Читая между строк
Шрифт:
— Говори сколько хочешь, женщина. Я привык к этому. Слышала бы ты мою миссис! Вот это болтовня!
— У нас должны быть каникулы, — невозмутимо продолжала Вивьен. — Как насчет того, чтобы закончить через две недели? Это всем подходит?
— Мне придется отменить встречу, — сказал Джордж.
— Прости, Джордж, но мы же не можем подгонять все под твою встречу с управляющими, — сладким голосом проговорила Вивьен. Джордж покраснел и начал энергично щелкать колпачком авторучки. — Остальных это устраивает?
— Попахивает диктатурой, правда? — шепнул Мак Джулии.
Она отвлеклась от
— Диктатурой? — так же шепотом переспросила она.
— Ага. Диктатор пытается притворяться демократом. Жутковато.
— Да. Она и правда жутковата, — хихикнула Джулия.
Вивьен тут же обратила на нее внимание.
— Джулия, ты хочешь что-то сказать? — спросила Вивьен, словно пытаясь подцепить юркую рыбку на невидимый крючок. Ее манера неожиданно напомнила Джулии доктора Бейкер, и у нее возникло дикое желание расхохотаться. Она с трудом сдержалась.
— Нет, нет. Мак только говорит, что через две недели — это очень хорошая мысль. Правда, Мак?
— Именно так, — подтвердил Мак. — На самом деле я думаю, что закончить семестр через две недели — это просто великолепно. Я и сам так хотел. Это просто… замечательно.
Джулия втянула щеки, слегка прикусив их. Вивьен подозрительно посмотрела на них и обратилась к остальным:
— Ну, так значит, мы все решили. Теперь нужно всем сделать пометку в своих ежедневниках, чтоб не забыть.
— А что, если у нас нет ежедневников? — с расстроенным видом спросил Мак.
— Тогда, Мак, ты можешь записать на листке бумаги и не забудь положить его в календарь, когда придешь домой.
— Я совершенно об этом не подумал, — покачивая головой, сказал он и взял ручку. — Ужасно.
— Я не смогу прийти, — мягко сказал Кьеран, не выражая ни особого огорчения, ни радости. — Извините.
— Не переживай, — ответила Вивьен. — В любом случае это твое личное дело, приходить или нет, правда, Фиона?
— Я, возможно, тоже не смогу, — склонив голову, сказала Фиона. Она никогда не производила на Джулию впечатления любительницы вечеринок. Фионе нравилось преподавать, и между ней и Кьераном установилась прочная, хотя и нежная, связь. «Возможно, она втайне опасается, что надоест ему», — подумала Джулия, глядя на хрупкую фигурку Фионы, прильнувшую к грузному Кьерану. «Из них бы получилась неплохая пара», — решила Джулия и тут же одернула себя.
— Я надеюсь, все записали дату? — продолжала Вивьен твердым, но дружелюбным тоном.
Джулия перевела взгляд на Мака, который старательно писал что-то на листке, пряча глаза от Вивьен. Джулия ощутила, что вот-вот взорвется истерическим хохотом. Что с ней такое? Мак повернул к ней свой листок, и она прочитала: «Гитлюр».
Джулия фыркнула и поспешила достать из кармана куртки платок, чтобы спрятать лицо, делая вид, что сморкается.
— Джулия, ты не собираешься записать дату окончания семестра? Это действительно важно, потому что каждый должен будет принести с собой что-нибудь для стола. Ты же не хочешь забыть об этом?
— Все в порядке, — ответила она сквозь платок. — Я не забуду.
— Так же, как и все остальные, — сказала Вивьен с ноткой скрытой укоризны в голосе. — Почему-то для нас
Воцарилась тишина. Некоторые озадаченно заморгали, полагая, что ответ очевиден.
— Через проклятые две недели, — почти выкрикнул Алек. — Не через неделю, а еще через одну!
— О, я поняла. Еще через одну, — смущенно кивнула Ширани.
— Это будет семнадцатого. Моя встреча с управляющими семнадцатого. — Джордж, поднес к глазам свои записи, словно сомневаясь в своих словах.
— Семнадцатое — это среда, — отрывисто произнесла Вивьен. — И не спорьте, потому что у меня в этот день годовщина свадьбы.
— О, это здорово, — сказала Бренда растерянно. — Так когда же конец семестра?
— Восемнадцатого марта. Может, лучше поговорим об этом в следующий раз, тогда нам проще будет не забыть? — предложил Мак, с редкостной невозмутимостью откинувшись на спинку стула. Его последнее замечание было адресовано Вивьен. Та, вскинув руки к полям шляпы, поправила ее.
— Я считаю, что дополнительные напоминания никогда не бывают лишними, — с металлом в голосе заметила она, — в этом случае у всех меньше возможностей все перепутать.
После того как Бренда вымыла чашки и они вернулись к занятиям, Джулия попросила Мака показать, что он написал. Он протянул ей свой блокнот, предоставляя ей самой листать его и искать нужную страницу. В блокноте было немного листков, и Джулия быстро нашла несколько старательно выведенных строк. Буквы были округлыми и причудливо сплетались, что делало почерк не слишком понятным, однако Джулия с удивлением обнаружила, что слова расставлены с явным чувством ритма текста. Ей приходилось работать с учениками, почерк которых на первый взгляд казался бессмысленным нагромождением черточек и кружков, однако письмо Мака было художественным, и хотя она видела, как он пыхтел над ним, буквы производили впечатление написанных плавно, связно и без особых усилий. Она начала читать.
«Стремица человек вседа к таму, шо сам ни в силах осазнать. Иначи смысла нет в ево исканьи.
Вот на халсте маем в серепряном тумани застыла совиршенсво. Толко хуже…»
Она недоуменно уставилась на слова. На нее накатила знакомая волна: неожиданно она почувствовала, как к глазам подступают невольные слезы, а горло словно сжимает петлей.
— Я не закончил. — Мак наклонился через ее плечо, чтобы снова взглянуть на свою работу. — Я знаю, здесь все неправильно. Так ведь? Я никогда раньше не пытался это записать.
— Я…
Достав платок из рукава, куда без особого изящества запихнула его перед этим, Джулия сначала высморкалась, потом закашлялась, выигрывая еще немного времени, чтобы собраться с мыслями. Она глубоко вздохнула, и, к счастью, желание упасть на стол и разрыдаться отпустило. Она обернулась к Маку не без воодушевления. Он с нетерпением ожидал ее реакции, хотя и продолжал сидеть в расслабленной позе, но его глаза выдавали, как важна для него ее оценка.
— Это… э-э-э… Не переживай из-за ошибок. Очень часто обнаруживается, что люди лучше читают, чем пишут, по крайней мере когда впервые оказываются здесь.