал руку.
— Я только и ду… ду-у-маю, как быть! Но выхода нет! Я чую могильный хлад! Смерть дышит мне в лицо! Она уже занесла надо мной косу!
— Ты даже не пытаешься…
— Нет смысла! Все испробовано! Ни разу еще я не слышала, чтобы колдун лишался своей силы из-за снятия проклятья! Такого не бывало прежде! И я хочу…
Её голос просел, она тряхнула головой, отгоняя слезы:
— Чтобы ты сделал для меня всего две вещи. В память о былом. О тех днях, когда я… — всхлип, — была так молода и любила тебя. Ты ведь знал, что я любила тебя! Ты не мог не знать, ты чувствовал!
Она закрыла лицо руками. Семен молча погладил ее по спине.
— Так что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Найди того негодяя. Пусть он заплатит сполна за всё! Обещаешь?
— Что еще?
— Что ещё? Ничего. Да, проверь Гришаню. Вдруг это он сделал? Ты ведь не знаешь… мы расстались очень плохо.
— Разве? Я думал, он нашел другую, а ты его отпустила?
— Я не говорила… он ревновал к тебе постоянно. Он ведь колдун и знал, что я чувствовала к тебе и что к нему. Он сравнивал и ему не нравилось то, что он видел. Мы начали ссориться… потом всё стало ужасно.
— Я проверю его, хорошо. Не думаю, что это сделал он. У Гришатки никогда не было таких способностей. Мне рассказать ему о тебе, когда я его увижу?
Она покачала головой:
— Ни к чему. С ним все было ярко — эпоха неона. Но не по настоящему. Я не любила его на самом деле.
— Хорошо.
Она подняла голову. Глаза у Марфы были красны от слез:
— Обещаешь? Сделай это ради меня, а не по контракту!
Он тяжело вздохнул:
— Я не могу. Ты ведь знаешь.
Она кивнула:
— Знаю. Вот…
Из кармана она достала смятый, политый слезами листок.
— Знала, но надеялась, что хоть теперь ты… А, не важно! Тут все написано и стоит моя подпись. А оплата… помнишь, что из моих вещей тебе нравилось? Так вот, забирай их. Они теперь твои.
— Спасибо, Марфа, — он передал бумагу Ра.
Марфа допила остатки вина прямо из горлышка и встала:
— Ну что ж, прощай!
— Куда ты? Оставайся.
— Слишком мало мне осталось, чтобы тратить время на бездушную сущность не способную любить.
Он развел руками:
— Что уж есть. Но куда ты направишься? Скажи мне, если найдется выход, мне нужно будет тебя найти.
Она горько усмехнулась:
— Не пытайся всучить мне эту ложь, не пытайся завернуть в надежду пустоту, как цыганка дрянной товар в цветную бумагу! Впрочем, нет секрета, куда я еду. В деревню Расставки Псковской губернии. От неё остался только один дом. Я сохраняла его ради памяти все эти годы. Теперь поеду умереть туда, где родилась, где первый раз ходила босиком по траве, первый раз…