Читающая кружево
Шрифт:
Мы неловко стоим — Рафферти наполовину погрузил в стакан указательный палец, я испуганно озираюсь в поисках салфетки.
— Ничего страшного, уже не выльется, — говорит детектив.
— Прошу прощения, — отвечаю я, а потом, глядя на его палец, добавляю: — Ловко.
— Когда-то я любил пиво, — объясняет он. — В прошлой жизни.
Бизер и Аня несут груду старых фотографий к окну и начинают в них рыться. Джей-Джей, всегда отличавшийся чрезмерным любопытством, бродит по комнате, открывает шкафы и рассматривает вещи,
В детские годы он проводил у нас много времени. Они с Бизером играли в настольные игры и в покер, когда брат приезжал на каникулы. Мальчики убирали посуду с одного из столов побольше и раскладывали на нем игру, отчего Ева приходила в ярость. Они могли собрать все кружево и спрятать его в шкафы и под подушки — Ева неделями искала свои салфетки, уже после того как Бизер уезжал в пансион.
— Помнишь? — Джей-Джей показывает чайник в форме птицы.
— Помню, как ты его разбил, — отвечает брат и ищет трещину.
— Ева заставила нас отработать долг, подавая чай за ужином. — Джей-Джей продолжает рыться в шкафу.
— У тебя есть ордер на обыск? — интересуется Рафферти.
— Таунер не возражает, — отмахивается Джей-Джей.
Рафферти испытующе смотрит на меня. Я пожимаю плечами.
— От любопытства кошка сдохла, — улыбается Рафферти.
— По крайней мере она умерла счастливой, — парирует Джей-Джей.
Рафферти качает головой.
— Наверное, поэтому он такой хороший полицейский, — усмехаюсь я.
— Вы правда так считаете?
Звучит настолько искренне и эмоционально, что я невольно смеюсь. Рафферти немедленно смущается. Кто-то звонит в дверь.
— Боксера спас гонг. — Рафферти опять закатывает глаза. Как будто сама Ева сидит в этой комнате и изъясняется знакомыми поговорками.
Пришла женщина, забывшая свою шляпу.
«Никуда она не денется, не стоило волноваться», — думаю я, но молчу.
— Простите, — смущенно произносит она. — Я доехала до Беверли, а потом вспомнила, что забыла шляпку у вас.
Я провожаю ее до крыльца.
— Ева была бы очень рада твоему возвращению, — говорит женщина. — Надеюсь, ты не рассердишься на меня за эти слова.
Она не ждет ответа.
Наконец-то стало прохладнее. Где-то в парке играют на скрипке.
Когда я возвращаюсь, гости говорят о Еве. Их вдохновили фотографии. Каждый снимок — история. Джей-Джей и Бизер перебивают друг друга, обращаясь к Ане, Рафферти и ко всем, кто готов слушать.
— Похоже на ирландские поминки. — Рафферти протягивает мне пустой стакан, потому что его некуда поставить — повсюду фотографии.
— Еще? — спрашиваю я, удивляясь, что он так быстро выпил содовую. Детектив жестом показывает, что хватит.
— Ева — наполовину ирландка.
— Серьезно? — Он явно удивлен.
— Со стороны матери.
Я вспоминаю слова Евы о том, что именно ирландская кровь помогает нам читать
Разговоры в другом конце комнаты становятся слишком громкими, так что невозможно продолжать беседу.
— Помнишь, как Ева посоветовала республиканскому кандидату не участвовать в выборах? — спрашивает Джей-Джей, и Бизер с шумом давится бренди. — Что там она ему сказала?..
— «Не выйдет из этого толку», — отвечает брат.
— Да, точно. — Джей-Джей поворачивается к Ане. — У того типа была уйма денег. Он твердо намеревался выиграть. А за неделю до выборов поскользнулся на собственной же рекламной листовке и в результате полтора месяца пролежал пластом в больнице, никому не показываясь на глаза, чтобы не «отпугнуть своих избирателей». Конец цитаты.
— Избирателей, которые в результате голосовали за демократов, — говорит Бизер.
— Значит, он проиграл? — недоверчиво спрашивает Аня.
— Республиканец? В Массачусетсе? Разумеется, проиграл. Не нужно быть ясновидящим, чтобы это предсказать. — Джей-Джей хохочет взахлеб.
— Может, рассказать ему о том, как мы недавно выбрали губернатора-республиканца? — спрашивает Рафферти, но тут же передумывает.
Аня и Бизер так хохочут, что не в состоянии выговорить ни слова.
— Что? — переспрашивает Джей-Джей, но Бизер заливается хохотом, и все ему вторят.
Рафферти смотрит на меня. Гости смеются. На лице у брата гримаса, точь-в-точь из фильма ужасов. На вдохе он с шумом втягивает воздух, ухает и сипит, как будто нарочно, но это не шутка. Гости начинают успокаиваться. Бизер опять заходится от смеха, и гости — следом за ним.
Подружка Джей-Джея Ирэн подбегает к нам.
— Где ванная? — торопливо спрашивает она. — Иначе я сейчас описаюсь.
— Великолепно. — Я показываю в сторону коридора и иду следом, чтобы направить ее куда нужно.
Рафферти выходит вместе со мной.
— Последняя дверь, — говорю я, и Ирэн бежит в туалет.
Мы с Рафферти стоим в коридоре. Здесь чуть тише, голоса доносятся приглушенно. Рафферти явно рад тишине. Сначала он испытывает облегчение, потом — неловкость, и начинает подбирать слова.
— Это дело было нелегко раскрыть, — говорит он.
— Что вы имеете в виду?
— Дело Евы. Обычно, когда кто-нибудь бесследно исчезал, я сразу шел к ней.
— Правда?
— Она не раз нам помогала.
Я вспоминаю, что Ева говорила о своем знакомом полицейском. Однажды она прочла кружево, и это помогло найти пропавшего мальчика. Значит, я права: Ева дружила с Рафферти.